Книга Там, где меняют законы - Юлия Латынина

— Что такое? — спросила Елена.

— Да пустяки. Опять Семин с жиру бесится. Не лень ему мусорам деньги скармливать, вторую неделю они за мной таскаются…

Елена едва заметно вздрогнула.

Ужин кончился, и Елена спустилась вниз, в вестибюль, а Малюта со свитой ненадолго задержались в общем зале. Учтивый швейцар подал Елене шубку и помог ей одеться, а когда она повернулась, то увидела, что рядом с ней стоит Виктор Семин, и еще кто-то — вероятно, его охранник — контролирует выход из зала.

— Лена, мне надо с тобой поговорить. — сказал Семин.

— О чем?

— Ты знаешь, о чем.

Елена вскинула голову.

— О кино, да?

Семин смертельно побледнел.

— Нам не о чем говорить спустя столько месяцев, кроме как об интересном кино, — с усмешкой спросила Елена.

— Лена, ты делаешь громадную ошибку. Эта пленка, я о ней знаю — это монтаж. Фальшивка. Ее запустили очень ловко, чтобы заставить подраться меня и Малюту. И пока мы будем драться, москвичи вернутся в наш регион.

Елена молчала.

— Лена, я понимаю. Я страшно виноват перед тобой. Я… поверь мне, все эти месяцы не было дня, чтобы… Я понимаю, как ты относишься ко мне, но пожалей хотя бы Вырубова. Ты думаешь, ему будет хорошо, когда в городе начнется гражданская война?

Елена по-прежнему не поднимала глаз от пола.

— Я клянусь, что если ты отдашь мне эту пленку, я сам принесу ее Малюте. Но я должен это сделать сам… Черт побери, но ты же не думаешь, что я способен так подставить своего партнера?

Елена внезапно подняла голову, и Семин обернулся. К ним, через весь вестибюль, шел Малюта. Вестибюль был огромен и весь украшен старинными зеркалами в барочных бронзовых рамах, и в этих зеркалах они трое отражались очень хорошо: высокий, поджарый Вырубов с твердым подбородком гангстера и печальными глазами Пьеро, и Виктор Семин — полноватый мужик с расползающейся залысиной и мешками у глаз. И между ними — красивая тридцатилетняя женщина в золотистом платье с низким вырезом и с длинными, почти до пояса волосами цвета темного янтаря.

Семин глядел в зеркало, как жертва глядит в дуло пистолета. Никогда еще в жизни он не испытывал такого унижения.

Всю жизнь самый известный нарымский предприниматель шел нос в нос с самым крутым нарымским авторитетом. Семин мог позволить себе новенькую «Девятку», а Малюта мог позволить себе старенький «Мерседес». Семин покупал прииск — и Малюта покупал прииск. Семин крал нефтяную компанию — и на ту же компанию претендовал Малюта.

Но чтобы купить прииск и украсть компанию, Семин просиживал дни и ночи за письменным столом. А Малюта — ему не было дела до письменного стола. В конечном итоге, он так и не стал бизнесменом, потому что его последним аргументом всегда был ствол.

И теперь зеркало беспощадно демонстрировало, что разница во внешности между Семиным и Малютой та же, что между иномаркой «Запорожец» и иномаркой «Мерседес».

Семин молча повернулся и вышел из клуба.

* * *

На обратном пути Малюта ни разу не перемолвился с Еленой. Он сидел на заднем сиденье просторной иномарки и то и дело тыкал пальцами в кнопки мобильника, делая вид, будто страшно поглощен делами.

Дома он молча прошел в спальню, скинул куда-то на пол пиджак, расстегнул пуговицу черной рубашки, сел на кровать и закурил. Когда Елена вернулась из ванной, он все также сидел, расставив длинные сильные ноги, и курил. На ковре темнела кучка пепла.

Елена, в белом шелковом пеньюаре, подсела к Малюте и обняла его за плечи.

— Надеюсь, ты меня к нему не ревнуешь? — спросила Елена.

Вырубов взял ее за подбородок.

— Представь себе, ревную, — ответил он. — Исключительно к нему и причем независимо от его внешнего вида. Даже если завтра он поправится на полцентнера, все равно буду ревновать.

Елена улыбнулась через силу.

— Почему? — одними губами спросила она.

— Тебе нравятся плохие люди. Я, видимо, для тебя недостаточно плох.

* * *

Елена позвонила Семину утром на следующий день. Сначала она позвонила ему на мобильный, который был отключен эдак года полтора назад, а потом — на прямой офисный телефон, который, как выяснилось, не поменялся.

— Это я, — сказала Елена, — мы могли бы встретиться сегодня в семь. Там же, где последний раз.

— В смысле где вчера? — спросил Семин.

— Нет, где мы встречались полтора года назад. Когда ты сказал мне, что женишься.

* * *

Миша-кимоно, в полном одиночестве, гонял биллиардные шары на третьем этаже, когда на пороге спортзала появилась Елена. Она была очень тщательно причесана и накрашена, и на ней был черный шелковый жакет и белая узкая юбка. В ушах ее Миша-кимоно заметил сережки с крупными бриллиантами — рождественский подарок Малюты. В руках у Лены была черная сумочка крокодиловой кожи.

— Миша, ты не занят? — спросил Елена.

— Что такое?

— Семин просил меня о встрече. Ты не мог бы съездить со мной?

Миша-кимоно очень внимательно оглядел наряд Елены.

— И что же он от тебя хочет?

— Он говорит, что меняет квартиру и хотел бы посоветоваться об отделке.

— Сережа будет не очень-то доволен, — сказал Корытов, — если ты будешь давать Семину советы. Особенно в таком наряде.

— Я тоже не очень-то довольна, — ответила Елена, — когда ты привозишь его домой в пять утра и говоришь, что это были деловые переговоры.

Миша-кимоно резко ударил кием, шары стукнулись друг о друга с грохотом пистолетного выстрела, и один за другим залетели в лузу.

— Ну что ж, поехали, — сказал Миша, бросая кий на зеленое сукно.

* * *

В ресторане, к неудовольствию Семина, было мало народа и много зорких слоняющихся без дела официантов. Елену он увидел сразу — она сидела посередине зала боком ко входу, и Семин отметил про себя, что она так и не научилась садиться так, как всегда садился Малюта. В месте, откуда ты видишь зал и всех, кто в него входит.

Пока Семин шел по ковровой дорожке, в кармане у него зазвонил телефон. Это был Рындя.

— Учти, — сказал начальник криминальной милиции, — она приехала не на своей машине. Она приехала с Мишей-кимоно. Он сидит и ждет ее в машине. Черный мерс-внедорожник, сопровождения нет. Я подтянул пару тачек, мы контролируем въезд и выезд.

Рындя был в соседнем зале. Он настоял на том, чтобы у Семина был с собой маломощный жучок, и Рындя мог слышать весь разговор.

Елена была в черной блузке с глухим воротом и обнаженными плечами, и сзади нее на спинке стула висел шелковый жакет. Она сидела неподвижно, сложив руки, как школьница, и на безымянном пальце поблескивало обручальное кольцо. Семин посмотрел на это кольцо, и ему показалось, что оно надето ему на горло.