Книга Царь Кровь - Саймон Кларк

– Опять то же самое, Рик Кеннеди? Видите нас в виде серых пугал? Черт, такая месть еще слаще.

Меня пробил ужас. Я хотел завопить.

Но тут до меня наконец дошло.

Галлюцинация, наводимый, ею беспредельный ужас, не бесцельны. Их можно использовать. Когда Стенно напал на меня в гараже Фуллвуда – он тогда был напуган до смерти, увидев во мне серого монстра. Но тот же ужас дал ему силу и – как ни странно – смелость напасть, а не бежать.

Да, это можно использовать.

Вместе с ужасом по моему телу стала разливаться чудовищная энергия. Запела в жилах кровь, я чувствовал, что обжигающий жар рвется из моей кожи.

Да, электрическое поле нарушило мои мыслительные процессы, но что-то в голове включилось – не только компенсируя это нарушение, но и помогая мне поставить его на службу выживания вида.

Движения обгоревшего психа вдруг стали тягучими, как при замедленном показе. Он загонял в магазин очередной патрон, и каждое движение было медленным до боли. Еле заметно заскользил в сторону ружья зажатый у него в пальцах патрон. Потом ему надо будет переместить руку, чтобы загнать патрон в ствол. Потом повернуться к Кейт и нажать на спуск. Разнести ей лицо почти в упор.

Инстинкт слился с источаемой из земли энергий. Эти галлюцинации не деструктивны – они пойдут мне на пользу. Это сила в моих руках. Они обострили мои чувства, ускорили реакцию, они плеснули адреналином мне в кровь, сделав меня сильным, как никогда.

Я прыгнул, зарычав.

Подстегнутые адреналином мышцы бросили меня с такой силой, что я будто полетел на сумасшедшего.

Он вскинул глаза – изображение плыло и дрожало, меняясь от серого лица с кровавыми глазами до волдырей вокруг белых глаз безумца.

Самодовольное выражение этих глаз сменилось изумлением, потом ошеломлением и ужасом, когда до него дошло, что я двигаюсь быстро, так быстро, что ему никак не вскинуть вовремя ствол, не выстрелить мне навстречу.

И снова – как в замедленном показе. Мой кулак врезался ему в челюсть, голова дернулась назад.

Одним движением я сомкнул руки на его бицепсе, вывернул ему руку на сто восемьдесят градусов, ударил его о поручень и выбросил за борт.

Он с криком полетел все в том же замедленном темпе, кувыркаясь в воздухе, бешено размахивая руками, будто действительно умел летать.

Уменьшаясь на глазах, его тело ударилось оземь, взметнув клубы пепла. Рядом с ним упало ружье, подняв такой же клуб.

Я подбежал к поручню, впился руками в сталь. Он лежал внизу на спине, раскинув руки в позе распятия.

И тут случилось невозможное.

Этот человек поднял голову. Потом медленно и болезненно сел.

Протянув руку, он взял ружье за ствол и, опираясь на него как на костыль, смог встать. И стоял на собственных ногах.

Кейт подбежала и стала смотреть, не веря своим глазам.

– Боже мой… этот человек… его не убить… почему он не разбился?

Обожженный посмотрел на нас снизу вверх. Я видел горящие безумные глаза, бешеный оскал.

Он, опираясь на ружье, отошел от корабля назад, хромая, и закричал своим людям на верхней палубе, над нами с Кейт:

– ТЕСКО! РОЛЛЕ! ЭКСМЕН! – заорал он. – Слушайте меня! Среди нас предатели! Рик Кеннеди и Кейт Робинсон убили Дина Скилтона, убили Викторию! Они на палубе под вами! Убейте их, пока они никого больше не убили! – Он набрал побольше воздуху и заорал, указывая на нас кулаком: – УБЕЙТЕ ИХ НЕМЕДЛЕННО!

134

– Вот черт! – шепнул я. У меня упало сердце. – Если мы их не убедим, что убийца он, а не мы…

Я не договорил и растерянно поглядел вниз, не зная, что же делать дальше.

Внизу на равнине этот человек стоял, опираясь на ружье, и кричал своим людям, что мы с Кейт – коварные убийцы, что пока мы живы, всем грозит опасность.

А в ста метрах от него по запекшейся грязи шли тысячи изголодавшихся отравленных газом беженцев, шли к кораблю, как зомби. И несли на плечах детей из последних сил.

И безостановочно кричал человек, называющий себя Иисусом:

– Убейте Рика и Кейт! Убейте, как только увидите! Иначе они перебьют вас всех по одному…

Он вдруг перестал кричать и застыл, глядя на корабль. Что-то он увидел такое, что парализовало его страхом.

Я перегнулся через поручень и посмотрел на верхнюю палубу. Его народ и мой шагнули вперед, держа оружие наготове.

Я увидел их лица.

Сердце подпрыгнуло.

Я узнал это выражение лица.

Зрачки и радужки сомкнулись в точку.

И обожженный внизу тоже это увидел. Он понял, что эти люди, вооруженные дробовиками, винтовками, автоматами и револьверами видят в нем серого.

Я смотрел, как он орет:

– Нет! НЕТ! Вы, кретины! Это я! Глаза протрите! Меня зовут Иисус, дебилы! Я – Иисус. Я – ИИСУС! Он бросил ружье и замахал руками над головой. Это серый гад, думали они. Один из тех, кто убил старика, кто перебил половину нации.

– Нет! Протрите глаза! Меня зовут Иисус! Меня зовут…

Треск выстрелов заглушил его голос.

Сотни пуль вспенили пыль вокруг этого человека. Он вскрикнул и взметнул руку, как регулировщик, останавливающий автомобиль в каком-то кошмаре. Но пули не хотели останавливаться.

Куски металла впились ему в живот, в грудь, в ноги. Он кричал, он поднял руку повыше. Над головой рявкали ружья. Зарядом дроби Иисусу оторвало пальцы, но он все держал руку ладонью наружу. И кровь толчками хлестала из обрубков.

Затрещал пулемет, взрывая землю вокруг него. Пули вспороли ему ноги от колена вниз.

Он вскрикнул и рухнул на колени.

И ревел голосом, в котором смешались ужас и боль:

– Я – ИИСУС! МЕНЯ НЕ УБИТЬ! Я ЖИВОЙ! Я ЖИВОЙ!

Заговорили винтовки. Красные трассеры метнулись указателями ему в лицо.

Между глазами раскрылось пулевое отверстие – такое, что палец можно просунуть. Одновременно разлетелся затылок этого человека, расплескав мозги веером по горячей грязи. Они зашипели и запеклись, как яйцо на сковородке.

У меня руки болели – так я вцепился в поручень.

Не могу поверить.

На этот раз он мертв.

Упавший труп валялся тряпичной куклой на земле, разбросав изжеванные пулями руки и раскрыв искаженный рот, будто собираясь выкрикнуть оскорбление небу.

* * *

Издав глубокий вздох облегчения, я обтер лицо и сказал:

– Он мертв… слава Богу. На этот раз он действительно мертв.

И я повторил это еще раз. И в третий раз. Чтобы убедить самого себя.