Книга Тяжело в учении - Елена Тебнёва

— Разобрались, — кивнула я, глядя, как Лион о чем-то говорит Остромыслу. — Только на барьер нас бы уже не хватило…

Стена к моменту Испытания вовсе не исчезла, а, послушная приказу Ргеона, растянулась, захватив часть леса. Пришлось бы воспользоваться помощью русалок, но в таком состоянии… даже не знаю, что бы от нас в итоге осталось.

Интересно, а я так же потрясающе выгляжу, как и наставник? Если да, то как я еще на ногах держусь? Мертвяки и то краше кажутся… Потому что над ними никто так не издевается.

Спасательная группа откланялась ближе к обеду, оставив меня и Лиона в Ельниках. Официально — для более тщательного осмотра места происшествия, на самом деле — для того, чтобы обдумать дальнейшие действия. Директор отлично понимал, что в Школе нам даже парой слов перемолвиться не дадут, не то что спокойно все обсудить.

И ведь все вроде закончилось хорошо, но Лион ходил мрачнее тучи, и его нервозность передавалась мне. Не знаю, чего он задумал, но это меня пугало.

Моя прошлая устоявшаяся жизнь разрушилась до основания, а новая не торопилась складываться во что-то прочное, четкое и понятное, и я чувствовала странную, тянущую пустоту в душе. Такое бывает, когда что-то забываешь, а потом мучительно пытаешься вспомнить, что именно, и — не можешь.

А может, я действительно что-то забыла?

Всю ночь я ворочалась на постели, словно на раскаленных углях, но так ни о чем и не вспомнила. Хотя казалось — вот-вот ухвачу нужную мысль за хвост… Мерзкое ощущение беспомощности!

А наутро меня вежливо и приветливо послали… в Школу. Одну!

— Лион, — насторожилась я, — а ты… ты что же, в Ривалэйн собрался?!

— С чего ты взяла? — с таким искренним недоумением вопросил он, что я поняла — в точку попала. — У меня просто остались кое-какие дела.

— Я не дура, — нахмурилась я.

— Конечно же не дура, — ласково потрепал меня по волосам Лион. — Ты умница, и я тобой горжусь. А потому давай-ка, не теряй времени, я открою нормальный портал — для тебя и Пчелки…

— Но… — попыталась возразить я, но он и слушать меня не пожелал.

Что бы там этот упрямый чародей ни говорил насчет равенства, однако забывать о своих учительских замашках даже не думал.

Обиженно поджав губы, я пошла собирать вещи. Через несколько минут я буду в Школе. А он — в Ривалэйне. Или, что вероятнее, у его границ, с пробитой грудью и навек остановившимся сердцем…

…или как они там убивают предателей?!

Взвыв, я пнула стену и упала на пол, ударив по нему кулаками. Меня трясло, в горле стоял ком, а глаза жгло от непролитых слез. В объятом паникой мозгу вспыхивали безумные идеи вроде того, чтобы приложить Лиона чем-нибудь по голове (ага, ножкой от стула!), связать и увезти в Школу, где с ним обязательно разберется Остромысл. Если для него ничего не значат мои слова, то старого мага он просто не может не послушать!

На что рассчитывает мой полоумный Страж?! На амулет?! Ну хорошо. В первые несколько мгновений он защитит. А потом?!

Когда я вышла во двор, ровный и достаточно большой круг портала, начертанный на земле, уже слабо мерцал, слово приглашая совершить путешествие.

— Иди. Ни о чем не волнуйся, — подбодрил меня Лион и улыбнулся. Хорошей такой улыбкой, светлой, от которой захотелось взвыть в голос, обхватить его и никуда не отпускать. Тем более — на верную смерть.

А кто, в конце концов, мешает это сделать?! Вдохнув поглубже, я шагнула было к Лиону, и тут между нами буквально рухнул голубь. Не успела я охнуть от подобных выкрутасов, как птица странно дернулась вверх и устроилась на моем плече, после чего осыпалась искрами, и на травку скатился перевязанный лентой свиток.

— Почта, — растерянно пробормотала я, на всякий случай — а вдруг моментом воспользуется и удерет?! — хватая чародея за рукав. Но он и не думал сбегать — наклонился и протянул мне свиток, который я взяла со странным предвкушением в душе.

Письмо прыгало в моих руках, когда я, не веря своим глазам, вчитывалась в написанные двумя разными почерками строки.

«Возвращайтесь домой, ничего не бойтесь, Всеслав осознал свои ошибки и не намерен их повторять, — гласили те, что были начертаны неизвестной рукой. — Я же обещала, что мы еще встретимся, родная? Но, кажется, забыла сказать, что больше никогда не расстанемся…»

А чуть ниже было приписано знакомым отцовским почерком:

«Возвращайся, Вики. И наставника своего захвати. Не волнуйся, ни жечь, ни вешать его не буду — все-таки нехорошо это, спасителя любимой жены и Стража не менее любимой дочки казнить».

Я глупо хлопнула ресницами и осела на землю, а испуганно бросившемуся ко мне Лиону дрожащей рукой подала письмо.

— Что… что это значит?! — выдохнул он, расширенными потемневшими глазами глядя на меня.

— Мама жива, — пробормотала я и, рассмеявшись, бросилась к совершенно растерявшемуся Лиону.

Так вот что я позабыла!.. Самое важное…

— А еще, — уткнувшись ему в плечо и зажмурившись, прошептала я, — это значит, что ты оправдан, Страж Рэлионель…

Глава 42

ПОКА ЕЩЕ СПИТ ВОСТОК

Счастье даром не дается и без боя не сдается.

Проза жизни

В распахнутое окно залетал теплый ветерок; он игриво перебирал легкие занавески и разложенные на столе бумаги, исписанные ужасно кривым торопливым почерком, так и норовя их перепутать, а то и вовсе унести в неведомые дали. Я прихлопнула ладонью верхний лист и недоуменно всмотрелась в дивные каракули. М-да, хоть бы половину разобрать… Ситуация усугублялась тем, что каракули были мои собственные. С наступлением весны преподаватели окончательно сошли с ума — лекции с такой скоростью диктовали, словно вот-вот случится конец света, а мы все еще не записали величайший секрет выживания. К вечеру рука просто отваливалась и не желала слушаться, а мысли о том, что в столь чудесную погоду прогуливать не грех, появлялись все чаще и чаще.

В общем-то в Школе меня ничего не держало. Уже почти год как… Опасность миновала, и можно было со спокойной душой бросить учебу, но… Я же поклялась, пусть даже и самой себе, что не сдамся! И потом, знания лишними не бывают. Лион тоже остался в Школе, чему я была необычайно рада. Все-таки привыкать к новому наставнику — удовольствие ниже среднего, а Страж хоть порой и вынимает душу, но и знаний дает много. И — надолго. Еще ни один его урок не вылетел у меня из головы. Зря я когда-то на него наговаривала — при всей своей нелюбви к преподаванию учитель из Лиона отличный. А вот про себя я правду сказала — царевна из меня никакая.

Я тоскливо вздохнула. Близился Живенин день, и все мои планы провести его как положено, то есть с друзьями и максимально весело, рухнули в одночасье, едва батюшка заявил, что весенний бал, приходившийся как раз на этот праздник, будет посвящен мне. А все потому, что мое совершеннолетие обошлось без пышных празднеств — из-за важной практики. Тогда я очень радовалась, зато сейчас склонялась к мысли, что идея откосить от дня рождения была не самой лучшей.