Книга Проклятие замка Комрек - Джеймс Герберт

И когда его злая душа убегала, словно жертва, спасающаяся от безумца с окровавленным топором, в его последнем видении не было ни жены, ни детей, но только прекрасная, роскошная секс-богиня Ингрид. Может быть, она даже будет ждать его у золотых ворот – ибо в тщеславии своем Олег Ринсинский не сомневался, что попадет на небеса.

Глава 79

– Малыш, – повторил Эш. – Молодой человек по имени Льюис, – настаивал он, тревожась, что не успеет окончить разговор до того, как старик скончается.

– Ах да. – Лорд Эдгар улыбнулся тонкими губами. – Дельфина все еще не может разобраться в этом – сколько времени? Три года?

– Я не понимаю.

– Его зовут Луис, произносится Луи. Всегда так было. Она просто сразу стала произносить его имя неправильно, а мы не стали ее поправлять, чтобы у других было меньше шансов понять, что к чему, понимаете? Теперь все разъяснилось?

Эш помотал головой.

Его светлость еще раз ударил по подлокотнику рукой, и Эшу показалось, что из него взвилась пыль. В комнате с каждой минутой становилось все темнее, казалось, они с лордом заключены в постепенно съеживающийся кокон тусклого света. Дверь, ведущая к парапетной стене, снова загромыхала о раму. Теперь он видел только начищенные туфли мертвого дворецкого и часть его брюк, почти закрывающих лодыжки; остальное тело, все еще сидевшее в кресле, наклоняясь под неудобным углом, терялось в тени.

Шоукрофт-Дракер вдруг снова захрипел, вытащил белый платок из-под клетчатого одеяла и прижал его ко рту.

– Я могу вам помочь? – осторожно спросил Эш.

– Нет, вы очень добры, но на самом деле нет. Думаю, мне осталось немного, и я хотел бы рассказать вам о Луи. Даже если я больше ничего не сделал, чем можно было бы гордиться, Комрек, по крайней мере, заботился о нем все эти годы.

– Держа его в башне и разрешая выходить только ночью, когда другие не могут его видеть? – Эш подавил в себе гнев, памятуя о том, насколько слаб был сидевший напротив него человек.

– Боюсь, это было необходимо. Вы видели, какая прозрачная у него кожа. Пока сюда не приехала доктор Уайетт, он почти никогда не покидал башню, настолько стыдился он своего вида. За двадцать с лишним лет у него никогда не было друга, с которым он мог бы поговорить. Прибытие доктора Уайетт в Комрек все изменило. Между ними установилось взаимопонимание.

– А она знает, кто он? – Эш наклонился к собеседнику, этот вопрос был важен для него. Неужели Дельфина не доверяет ему настолько, чтобы открыть эту тайну?

Лорд Эдгар, возможно, усмехнулся: из-за его болезненного дыхания трудно было понять.

– Мальчик мой, Луи и сам не ведает, кто он. Возможно, он чувствовал, что Дельфина могла бы рассказать ему об этом.

– Но вы-то знаете.

– Да, да, я, конечно, знаю. И я думаю, что настало время узнать об этом и ему. В конце концов, ему теперь должно быть уже почти тридцать.

– И?.. – нетерпеливо подгонял его следователь, понимая, что лэрда Комрека вот-вот покинет жизнь.

Сначала Эш подумал, что Шоукрофт-Дракер задыхается, и привстал, чтобы ему помочь. Затем он понял, что его собеседник смеется, превозмогая свою немощь.

– Я… Простите… мистер Эш. Я не имел в виду… насмехаться, но если бы вы только знали…

– Так расскажите мне.

– Я расскажу. Но… но позвольте мне рассказать это… по-своему.

Оба они какое-то время молчали, меж тем как отблески огня с каждой секундой сдавали позиции окружающей темноте, как медленно умирающая свеча. Движущиеся тени скрадывали расстояние между ними.

– Вы, конечно, помните принцессу Диану… – начал лорд Эдгар, и Эш внезапно почувствовал странный озноб, не имевший ничего общего ни с холодом в комнате, ни с ветром, яростно сотрясавшим окна.

Лорд Комрека снова затих. Эш чувствовал вину, но надеялся, что не потерял его, только не в этой важной точке рассказа. Потом старик принялся потирать запястье и приоткрыл клетчатое одеяло, еще раз выставив напоказ свою страшную опухоль.

– Странные ощущения, – сказал он, растирая теперь предплечье. – Какие-то покалывания, жжение. И зуд.

– Принцесса Диана, – напомнил ему Эш.

Он замер, затаив дыхание.

– Диана. Да. Прекрасная девушка. Но, видите ли, выйдя замуж, она довольно рано начала бунтовать. Сначала она была вынуждена носить немодные платья и довольно глупые шляпки. И только позже, когда она стала пользоваться услугами собственных стилистов, мы поняли, как она великолепна. Пять футов девять дюймов, и красавица при этом. Безупречная кожа, красивые глаза – внешность кинозвезды, если угодно.

Он качнулся в кресле. Только подлокотники помешали ему скатиться на пол.

– Минутку, – пробормотал он, и Эш наблюдал, как он пытается вернуться в прежнее положение.

Сакситоксин начинал действовать, понял Эш и пожалел, что ничем не может помочь этому человеку.

– Вы, возможно, помните, – продолжал тот тихо, – что однажды, в начале своего замужества, она бросилась вниз с лестницы во дворце в знак протеста. Она попыталась сделать это снова, некоторое время спустя, и обнаружилось, что она беременна. Она родила первого ребенка и мечтала о втором. Она…

– Помню, многие считали, что рыжие волосы принца Гарри означают, что у нее был любовник… гвардеец… – перебил его Эш.

Лорд Эдгар зашелся в кашле, цепляясь за подлокотники кресла.

– Как же у нас испорчены умы, – прохрипел он, когда приступ прекратился. – Все – все! – словно забыли, что брат Дианы, граф Спенсер, был рыжеволосым, пока не поседел. Ради Бога, да ведь этот цвет у Спенсеров в генах!

Эш против воли улыбнулся и поднял руки в знак капитуляции.

Лорд Эдгар подался вперед, так что их лица стали ближе и он мог говорить не повышая голоса.

– Пожалуйста, слушайте и постарайтесь больше меня не перебивать. У нас мало времени… Итак, как я уже говорил, когда Диана упала с лестницы во второй раз – это было в 1983 году, – она была беременна уже восемнадцать недель. Из-за падения начались преждевременные роды. Представьте себе, как были шокированы окружающие. Она никому не рассказывала о беременности.

Дельфина рассказывала ему, что Льюис родился в восемнадцать недель. Вывод напрашивался сам собой: Льюис – Луи – был ребенком Дианы!

– Но еще больше их всех потрясло состояние ребенка – или напугало, если предпочитаете, – продолжал лорд Эдгар.

– Его кожа: такая тонкая, что просвечивает, – сказал Эш.

– Она прозрачна. Давайте не будем кривить душой. Можно было ясно видеть все внутренние органы ребенка. Луи был ошибкой природы. Можете себе представить, как в связи с этим чувствовала себя королевская семья? Уильяму и Гарри, конечно, никогда ни о чем не рассказывали. Очевидно, вызвали Ее Величество и принца Филипа, и только они и принц Уэльский были в курсе всех обстоятельств.