Книга История военной контрразведки. СМЕРШ Империй - Андрей Шаваев

Нельзя объяснить ни с точки зрения геополитики (меньшая по отношению к западному и восточному соседям по размеру территории Польша как в тисках зажата между Германией и необъятной Россией); ни по численности населения, а это мобилизационный ресурс: население Германии превосходило население Польши в два раза, а население СССР было больше польского в пять раз; ни исторически (поляки со времен Минина и Пожарского были регурярно и нещадно биты русскими, а до вхождения в состав Российской империи — и прусскими войсками); ни тем более экономически, так как мировой промышленный индустриальный гигант Германия и пусть преимущественно сельскохозяйственная, но с колоссальными природными ресурсами Россия могли экономически конкурировать между собой, с Англией, Францией, США, но никак не с польской экономикой, которой к началу 1920-х годов и быть не могло, ибо как государство Польша образовалась в 1918 году.

Да, Веймарская республика лежала в руинах, лишенная державами-победительницами армии, флота, авиации, подорванная нищетой граждан, безработицей и гиперинфляцией.

Да, население Советского Союза вымирало в деревнях, замерзало в городах, страна сокращала армию и ценой неимоверных усилий восстанавливала то, что было напрочь разрушено в Гражданскую войну, — заводы, фабрики, железные дороги, сельское хозяйство.

Но неужели польские политики, науськиваемые покровителями из стран Антанты, считали, что так будет вечно? Что генофонд русской и немецкой нации позволит им десятилетиями стоять на коленях? И перед кем?

Политики могли, могут и будут ошибаться, но аналитики спецслужб не ошибаются практически никогда, во всяком случае не должны ошибаться системно. Ибо установки политиков нередко выстраиваются на эмоциях, желаниях, конъюнктуре, ХОТЕНИЯХ, вынужденных обязательствах, иллюзии безнаказанности. РАСЧЕТЫ разведки, особенно долговременные, строятся на достоверных перепроверенных фактах, научных прогнозах, просчете вероятной ответной реакции оппонента, ЗНАНИИ и логике, экстраполяции прошлого опыта, учете этнопсихологических и массе других факторов оперативной обстановки, а главное — на вероятных последствиях тех или иных политических и военных решений.

Определяя Германию и Советский Союз как противников, польские политики, военные и разведчики вероятных последствий не просчитали. Вопреки элементарному инстинкту самосохранения, в силу отсутствия глобального политического предвидения польская разведка действовала решительно, оставаясь на протяжении 1920–1930-х годов одним из наиболее активных и до поры до времени БЕЗНАКАЗАННЫХ противников советской военной контрразведки.

Польский историк А. Мисюк в монографии «Спецслужбы Польши, Советской России и Германии» отмечает, что в основу доктрины польской разведки в начале 1920-х годов был положен тезис о «существовании Советской России уже как серьезной угрозе для польского государства».

В качестве целей польской разведки поставлены:

• организация как можно более сильного вмешательства во внутреннюю жизнь России;

• воспрепятствование консолидации советского общества;

• разрушение боеспособности СССР.

По окончании Советско-польской войны разведывательную и контрразведывательную деятельность против Красной Армии и пограничных войск СССР вели Второй отдел Генерального (с 1928 года — Главного) штаба Войска Польского, государственная полиция Ведомства внутренних дел, Корпус пограничной стражи и Пограничная служба.

При этом головным разведывательным органом непременно оставался Второй отдел Генштаба, ведавший:

• руководством, организацией и планированием разведывательной деятельности;

• контролем за подготовкой и использованием добывающего аппарата;

• обучением войск разведывательной службе;

• обработкой и анализом разведданных;

• исследованием методов и средств работы, а также новейших достижений разведывательной службы;

• контрразведкой.

В качестве первоочередных разведывательных задач определены:

• охват с позиций разведки прежде всего Германии и Советской России, а позднее и других государств;

• вербовка и подготовка необходимого количества агентов и резидентов;

• введение единой системы учета разведчиков.

Для разведывательной деятельности за границей создавались легальные, под прикрытием дипломатических представительств, и нелегальные резидентуры в районах дислокации воинских частей. Активно использовалась маршрутная агентура. Функции координаторов военной разведывательной работы возлагались на аппараты военных атташе, добывавших для генерального штаба сведения о военной политике, военно-технических аспектах, организационно-мобилизационные данные. Помимо аппарата атташе в Москве, по Красной Армии целенаправленно работали военные атташаты в Риге, Таллине, Бухаресте, Хельсинки, Анкаре, Токио, Париже и Риме. Кроме того, через генеральные штабы Финляндии, Латвии и Эстонии польская разведка имела доступ к разведывательным материалам по Советскому Союзу, добытым разведками этих стран.

К сотрудничеству привлекалась российская эмиграция, хотя в ней поляки видели серьезного конкурента. Польский военный атташе в Константинополе докладывал в 1922 году своему руководству:

«…военные атташе (английский, американский, японский, итальянский и французский) проводят разведку в России за счет использования… российских беженцев и разведывательных организаций армии генерала Врангеля. Я поставил себе цель — путем передачи иностранным военным атташе информации, имеющейся в распоряжении нашего Генерального штаба и касающейся Советской России, конкурировать с российским разведчиками, устранить необходимость их использования и отобрать у Врангеля руководство разведывательными тенденциями, которые очень часто противоречат нашим военно-политическим интересам».

На разведку против Советского Союза направлялось около 40 % всего разведывательного бюджета страны.

Исследование военного потенциала СССР проводилось по следующим элементам:

• государственный строй;

• военная промышленность;

• военная подготовка;

• военно-морской флот;

• организация бронетанковых частей;

• дислокация частей и соединений;

• вооружение и система снабжения артиллерийским и химическим оружием;

• бактериологические работы;

• военная транспортная система;

• мобилизационная подготовка;

• сотрудничество с Германией.

Территория СССР была разделена на пять разведывательных округов: Западный — Москва, Украинский — Харьков, Кавказский — Тифлис, Сибирский — Новониколаевск, Оренбургско-Туркестанский. Каждый округ имел главную резидентуру и был разделен еще на несколько подчиненных округов. Согласно расчетам Второго отдела польского Генштаба, для получения достоверной информации о военном потенциале и политико-экономическом состоянии европейской части СССР следовало иметь 30 разведпунктов, укомплектованных 45 кадровыми разведчиками. К концу 1920-х значительное внимание уделялось созданию визуально-информационных резидентур, хотя позднее аналитики разведки высказали мнение о том, что «система визуально-информационной разведки не принесла ожидаемых результатов».