Книга Эволюционирующая Бездна - Питер Гамильтон

«Ты считаешь, что мы зарвались, сынок? Думаешь, наше высокомерие – корень всех бед?»

«В некоторой степени – да».

«Ха, в некоторой степени. Ну конечно. Как раз потому мы должны продолжать двигаться, расширять границы человеческого развития. Каждый из нас должен использовать свои гены рациональности и ответственности по максимуму. Это единственный способ мирно жить в такой опасной галактике, как наша».

«Старый аргумент».

«И абсолютно актуальный. Может быть, единственный аргумент, сохранивший силу на протяжении всей нашей истории. Без образования и осмысления варвары одолели бы нас и давно овладели бы воротами города».

«А она неплохо воспользовалась этим, не так ли?»

«Иланта? Типичный случай, когда образование превышает коэффициент умственного развития, а амбиции сильнее таланта. Она просто еще одна поборница фашизма, сынок, а это опаснее всего, такие всегда уверены, что правы. Любой несогласный по любой причине становится злом, существующим только для того, чтобы его сокрушить».

Трудно было поверить, но Экспедитор внезапно поймал себя на том, что улыбается, шагая мимо садов и лугов чужой планеты.

«Это совсем не то, что ваш либерализм, верно?»

«В самую точку, сынок».

Спустя некоторое время возделанные поля сменились холмистыми пастбищами. Тизак свернул на узкую тропинку, идущую параллельно реке, видневшейся в нескольких милях от них. Впереди лежал гигантский пустой город, охватывающий начало долины, хотя его грандиозные башни и поражающие воображение купола в дымке летнего полдня были едва различимы.

Прекрасный вид. Чистый воздух. Яркое солнце. Поход к определенному месту. Не важно, по какой причине, но он снова стал ощущать перед собой цель. Еще не уверенность, но для начала и это неплохо.

– Я могу идти быстрее, – сказал он Тизаку.

Высокий чужак без видимых усилий удлинил шаги почти до прыжков. Экспедитор не отставал, наслаждаясь скоростью приближения к цели. «Я делаю это, – мысленно говорил он Лиззи и дочкам. – Я иду к вам».

Оззи ничем не выразил своего мнения. На лице Майрайан появилась сонная улыбка.

– Мило, – сказала она и снова погрузилась в Последний сон Иниго.

Сильнее всего сновидение подействовало на Корри-Лин. Она опустилась на колени перед Иниго и посмотрела на него снизу вверх, словно в надежде, что это была ошибка.

– Они получили все, – умоляющим тоном произнесла она. – Они победили. Их мысли достигли невероятной красоты.

– И все тщетно, – ответил он ей. – Они перестали быть людьми. Они получили все, что хотели, и это лишило их чувства собственного достоинства и ощущения цели. Их жизнь стала однообразной и скучной. Все их интересы остались в прошлом. Они посещают уже открытые ранее места. Это не дает никакого опыта, а лишь вызывает мрачную ностальгию. Они ничем не жертвуют, потому что в том нет необходимости.

– Они достигли самореализации, – возразила Корри-Лин. – Их разум так окреп. Иниго, они научились летать!

– А куда им летать? Для чего они используют этот дар? Только ради собственного развлечения. Кверенция превратилась в курорт для бесхарактерных божков.

– Они сумели избавиться от рутинных физических оков, ограничивающих нашу жизнь. Этот дар преподнес им Идущий-по-Воде. Они живут в свое удовольствие, никого не эксплуатируя, ничего не разрушая. Они понимают и любят друг друга.

– Потому что все они одинаковы. Это просто эгоизм.

– Нет.

Корри-Лин покачала головой и вышла на веранду. Спустя несколько мгновений Оззи услышал скрип старых ступеней под ее ногами.

Расстроенный Иниго поднялся, чтобы ее догнать.

– Оставь ее, старик, – предостерег его Оззи. – Пусть сама во всем разберется. Это единственно верный путь к пониманию.

Иниго долго колебался, потом медленно опустился на стул с высокой спинкой у кухонного стола.

– Проклятье, – буркнул он.

– Так вот чем все закончилось? – произнес Оззи. – Досадно.

Иниго ответил полным отвращения взглядом.

– Я что-то не уловил, – сказал Аарон. – Они достигли жизни, близкой к классическому представлению о рае на Земле.

– К несчастью, старик. Я там побывал. Можешь мне поверить: богач с золотыми мозгами и с репутацией развратника. Вино, женщины и песни без конца. У меня получалось намного лучше, чем у тех парней. Ну… за исключением умения летать. Должен признать, это было здорово. Я всегда удивлялся, как Эдеард не научился раньше. Знаешь, если я попаду в Бездну, я стану учиться с рассвета до заката. Это будет самореализация старейшего из людей.

– Не понимаю, – упорствовал Аарон. – Они достигли самореализации. Все до единого. И это великолепно. Вот наилучшее оправдание всего движения Воплощенного Сна.

– Навозный жук, обнаруживший, что его норка заполнена. Мы ведь говорим откровенно, да, Иниго?

– Да.

– Так вот, надо быть осторожнее со своими желаниями. Утопия на нашем биологическом уровне не годится. Если ты достиг всего, больше ничего не остается. Исчезает сущность человека: борьба. Потомки Эдеарда достигли состояния, когда самореализация неизбежна. И тебе не надо прилагать никаких усилий. Это не по-человечески, и тогда начинается процесс, обратный эволюции. И жители Кверенции в глубине души все понимали. Во времена Эдеарда численность населения начала уменьшаться. Нет смысла заводить детей, когда для них не осталось ничего нового. Они не смогли бы внести весомый вклад в Ядро.

– В таком случае Последний сон ничем нам не поможет, насколько я понимаю, – сказал Аарон.

– Нет, для твоей миссии он бесполезен, – подтвердил Оззи, гадая, как это отразится на его странной психике. – Но я полагаю, если обнародовать Последний сон, кое-кто из последователей Воплощенного Сна начнет сомневаться. Хотя бы самые смышленые, хотя они и в меньшинстве.

– Слишком поздно, – возразил Иниго. – Даже если большинство признает, что результатом паломничества в Бездну станет потерянное, бесплодное поколение, это не повлияет на само паломничество. Ты же видел реакцию Корри-Лин. Она не поверила, что Последний сон свидетельствует о провале. Если уж я не смог убедить ее…

– Отказаться от своей веры всегда непросто. Посмотри хотя бы на себя.

Иниго бессильно провел ладонями по лицу и ссутулился на стуле.

– Да, стоит посмотреть на меня.

– Старик, я тебе сочувствую. Нет, правда, сочувствую. Это был грандиозный крах. Как долго ты держал в себе Последний сон?

– Около семидесяти лет.

– Ну и ну. Должно быть, тебе стало легче, когда ты освободился от этой ноши. Вот что я тебе скажу, сегодня вечером мы с тобой хорошенько напьемся. Вот наилучший способ избавиться от всякого дерьма. Если кто и понимает колоссальный масштаб нависшей угрозы, то только ты.