Книга Имперские войны. Цена Империи. Легион против Империи - Александр Мазин

Черепанову было проще: забрал очередной сундук документов и ушел к своему дружбану Манию Митрилу, а вот Коршунову пришлось отправиться на свадьбу одного богатенького купчика, Евстафия Пухлого. Притом без Насти. И не потому что та осталась на мистерии. Конечно же нет! Как можно! Анастасия отправилась к своим братьям во Христе. Замаливать грехи диких язычниц, творивших непотребное в их общем доме.

На пир Коршунов пришел не один: с родичем Сигисбарном и молодым герулом Агимаром. Естественно и с телохранителями – Красным и Фульминатом. Пир был затеян в честь рождения у оного купца сына-первенца, и на угощения счастливый папаша не поскупился. Поляну накрыл по первому классу. И о развлечениях не забыл. Были фокусники, девочки-танцовщицы, акробаты и дрессированные обезьянки. Гвоздем программы стал теологический спор между христианином-греком и христианином-иудеем, закончившийся дракой. Ради этой драки их, собственно, и пригласили. Гладиаторы были купцу не то, чтобы не по карману – не по рангу.

В христианской теологии ни хозяин, ни его гости – почти сплошь язычники, не разбирались. Но все знали, чем закончится диспут. И заранее делали ставки. Коршунов поставил на более крепкого грека – и проиграл три денария. Иудей оказался боевитее.

Еще Алексей подумал: хорошо, что пришел без Насти. Она бы расстроилась. Не из-за побитого соплеменника, а из-за того, что бисер божественной мудрости мечется перед жрущими языческими свиньями.

Впрочем, было весело.

В качестве бонуса отработали Агилмунд с Сигисбарном.

Накушавшиеся варвары вели себя традиционно. В варварских традициях, разумеется. То есть набив животы и как следует набравшись, повели беседу о крутости собственных родов. Они прервали беседу, когда религиозный диспут перешел в потасовку (интересно же), но когда иудейский проповедник прижал к мозаичному полу эллинского оппонента, спор между тремя римскими легионерами германского происхождения возобновился с новой силой. И, опять-таки в лучших варварских традициях, каждый брал соперника на глотку. А глотки у гота, герула и гепида были воистину мощные. Даже Коршунову, старательно тренировавшему «командирский голос» (реальная необходимость в отсутствие технических средств связи), с ними было не сравниться. Рев спорящих варваров легко перекрыл и музыку, и голоса прочих пирующих. Последние, впрочем, и сами примолкли, с восторгом и некоторой опаской взирая на раскрасневшихся варваров, широко разевавших зубастые пасти и исторгавших звуки, более напоминающие бычий рев, чем осмысленную речь. Ну да и для тех, кто понимал по-готски, речи сии были не очень осмысленны. Как-никак принято было минимум по три литра цекубского на рыло. А цекубское, для тех, кто не знает, – одно из самых крепких (римских, разумеется) вин.

Закончилось тоже традиционно. Сигисбарн, полагая себя старшим (ему недавно дали опциона), сунул в рыло Агимару. Агимар, само собой, в долгу не остался… Красный привстал, намереваясь присоединиться в веселью, но получил локтем в бок от «охраняемой персоны» и сел, вернее, возлег на место.

Агилмунд с Агимаром молотили друг друга кулачищами. Гости радостно аплодировали, а Коршунов уже понял, что мордобой следует немедленно пресечь. Оба варвара относились к Коршуновскому «спецназу», то есть были неплохо обучены рукопашке. И вдобавок изрядно датые. Так и до серьезных травм недалеко…

– Прекратить! – грозно рыкнул Алексей по-готски.

И к удивлению почтенной публики варвары прекратили. И виновато уставились на командира. Даже протрезвели немного.

– Я вас для чего взял? – с угрозой произнес легат Коршун. – Вы что творите? Спины по палке соскучились?

Провинившиеся смущенно глядели на своего главного начальника.

– Ты, это, прости нас, Аласейа… – на правах родственника выступил за двоих Сигисбарн. – Мы, это… Больше не будем!

Восхищенный этакой детской непосредственностью, Коршунов тут же их простил. Но тем не менее показал обоим кулак и скорчил страшную рожу.

На том и рассосалось. Минут через двадцать хозяин предложил гостям выбрать девочек. Коршунов отказался, но увидев умоляющие взгляды Сигисбарна и Агимара, кивнул. Разрешил. Молодые, горячие. Никогда не упустят случая. Впрочем, лучших девочек всё равно захватил Красный. А самая лучшая (и свободная, кстати), выбрала овеянного славой Фульмината. И приступила к делу, немедленно. Это, впрочем, считалось предосудительным. Секс угоден богам, улучшает настроение и отгоняет злых духов. А что касается последствий… Контрацепция в Римской империи – выше всяких похвал. Главным образом потому, что женщины (особенно из благополучных семей) не только не рвались рожать от первого встречного-поперечного, но и даже от законных мужей. Уж очень высокой была смертность при родах.

Сам же Коршунов девочкам предпочел беседу с хозяином. Его интересовала африканская конница. Нумидийцы. Тысячей этих отморозков по разнарядке Черепанова недавно усилили Германский легион, и Алексею хотелось разобраться, как их можно использовать. На его взгляд практически голые всадники с легкими метательными копьями были сущими обезьянами. Нормальных команд не понимали. Слушались только своего вождя: такого же голого дикаря. Африканский префект, который прибыл с ними и являлся номинальным командиром этой банды, договаривался с вождем с помощью взяток, что, естественно, Алексея не устраивало.

Оценка, которую купец дал африканцам, мало отличалась от собственных наблюдений Коршунова. Однако теперь Алексей знал, что у дикарей очень сильны родоплеменные связи и в деле их охватывает боевое безумие. Купец привел несколько случаев (с чужих слов, правда), когда нумидийцы вдрызг разбивали лучше вооруженных и численно превосходящих противников.

Осталось лишь провести аналогию с германцами – и картинка выстраивалась. У тех тоже родоплеменной строй. И тоже в бою реально «падает планка». А что голые, так ведь Африка. Жарко.

Так что механика управления прорисовавалась. Набить морду вождю (это славное дело можно поручить будущему командиру подразделения), затем согнуть вождя под колено и выйти в абсолютные нумидийские авторитеты. Дело привычное. Управимся.

Словом, время было проведено не без пользы и с приятствием.

С рассветом Коршунов вернулся домой и сразу завалился спать. Только вот выспаться не удалось.

* * *

Алексея разбудил шум. Вернее, гул. Ровный и недобрый гул тысячной толпы.

Грозный шум снаружи очень не понравился Коршунову. Настолько не понравился, что невероятным усилием воли он подавил желание снова уткнуть физиономию в подушку и ударил в гонг.

Тотчас появился раб. Подал «ночную вазу», а затем – чашу для омовения.

– Что там творится? – спросил Коршунов.

– Люди пришли, мой господин. Требуют что-то.

Вид у раба был обеспокоенный, но не слишком.

– Поски мне принеси, – распорядился Алексей. – А потом бегом за моими людьми.

Поска – порядочная дрянь. Но взбадривает неплохо. А что-то подсказывало Алексею, что завтрак придется отложить.