Книга Весь Кларк. Фонтаны рая - Артур Кларк

— Нет.

Хранитель криво улыбнулся.

— Боюсь, я не могу сказать того же. Но по крайней мере способен понять твою точку зрения, даже если и не разделяю ее. Едва ли я решился бы тебе помочь, если бы ты не принес весточку от Алена.

— Ты так и не сказал, что это за весточка!

Рорден рассмеялся.

— И не собираюсь; молод ты еще слишком. Но кое-что сказать все же могу. Ален предвидел, что будут рождаться люди вроде тебя и рано или поздно кто-нибудь попробует выбраться из Диаспара. Вот и решил помочь. Мне думается, каким бы путем ты ни пытался уйти из города, непременно уперся бы в тупик с надписью, направляющей к хранителю записей. Зная, что хранитель обратится к своим машинам, Ален оставил послание, надежно спрятав его среди миллионов записей. Его можно найти в одном-единственном случае: если поставить ассоциатору задачу на поиск. Привет от Алена — это просьба помочь желающему выбраться наружу, даже если хранитель не одобряет подобной затеи. Ален считал, что человечество движется к упадку, и хотел посодействовать любому, кто мог бы обратить этот процесс вспять. Понимаешь, о чем я?

Элвин с серьезным видом кивнул.

— Надеюсь, что он ошибался, — продолжал Рорден. — Я не верю, что человечество гибнет, оно просто изменилось. Прекрасно быть не таким, как все, но не стоит по этой причине идти у Алена на поводу. Так что не горячись, парень, а хорошенько поразмысли о том, что можешь потерять. Ведь как ни крути, а диаспарцы счастливы. Если мы чего-то и лишились, то просто не задумываемся об этом.

— Ален многое написал в своем послании, — перешел к самому важному хранитель записей, — но суть такова. Из Диаспара ведут три дороги. Он не говорит, куда именно, и не подсказывает, как их найти, хотя есть смутные намеки. Но даже если его слова правдивы, ты еще слишком молод, чтобы выходить из города. А сейчас оставь меня, мне нужно подумать

о многом. Не волнуйся, я тебя не выдам.

Рордена несколько смутила признательность мальчика. Когда тот ушел, хранитель записей некоторое время сидел, размышляя, правильно ли поступил.

Несомненно, этот мальчик — атавизм, напоминание о великом прошлом. Через каждые несколько поколений на свет появлялись умы, равные гениям древности. Родившиеся не в свое время, они не оказывали особого влияния на мирно дремлющий Диаспар. Вялотекущий упадок человечества зашел чересчур далеко, чтобы его мог остановить одиночка, сколь бы выдающимся он ни был. Прожив век-другой в неясной тревоге, люди смирялись с судьбой и прекращали бороться. Поймет ли Элвин, что его единственная надежда на счастье в том, чтобы жить так же, как живет весь мир? Возможно, подумал Рорден, было бы лучше, если бы удалось отговорить его от авантюры. Но уже слишком поздно — об этом позаботился Ален.

Древний хранитель записей, вероятно, был неординарной личностью; он и сам скорее всего принадлежал к числу атавизмов. Сколько людей за многие столетия прочли его послание и поступили соответственно и каков был результат? Если такие случаи происходили, наверняка должны были остаться упоминания в записях.

Несколько минут Рорден напряженно думал, затем стал задавать машинам вопрос за вопросом, сперва не спеша, но все с большей уверенностью, пока каждый ассоциатор не заработал на полную мощность, перебирая миллиарды миллиардов фактов. Ничего не оставалось, как ждать…

В последующие годы Элвин часто удивлялся своему везению. Если бы хранитель записей не отнесся к нему дружелюбно, ничего бы и не случилось. Но Рорден, хоть и был во много раз старше, разделял его любопытство; правда, он желал лишь раскрыть тайну утраченного знания. Рорден никогда бы им не воспользовался; как и остальные жители Диаспара, он испытывал перед внешним миром ужас, казавшийся столь нелепым Элвину. Со временем они сделались близкими друзьями, но этот барьер между ними остался навсегда.

Жизнь Элвина теперь разделилась на две совершенно разные части. Он продолжал заниматься с Джезераком, набираясь всевозможных знаний о людях, местах и обычаях, без чего невозможно играть хоть какую-то роль в жизни города. Джезерак был добросовестным, но неторопливым наставником; понимая, что впереди у него еще немало столетий, он не спешил доводить свою задачу до конца. Собственно, он был даже рад, что Элвин подружился с Рорденом. Остальные жители Диаспара относились к хранителю записей с благоговейным трепетом, поскольку лишь он один имел прямой доступ ко всем знаниям прошлого.

Элвин постепенно осознавал, сколь огромны и вместе с тем неполны эти знания. Несмотря на специальные устройства, удалявшие любую информацию после того, как она устаревала, главные базы данных содержали как минимум сотни триллионов фактов. Рорден не знал, есть ли предел объему памяти машин; эти сведения были утрачены вместе с секретом их действия.

Ассоциаторы приводили Элвина в бескрайнее удивление; он мог проводить возле них часы, вводя с клавиатуры вопросы. Оказалось весьма занимательным, что люди, чьи имена начинались на С, в основном жили в восточной части города — хотя машины спешили добавить, что данный факт не имеет статистического значения. Элвин быстро набрал обширный запас столь же бесполезных сведений, которые использовал, чтобы произвести впечатление на друзей. Одновременно под руководством Рордена он изучал все, что было известно об Эпохе Рассвета, поскольку хранитель записей убедил: потребуются годы подготовки, прежде чем Элвин сможет отправиться в путешествие. Мальчик вынужден был согласиться с этим, хоть и пытался порой бунтовать.

Однажды он остался один, когда Рорден отправился с редким визитом в административный центр города. Искушение оказалось чересчур сильным, и Элвин приказал ассоциаторам найти послание Алена.

Вернувшись, Рорден увидел перепуганного мальчишку, пытавшегося понять, почему все машины оказались парализованными. К огромному облегчению Элвина, Рорден лишь рассмеялся и набрал несколько комбинаций, устранив помеху. Затем он повернулся к виновнику и как можно строже произнес:

— Пусть это будет для тебя уроком! Я ожидал чего-то подобного и потому заблокировал все цепи, к которым не хотел давать тебе доступ. И эта блокировка останется, пока я не сочту, что ее можно безопасно снять.

Элвин смущенно улыбнулся и ничего не ответил. С тех пор он больше не пытался совершить экскурсию в запретные недра архива.

3
ГРОБНИЦА ЯРЛАНА ЗЕЯ

В течение почти трех лет Рорден лишь изредка заводил разговор на тему путешествия. Время шло достаточно быстро — предстояло еще очень многому научиться, и осознание того, что цель не является недостижимой, придавало Элвину терпения. Но однажды, когда они пытались согласовать две противоречивших друг другу карты древнего мира, вдруг раздался сигнал главного ассоциатора.

Рорден поспешил к машине и вернулся с длинным листом бумаги. Быстро пробежав глазами текст, он улыбнулся и посмотрел на Элвина.

— Скоро мы узнаем, открыт ли еще первый путь, — спокойно сказал хранитель записей.