Книга Корона за холодное серебро - Алекс Маршалл

– Так вот… – Неудивительно, что церковь объявила вне закона даже упоминание имени этой женщины. – После того как она рассказала свою историю, вы прочитали ей лекцию о трудностях управления всякой страной, не говоря уже об этой, так отчаянно нуждавшейся в переменах. Она ответила оскорблением: что-то насчет того, что Самоту будет нелегко найти правителя похуже вас. Вот тогда, сказала она, ваше отношение резко изменилось и вы ее вызвали на дуэль. А прочее – это прочее, но вы должны поверить, что она никогда, ни за что не отплатила бы за…

– Дуэль! – рявкнула София. – Что она сказала о ней? Я велела тебе повторить все.

– Прошу простить, – ответила Портолес, задыхаясь в заполнившем палатку ядреном дыму. – Вы сказали… что исполните ее желание, как настоящий демон, и сняли с нее цепи. Вы приказали ей продолжить поединок, но предупредили, что он закончится только смертью или ссылкой. Потом вы сражались в тронном зале, за которым открывалась пропасть.

– Да, и что было дальше? – София подалась вперед.

Эта женщина была даже большей гордячкой, чем Портолес: она хотела оживить картину, вновь пережить свою победу, слушая рассказ боевой монахини.

– Вы победили… Извините, у меня нет слов для описания блестящего приема, которым вы ее повалили. Но после, когда Индсорит лежала обезоруженная на полу, ожидая, что вы поразите ее молотом в сердце или просто пинком отправите вниз, чтобы она в назидание всем упала на Диадему, вы бросили оружие. Подняли ее. Возложили корону ей на голову и объяснили замысел. Она приняла ваши условия, даже если неправильно их поняла, и, поскольку вы вышли победительницей, Индсорит была обязана им подчиниться.

Этого уж точно хватит… но, видимо, нет. София ждала, хищно улыбаясь с желтым костяным мундштуком в зубах. Портолес завершила историю цветистым и льстивым пассажем:

– Ей предстояло узнать на собственном опыте, так ли легко править империей и охранять благополучие подданных, как она предполагала. Вы составили документы, которые должны были гарантировать верность ваших Негодяев и управляющих органов, учрежденных вами, а после исчезли с лица Звезды. Вы даже хитроумно раздобыли свежий труп нищенки и, выкрасив волосы покойницы, чтобы они стали такими же, как у вас, выбросили ее за край тронного зала в подтверждение истории о вашем поражении – при падении с такой высоты от нее мало что осталось, кроме длинных кобальтовых волос и вашей одежды. Королева Индсорит выиграла куда больше, чем собиралась, а в обмен вам было позволено исчезнуть в ночи и впредь не показываться.

– Да-а-а, – протянула София, наслаждаясь сюжетом куда больше, чем Портолес могла представить. После долгого неловкого молчания она, будто только что припомнив недавние события, резко выпрямилась и указала трубкой на монахиню. – Индсорит выждала время, терпеливая, как сущий демон, и только когда я перестала бояться возмездия, а это произошло давно, она послала вас, чтобы отомстить за ее семью. Забрать у меня все, как я забрала у нее. Единственная разница в том, что я не желала ей зла, вообще никому не желала. Я исцеляла империю, а не вредила ей.

«Так говорят все тираны», – подумала Портолес, но в кои-то веки язык ее не подвел.

– Это вы так считаете.

– Это я так считаю, – кивнула София и встала. – Спасибо, сестра.

– Услышьте меня, – сказала Портолес, поняв, что надменная женщина собирается уйти. – Я… умоляю вас, София. Теперь, когда я доказала, что уполномочена, выслушайте послание. Верьте во что хотите, когда я закончу, но, молю, выслушайте, во имя ваших погибших людей.

– Думаю, я услышала достаточно, – произнесла София. – Разве что остался вопрос: почему Индсорит отправила именно тебя, а не кого-то другого? И почему боевая монахиня Вороненой Цепи стала выполнять повеления багряной королевы, а не своей Черной Папессы. Это правда, что по пути ты сражалась со своими? Как бы я ни хотела приписать это дело себе, но раны, от которых ты умрешь, нанесены не мной, а руками твоей любимой церкви. Не говори, что ты просто устала от того, что запрягшие тебя в плуг обращаются с тобой как со скотиной.

