Книга Хочешь выжить - убей! - Борис Бабкин

— Да знаю я, — перебил его Чатинский. — Свердловские платили хорошо. Но представляешь, что будет? Ведь на них теперь наверняка выйдут. А эти дела с пересадкой у нас частникам запрещены...

— Чего волноваться о ком-то? — вспылил Глеб. — Надо думать, как свою шкуру спасти! На кой черт я Катьку Астахову натравил на мать Розовой? Ведь Катька убьет ее только из-за страха. А Танька, когда узнает, точно милиции все расскажет. А она со мной почти три года работала. Все знает — и куда, и откуда.

Да еще сумка эта. На кой ты в ней...

Договорить ему не дала мелодия звонка. Переглянувшись, оба осторожно шагнули к окну. По бетонной дорожке к воротам быстро шел рослый парень.

— Видать, кто-то свой, — буркнул Глеб. — Иначе бы...

— Ты говорил, — нервно напомнил Чатинский, — что о коттедже никто не знает.

— Светка знает, — сказал Глеб. Оба затихли и напряженно всмотрелись в открывавшего калитку парня.

— Конев, — удивленно взглянул на Глеба Чатинский.

— Я парней около дома в Москве оставил, — объяснил Птахин. — Если кто нужный, чтоб ко мне доставляли. — Отойдя от окна, набил табаком трубку, закурил.

«Нервничаешь, Глебушка», — мысленно ответил Чатинский.

— Мент тебя не сдаст? — спросил он.

— Не должен, — неуверенно проговорил Птахин. — Но, видать, что-то не так, если даже сюда заявился.

Оба замолчали. В открывшуюся дверь кабинета вошел Конев. Его лицо было пунцовым, глаза бегали. Глеб и Чатинский молча смотрели на него.

— Дело взято под контроль Главным управлением по борьбе с организованной преступностью, — отчеканил он.

— Уважают, — сумел выдавить из себя Птахин.

— На меня вышли, — проговорил Конев. — Мне один приятель сказал. С Тулы все началось! — воскликнул он. — Розова, сучка, предсмертное послание оставила.

Ей позвонил кто-то и сообщил, что ее мать...

— Что знаешь о Воронеже? — вопросом прервал его Птахин.

— Взяли там всех! — крикнул Конев. — Хорошеву мертвой где-то под Воронежем нашли! Ее сестру тоже. Она, стерва, Светку пристрелила. Ее Мустанг убил. Он рядом...

— Что известно о Крокодиле? — спросил Чатинский.

— Найден мертвым, — ответил Конев. Достав сигарету, закурил и плюхнулся на стул.

— Точнее! — повысил голос Глеб Антонович. — Тебе за это...

— Ну уж нет, — сказал Конев. — Мне в тюрьму не хочется. Я на тебя сколько лет ишачил, сколько ночей не спал. Семью, друзей из-за тебя потерял.

Теперь кончилось то время.

— Рано ты меня похоронил, — укоризненно покачал головой Птахин. — Я еще...

— Кончился ты, — усмехнулся Конев. — Уж тут ты точно не выкрутишься.

Управление — это не райотдел. К тому же еще этот, которого с серебром повязали и труп на нем, Франко, тоже показания давать начал. Хана тебе, Глеб Антонович.

Теперь мы с тобой одной веревочкой повязаны. Как нитка с иголкой.

— Ты свое место знай, — хмуро посоветовал Птахин.

— Хватит меня учить! — крикнул Конев. — Помнишь, как ты меня подловил?

Я только старшего лейтенанта получил, участковым был, — словно пытаясь оправдаться, говорил он. — Мать прихватило. Ты мне лекарств нужных дал. Тогда хороших...

— Я тебя майором сделал, — прервал его Птахин. — Ты же благодаря мне в шестом отделе...

— Потому что это тебе нужно было! — закричал Конев. — Я тебя сколько раз спасал! Если...

— Хватит! — не выдержал Чатинский. — Я не пойму, — он брезгливо посмотрел на Конева, — к чему перед этой мразью отчет держать. Он присягу давал и плюнул на нее. Если его за задницу коллеги прихватят, он нас с потрохами сдаст.

Привлеченные громкими голосами, в кабинет заглянули двое боевиков.

— Уведите его. — Птахин кивнул на отскочившего в угол Конева. — И я больше никогда, — он сделал ударение на последнем слове, — не желаю его видеть.

— Ах ты мразь! — воскликнул Конев. Выхватив «Макаров», щелкнул курком.

Парни бросили руки к поясам, за которыми торчали пистолеты. Конев дважды выстрелил. Один из парней получил пулю в живот и упал под ноги истерически закричавшему Чатинскому. Второй выстрелил в майора. Падая — пуля попала ему чуть ниже правого паха, — Конев дважды нажал на крючок. Отброшенный пулями к стене, второй боевик тоже упал. Птахин бросился к двери. Вбегавший в кабинет боевик, столкнувшись с ним, отбросил Глеба назад. Конев снова выстрелил. Он не целился, но выпущенная наугад пуля вошла в висок Пта-хину. Боевик увидел в руке Чатинского небольшой пистолет и всадил пулю ему в грудь. Конев трижды пальнул в него. Первая пуля, пробив кадык, свалила боевика на пол. Майор, оскалясь, выщелкнул пустую обойму и хотел вставить другую. Ворвавшиеся в кабинет боевики не дали ему сделать этого. Изрешеченный пулями Конев умер в кабинете человека, который купил у него честь, совесть и даже жизнь.

— Что ты сказал? — спросила Екатерина.

— То, — грубо ответил Арсентий, — что слышала. Рыбак меня подставил.

Подорвал мою машину. Так что разберись с ним. Меня не ищи, я появлюсь сам.

— Арсентий! — воскликнула она. — Кешка... — Услышав гудки отбоя, бросила трубку.

— Что случилось? — спросил Горыныч.

— Все нормально, — тускло отозвалась она. — Просто небольшие семейные неурядицы. Ты Рыбака давно видел?

— Последний раз здесь, когда ты его выставила. А что?

— Он мне нужен, — думая о чем-то, сказала Екатерина. Посмотрев на часы, пробормотала:

— Что же он не звонит? — Словно дождавшись этих слов, запиликал сотовый телефон. Она схватила его. — Да!

— Ты знаешь, — громко проговорил женский голос, — что твой братец арестован в Туле?

— Что? — растерянно спросила Екатерина.

— То, — так же громко сказала женщина, — что слышала!

— Лорка, — узнала голос Екатерина.

— Запомни, Катька, — отчетливо проговорила Лариса, — Кешка будет давать показания, это ясно. Его наверняка обвинят в убийстве Тараканова и Розовой. Так вот, если он скажет обо мне хотя бы слово, я сообщу милиции, что Розову он хотел убить по твоей указке.

— Значит, ты сказала Кешке, — догадалась Астахова, — что Розова едет с Таракановым. И что Тараканов повезет деньги. Мол, и сестре угодишь, и себе денег заработаешь.

— Наконец-то догадалась. Но все знают твое отношение к Таньке, и мне поверят. Мы по одному делу пойдем.

— Откуда ты знаешь, что Кешка арестован?

— Не важно. Ты запомни, что я сказала. Ты наверняка сможешь как-то увидеться с ним. Так вот, повторяю, если меня арестуют по его показаниям, ты тоже будешь сидеть.