Книга Наследники легенд - Ирина Шевченко

– Дэрия родилась в Лар’эллане, – рассказывала чародейка. – Я вернулась туда после смерти ее отца.

Поднявшись с каменного ложа и выслушав мои путаные объяснения, Велерина присела на скамью у окна, а Дэви и Лара облепили ее с двух сторон – милые малыши, от одного взгляда на которых потеплело бы самое черствое сердце. А для сердца, в миг пробуждения испытавшего горе огромной потери, их добрые улыбки и нежные ладошки должны были стать живительным бальзамом. Не позволив себе слез, лишь справившись, какой нынче год, женщина рассеянно кивнула и вдруг без всяких просьб начала свой рассказ, делясь тем, что веками хранила в душе.

– Она была похожа на тебя, – чародейка погладила Лару по голове, – такая же любопытная и неугомонная. И на тебя, – улыбнулась она Дэви, – так же умела хранить свои тайны. И на тебя, – посмотрела на меня, – ей тоже не сиделось в одном мире…

Дэрия не рассказывала матери, куда уходит и зачем, но Велерина не была бы Велериной, если бы не смогла заглянуть в сердце и мысли дочери. На Таре ходили легенды о путешественниках по мирам; первые эльфы, по словам Тэриана, были пришельцами в этих землях, и наверняка Велерина слышала эту историю. А также понимала, от кого ее дитя получило подобные способности. Она и радовалась за дочь, и тревожилась, но больше всего, конечно, скучала, оставаясь одна. Беспокоилась и ждала, иногда несколько дней, иногда несколько дланей или даже месяцев. В последний раз ожидание растянулось на семь лет.

– Я чувствовала, что с моей малышкой что-то случилось. Но не верила, что больше не увижу ее, и как прежде ждала…

А потом поняла, что ей может не хватить жизни, чтобы дождаться.

– Моя дочь нарисовала когда-то этот дом. Сказала, что хотела бы жить в таком, в маленьком игрушечном замке…

И она построила для нее этот замок. А потом сплела заклинание застывшего времени. И еще одно, то, которое удержало бы ее дочь на Таре и однажды привело сюда.

Те, кто звал Велерину величайшей чародейкой своего времени, ошибались: она была величайшей чародейкой всех времен. Ее чары продержались долгие века, растворились в воде, впитались в землю, наполнили собой воздух. Невероятная сила и материнская любовь поддерживали плетение, которое не смогли распознать даже Хранители. И сейчас рядом с этой женщиной я испытывала восторг и преклонение перед ее даром и ее чувствами. И мне было неловко за то, что я, пусть ненамеренно, обманула ее ожидания. Ведь я не Дэрия.

– Ты называешь себя ее дочерью… Это и правда, и нет. Мне трудно это понять, но я хочу верить твоим словам. И у меня есть для этого причины: у тебя ее улыбка, в тебе ее кровь.

– И ваш дар.

– Мой? Вряд ли. Твой дар – только твой. В нем есть немного от моей силы, есть что-то другое, чуждое людям, но куда белее мощное. Но моих способностей ты не получила.

Я сама уже поняла это: все, что делала я когда-либо, не шло ни в какое сравнение с деяниями Велерины, – и сомневаюсь, что когда-либо мне удастся достичь такого уровня.

– Но эти слова… про кость… – пробормотала я пристыженно.

– Нет. – Чародейка с улыбкой покачала головой. – Я помню свои слова, но я говорила не о тебе. О ней.

Она указала взглядом на Лару.

– Но она…

– Что? Не ты ее выносила и родила?

Я испуганно поглядела на дочку, но малышка безмятежно прижималась к плечу Велерины. Может, не поняла, а может, уже давным-давно все знала.

– Это не имеет значения. Иногда хватает одной капельки крови… и целого моря любви.

– И что будет теперь? С нами? С вами? Вернетесь в большой мир?

– Вернусь? – Она задумчиво свела к переносице брови. – Нет. Мир уже привык жить без меня. К тому же этот мир не так сильно изменился, судя по вашим рассказам: все те же бессмысленные распри и войны. Он никогда не нравился мне таким.

– Но в этом мире остались не только войны. Там есть те, кто вас помнит и любит.

– Талли и Лест? Да, Талли любила меня. Но ее любовь – это больше, чем чувство, это дар и проклятие. Аэрталь не может не любить, и ее любовь обтекает мир, словно море. Помнит ли море каждый свой камушек? А Лест… Когда-то он сам напророчил себе, что влюбится в человеческую чародейку. А потом придумал, будто бы нашел ее, чтобы тут же сбежать… – Она вздохнула. – Первые, с ними так сложно порой. Надеюсь, он получил то, что хотел, и его дети унаследовали его дар.

– Правнучка лорда Лестеллана управляет пространством, как и он. Но она оборотень.

– Оборотень, – повторила Велерина. – Судьба любит посмеяться над теми, кто пытался ее обмануть. Но, думаю, однажды Лест встретит свою чародейку.

– А как же вы?

– Я останусь здесь, в доме Дэрии. И снова буду ждать.

Она склонилась к Ларе:

– Ты ведь придешь ко мне, когда подрастешь, маленькая Омстлира?

– Я не Лира, – надулась малышка. – Я Лара!

– Ты придешь, Лара? Если, конечно, захочешь у меня учиться. И ты приходи, – развернулась она к Дэви. – Но, боюсь, тебя мне нечему будет научить. Придете?

– Да! – Лара обняла ее руку. – Ты же наша бабушка!

Последняя капелька, переполнившая чашу душевных потрясений. Прижав к себе малышку, Велерина расплакалась, уткнувшись лицом в вихрастую макушку девочки. Мы с Илом переглянулись, чувствуя неловкость, но женщина быстро взяла себя в руки.

– Идите. – Она утерла со щек слезы. – Мне лучше сейчас побыть одной. Потом… когда-нибудь…

– А… я?

– Ты теперь свободна. Иди куда хочешь, туда, где ты нужна.

Туда, куда хочу? Или все-таки туда, где нужна?

Я думала об этом, уже подойдя к границе кармана и оставив за спиной домик-замок, нарисованный когда-то юной художницей. Она хотела бы жить здесь, но умерла, родилась снова и снова умерла, так и не увидев этого места…

Так куда хочу или где нужна? Хотя… Разве это не одно и то же?

– О чем задумалась? – спросил муж.

– О нас. О себе. О том, кто же я.

Вот уже много лет меня сопровождают древние пророчества. Но есть ли в них смысл?

– У меня нет силы Велерины и никогда не будет. Это предсказание для Лары. И то, драконье, из-за которого был такой переполох, тоже не обо мне. – Я посмотрела на вышагивающего впереди сына. Это – для Дэви. – Насчет Повелителя Времени Аэрталь с братом тоже ошиблись, его победила не я. И дракон из меня не получился…

– Ну, если тебя это расстраивает, ты все еще Маронская Волчица.

– Война закончилась, Марони больше не нужна защитница. Это временная должность, и время белой волчицы подошло к концу.

Я отдавала чужое.

– Значит, будешь просто моей женой, – улыбнулся Сумрак. Наверное, это его тайная мечта: иметь просто жену.

– Конечно же я твоя жена. Но не только.