– Это была не Индсорит, – повторила Портолес, молясь, чтобы ее искренность переборола демонский язык и фальшивое спокойствие от укуса насекомого. – Любой, кто пожелал бы причинить вред королеве, постарался бы настроить вас против нее. Чем еще больше можно навредить ей, навредить вам обеим, как не спровоцированной войной? Разве вы не понимаете, что если бы она желала вам смерти, то старалась бы чуть больше? Пожалуйста, София, вы слишком умны, чтобы позволить водить себя за нос, вы знаете лучше всех, что война никогда…

– Я спросила не об этом, – перебила София. – Теперь скажи, почему тебя выбрали гонцом?

– Потому что я была единственной, кто точно знал, как вы сейчас выглядите. – Портолес закрыла больные глаза. – И чтобы убедить вас в ее искренности. Я пришла не одна.

– Не одна?

– Нет. – Портолес подняла взор на затуманенный слезами силуэт женщины. – В моей седельной сумке бумаги, которые, как я сказала, дают мне абсолютные полномочия действовать от имени королевы, но там есть кое-что еще. Список имен всех солдат, которые были в Курске вместе с полковником Хьорттом. Жертва. Как только я доложила, что случилось, до чего все это было странно и как выглядели вы и ваша собака, королева поняла, какое затевалось предательство.

– Жертва, да?

– Да, госпожа София, – чтобы предотвратить ненужную войну. Мы – дар королевы вам, знак ее скорби по вашей утрате. Клянусь Падшей Матерью, я служила с полковником Хьорттом с того дня, когда ему было вверено командование Пятнадцатым полком, и до того, как мы схватили и убили вашего мужа. Он ни разу не упоминал о подобном плане. Королева Индсорит полагает, что это сделала Вороненая Цепь, и потому, очевидно, священники послали за мной своих агентов – чтобы помешать мне сообщить вам правду.

– Хм, – произнесла София и, к восторгу Портолес, как будто и вправду задумалась. – Цепь послала имперского полковника, зная, что я обвиню королеву. Интересно. И потому твоя Черная Папесса отрядила за тобой убийц, а ты с ними сразилась?

– Я… не могу сказать точно, зачем она их послала, но я сражалась с ними, потому что они хотели мне помешать, – объяснила Портолес. – Я даже не знаю, откуда Цепь узнала о моей миссии. Мой брат в Доме Цепи… Он мог проникнуть в мои мысли после нашей с королевой встречи.

– Значит, у тебя нет доказательств, что Цепь приказала Хьортту напасть на меня и деревню?

– Никаких, – ответила Портолес, понимая, что сейчас, в конце миссии, она не должна отклониться ни на шаг от того, что поручила ей королева, не должна отступать от правды даже для убедительности. Кроме того, Борис прав: блефует она ужасно плохо. – У королевы нет никаких улик, которые указывали бы на Цепь или другого подозреваемого; единственное, в чем она уверена, – ее личное неучастие. Всематерь, смилуйся! Насколько я узнала Хьортта, пока служила при нем телохранительницей, этот идиот мог просто-напросто соблазниться лишним клочком земли, пока не рассеялся дым гражданской войны. Каким образом ни оказался бы он вовлечен в злодейский план, тот не был санкционирован королевой. Она вам не враг. И если вы не прикажете вашему непорочновскому генералу остановиться или, если она командует армией не только на словах, не убедите ее, то вспыхнет еще одна война, более страшная. Королева сказала, что на всей Звезде только вы и она знаете, какой бессмысленной будет новая бойня. Даже если вы только согласитесь взглянуть на мои грамоты и покажете их предводителю имперской армии, этого будет достаточно, чтобы предотвратить смертоубийство. Она доверилась мне и велела любыми средствами доставить вам самое мощное оружие на Звезде – правду.