Книга Привкус магии - Юлия Сергачева

– До рассвета еще несколько часов, – сказал я, прижимая к себе скользкий и хрустящий от мороза пакет. – Тогда Стражи уйдут, а туристы еще не придут.

– Так мы идем в Мемориал? – без особого удивления, даже с некоторым разочарованием спросил Герайд. – То есть эти твои Мертвые Врата расположены в Мемориале? И я всерьез подумал, что ты знаешь, о чем говоришь… – с отвращением выдохнул он. Казалось, даже в выдохнутом им белесом облачке пара обозначились колкие закорючки.

– А чем тебе Мемориал не угодил?

– Да бред все это! Неужто ты не смотрел ни одного труда по истории Мемориала? Да почти каждый второй следователь считал своим долгом назвать местом расположения первых Врат именно этот несчастный пустырь. И каких только доводов не приводили! Да только никому так и не удалось не то что активизировать эти мифические Врата, просто доказать их присутствие… – Он махнул рукой, выронив часть пакетов. – Вот бес, а я-то действительно подумал, что тебе что-то известно…

– Подними, – угрюмо велел я, кивнув на пакеты. – Это все-таки человеческая кровь…

– Я тоже слышала что-то такое, – тихо подтвердила Ксения.

Я пожал плечами.

– Никто ведь не заставлял вас нанимать меня в проводники? Вас не устраивает мой вариант, поищите свой.

– Теперь, когда мы по твоей милости потеряли столько времени? – ощерился явно выведенный из равновесия Герайд. – Когда теперь в городе Ловчий? Когда столько людей… – Он махнул рукой, заметив выражение лица Ксении.

– Погоди, – Ксения зябко ежилась. – У нас время есть… Трой, а у тебя его нет совсем. Даже ждать рассвета нельзя.

– Полнолуние завтра, – угрюмо напомнил я.

– Полнолуние сегодня ночью, в три двадцать одну, – с заметным сожалением возразила она. – Ты неправильно посчитал. На Академии есть часы с календарем. Я хотела тебе показать, но мы так быстро оттуда ушли…

Я пораженно смотрел на нее. Не может быть… Или может?

Танцовщица в часах изображала луну. Она вращала большое бронзовое зеркало, подставляя свету сначала четверть диска, затем половину… Запоздало вспомнилось, как победно сиял в ее поднятых руках совершенно круглый золотой глаз, отражая солнце.

– Тогда… – разом осипшим голосом проговорил я, – у меня вообще не осталось времени на болтовню. Пойдете вы со мной или нет, не имеет значения.

– А Стражи? – язвительно осведомился Герайд. – Им ты тоже скажешь, что у тебя нет времени?

Я скрипнул зубами, с наслаждением представляя, как хорошо было бы закончить начатую еще тогда над оврагом в Баклагах драку с этим ухмыляющимся типом. Расставить все точки во всех предложениях.

Но даже на это у меня не осталось времени. Я забрал пакеты из рук угрюмого Герайда, развернулся и зашагал вдоль улицы. За спиной остался ожесточенный спор. А потом…

– Я пойду с тобой, – догнав, заявила запыхавшаяся Ксения. – Вдруг получится.

– Стражи, – напомнил я сумрачно.

– Втроем проще с ними сладить, – беспечно отмахнулась она.

Насупленный Герайд, сжав зубы, шел следом. Всем своим видом он выражал протест и почти внятное: «Я ни в грош не ставлю твою ценность как проводника, но эту девушку я с тобой одну не отпущу». Все-таки определенную долю уважения его поведение вызывало.

Уже в сумерках Мемориал становился странным. То, что днем было плоским и ясным, к вечеру, обрастая тенями, делалось многомерным, таинственным. А ночь бескомпромиссно заливала каменную чашу плотной, отравленной тьмой. Зыбкой и коварной. Мемориал будто разом стряхивал с себя приметы времени, становясь незыблемым, грозным и не терпящим праздных гуляк.

– Зря мы сюда пришли. – Герайд, конечно, не мог промолчать.

– Трудно дышать, – пожаловалась Ксения тихонько. – Здесь всегда так?

– Ночью всегда…

Искрошенные, истертые миллионами подошв ступени во тьме казались невредимыми, а трещины сливались в явственный, черный на черном, сложный узор. Стоило перевалить через границу Мемориала, как мороз проколол горчащий воздух словно стальными иглами. Пахло смертью.

– Вон они…

Стражи неспешно текли вдоль дальней границы, со стороны заката. Окоем каменной чаши слегка светился, отражая городские огни, и по тонкой светлой нити скользили черные ломаные фигуры.

Не зря говорят, что Мемориал не построили, а буквально подняли из земли. Наспех. Может, оттого изнутри чаша будто скомкана, и не ступени под ногами, а частые складки, уже обросшие колючим ворсом инея.

– К центру…

Плоское, спекшееся дно памятника даже днем не выглядело ровным, а сейчас бугрилось, проваливалось трещинами, подкатывалось под ноги валунами. Поблескивали плоские сколы камней, окованные панцирем льда. Льдом же взялись тусклые зеркальца луж.

Ближе к центру глыбы стали отчетливо угловатыми. Ни времени, ни непогоде не удалось окончательно сгладить резкие изломы разрушенных стел. Я запнулся ненадолго, остановившись и озираясь. Бежавшая следом Ксения с размаху налетела мне на спину, отшатнулась и замерла, беспокойно дыша рядом. Перестал топать Герайд.

Далеко на башне прозвенело трижды.

Стражи приблизились. Стало заметно, как воздух вокруг них непрерывно мерцает, затвердевая, и подергивается белесыми, тонкими стрелочками на изгибах. А потом рассыпается прозрачной чешуей… Мне хотелось зажмуриться. Каждый нерв отзывался на присутствие Стражей. Запах смерти… Его нельзя передать. Он пронзителен и страшен, его боль неощутимая, но всепроникающая.

– Сюда! – с силой выдохнул я.

Время среди этих камней не властно ни над существующим, ни над тем, чего уже нет. Стелы были разрушены в битве, но отпечаток их вплавлен в реальность. Наверное, когда здесь идет снег, то снежинки огибают прозрачную арку несуществующих ворот.

Герайд вдруг выругался невнятно, но с чувством, и сразу же черное полотно ночи заткала вязь огненных линий. Поставленная сетка надулась полусферой. Силуэты Стражей чуть исказились.

Разумно. В поддержку начинания Герайда я выстроил нерушимую стену, только шагов на сто раньше сетки. Герайд бешено зыркнул в мою сторону.

– Вот эти камни… Любые ворота инициируют кровью. У нас ее достаточно… Надеюсь, – добавил я вполголоса.

Полыхнуло зеленым. Стражи ощупывали нерушимую стену. Нет, Стражи раздирали ее…

– Они еще далеко, – напряженно бросил Герайд. – Но их тянет сюда… Быстрее!

– Вот погоди, выпью чашечку кофе… – сквозь зубы прошипел я, пытаясь вскрыть проклятый пакет с кровью, который оказался плотным, да еще и скользким от мороза.

Луна, словно в насмешку, выглянула в прореху между тучами. Ледяная, круглая, самодовольная… Здесь, над Мемориалом, она казалась неестественно большой и пугающе яркой, высвечивая потаенные уголки не хуже прожектора. Так что даже зыбкие силуэты Стражей, беззвучно стягивающих кольцо вокруг нас, казались отчетливыми и объемными. Только что тени не отбрасывали…