Книга Свет - Рейвен Кеннеди

внутри тебя, ибо тогда ты не выживешь на этом остром пике. Это я тебе обещаю.

Внутри у меня все кипит. Среди разбитых костей и раздавленных органов во мне кипит гнев.

Меня вытаскивают из маленькой комнаты в узкий коридор. Вместо окон потолок песочного цвета украшают мансардные окна, через каждые несколько футов отбрасывающие свет.

Мужчины тащат меня по нескольким широким ступеням, и затем мы оказываемся в широком куполообразном помещении с арками, из которых открывается вид на улицу. Я вижу пальмы, толстые листья которых колышутся на легком ветерке. Выложенный белой плиткой пол покрыт слоем песка, но в центре нарисовано ярко-желтое солнце. Его лучи окружает лазурное небо – совсем как на парусах того корабля, на котором я сбежала из гавани Дерфорт.

Мы проходим мимо него к арке слева. Меня несут по обожженным солнцем камням. Когда они продолжают меня тащить, я ощущаю ноющую боль в лодыжках, которые приходится сгибать К густым зарослям пальм присоединяются кактусы и оливковые деревья, а воздух наполняется ароматом апельсинов. Мы проходим мимо цитрусовых деревьев, на которых висят тяжелые плоды, созревшие для сбора.

Мужчины несут меня по короткой дорожке в другую часть этого огромного здания. Меня проносят по очередному узкому коридору и наконец бросают в темную комнату. Как только меня опускают, ноги подкашиваются.

Опершись на дрожащие руки, я заставляю себя сесть и привыкнуть к тусклому свету. Комната имеет форму круга, в ней совсем нет окон. Свет проникает только через арку, а еще помогает огонь, горящий в котле у дальней стены. Плитка, стены и потолок здесь цвета ржавчины, и, несмотря на духоту, по спине пробегает холодок, потому что в этой комнате стоит деревянный стол с прикованными к нему железными кандалами. Часть стены увешана плетками и еще более зловещими вещами, которые я не могу разглядеть, потому что обзор мне загораживают плотно обступившие женщины.

Они собрались тут, как жуткий хор, готовый разразиться песней. Женщины одеты под стать своей королеве, только ее одеяния белые, а в их вшиты серые ленты. У некоторых их так много, что они достают до самых подолов, а у других обвязаны только вокруг талии. Как и у королевы Изольты, волосы у них покрыты белыми платами, а руки спрятаны под воронкообразными рукавами.

– Вы свободны, – говорит королева мужчинам, и я смотрю им вслед. Есть у меня предчувствие, что я предпочла бы остаться с ними.

Когда я оглядываюсь на королеву Изольту, выражение ее лица подсказывает мне, что я совершенно права. Повернувшись к женщинам, она говорит:

– Дамы из Общества Воздержанности, пришло время совершить обряд Очищения.

Глава 61

Аурен

Я узнала, что полоски на их одеждах отражают количество грехов, которые матронам Воздержанности еще предстоит изгнать из своих душ.

Для столь благочестивого общества они разговорчивы, болтают со мной о своем праведном порядке, о том, как многие из них грешили, пока их не привели к свету. Они говорят, насколько я благословлена оказаться здесь и что это зов Богов, что моя смертная душа в опасности, и только они могут мне помочь.

Они очень высокого мнения о себе.

– Мы рады видеть вас здесь, – говорит одна из них. – Провести Очищение – это милость богов, и они считают нас достойными этой роли. Это дар, который помогает и нашему внутреннему очищению.

Когда они начинают приближаться ко мне, я отползаю назад и упираюсь спиной в стену.

– Не прикасайтесь ко мне.

Та, что стоит ближе всех, округляет голубые глаза.

– О, миледи, нам не дозволено так пачкать кожу, – говорит она, и на ее лице появляется жалость и ложная нежность. – Рукава наших платьев сохранят нашу чистоту. Наша кожа не соприкоснется с вашей.

Я с недоумением смотрю на нее, и им хватает этой сиюсекундной заминки, чтобы схватить и уволочь меня в другой конец комнаты. И хотя они тащат меня на руках, та женщина была права – они не прикасаются ко мне обнаженными руками.

Не знаю, должна ли я чувствовать себя оскорбленной или нет.

Мое тело словно раздавили изнутри, но я пытаюсь бороться с ними, пытаюсь вырваться из их хватки. Вот только я все равно что младенец, пытающийся отпугнуть ястреба, и у меня ничего не выходит, только голова начинает кружиться от отголосков боли.

Они запихивают меня в такую узкую бадью, что я не могу свободно опустить обе ноги. Вместо этого мне приходится закинуть одну ногу на другую, а поскольку бадья еще и короткая, то согнуть коленки. Задняя стенка тоже узкая, поэтому я наклоняюсь вбок, упираясь в грубую древесину только одним плечом.

Сколько бы я ни брызгала слюной и ни сопротивлялась, их много, и им удается меня удержать. Вода чуть теплая, и у меня мурашки бегут по коже, отчего я съеживаюсь.

Одежда мигом промокает насквозь, а хвостик растрепанной косы прилипает к груди. Словно мне мало лежать в самой неудобной бадье на свете – Матроны выливают мне на голову кувшины с теплой водой. Трое из женщин поочередно занимаются этим, пока другие хватают меня за руки и ноги, а затем начинают тереть щетками с болезненно жесткой щетиной.

Я кричу, пытаясь вырваться, пытаясь воззвать к их праведности, убеждая, что меня взяли в плен. Но все тщетно. Меня окружают белые покрывала и благочестивое безумие.

В чем же тут светлая сторона? Они хотя бы настолько противятся прикосновениям, что пользуются этими ужасными щетками, не раздевая меня. Думаю, в противном случае кожа бы слезла кровавыми полосами.

Мыло, которым они пользуются, пахнет резко и терпко. От него кожу головы жжет, оно забивает поры. И все это время, грубо со мной обращаясь, они проповедуют мне о своих богах. Тех, кто вознаграждает чистоту плоти и послушание разума. Тех, кто требует самоограничения и самопожертвования.

Они ничего не говорят о богинях. О материнской любви или женской стойкости.

Вытащив из бадьи, они бросают меня возле огромной чаши с горящим пламенем. С моей одежды стекает вода, пока мне не кидают колючее одеяло, чтобы немного ее подсушить.

Кто-то расчесывает мне волосы – да так нежно, что та жесткая чистка щеткой кажется еще большим потрясением. Я все равно пытаюсь оттолкнуть женщину, но другая Матрона ударяет меня по руке скребком, и я шиплю от боли.

– Сядьте, миледи, и замрите. Воспользуйтесь этим временем для подготовки к молитве.

– Я воспользуюсь этим временем, чтобы наполнить эту комнату силой, пропитав тебя ею насквозь, а затем стану скоблить твою