Книга Проклятая и безликая - Ермак Болотников

же, покончив с официальной частью до конца дня. Было видно, что Нерис уже желал откланяться, но внезапно, в разговор вступила Гвин, беспрекословно молчавшая до этого момента... Но учитывая, как она себя показал, то я не была против того, чтобы она задавала вопросы.

- Приветствую вас, Нерис Тревелья, я Гвин Грау, названная сестра Лизастрии и ближайшая сокровенная гостья этого дома, вы бы не могли представить вашу дочь, ведь она сопровождает вас... а таке жреца, если это вас не затруднит. - Гвин вновь поклонилась, глядя на Нериса несколько секунд, ожидая ответа. Тот еще пару раз погладил свои усы, после чего благородно кивнул, видимо, считая подобное правомерным и вполне справедливым действием. По-прежнему я не решалась заново взглянуть на девушку, хотя было видно, что она смогла подавить магию, и более, подобных зрелищ я смогу избежать. - Благодарю вас, Лорд Тревелья, это благородно с вашей стороны.

- Это моя первая из дочерей, что и ныне, остается одинока на своем жизненном пути. Миренис Тревелья, первая Матриарх столичной церкви... Поприветствуй хозяев домов, дорогая Мирен... - Учтиво попросил Нерис, подталкивая дочь чуть вперед, но мне ясно было видно, насколько непривычно девушке в подобном окружении, изящные плечи дрожали, мантия сползала, заставляя ее вновь и вновь подтягивать ее, держа на плечах. Сделав изящный поклон, она практически прошипела нам, заметно стесняясь собственных произношений и тем более, отсутсвия знаний традиций. - Как вы видите, долгая работа меняет жрецов... Но могу вас уверить, она полностью в порядке физически и морально... Несмотря на некоторые странные моменты, что присуще всём без исключения служителям Сивила. Это наш наставник и святой отец, Орис... Надеюсь, вы не возражаете, если он воспользуется вашими кельями? Он желал этого с самого начала пути. - Я быстро кивнула, желая услышать, что же именно скажет Мирен, потому признаться, даже не сильно вслушалась в просьбу жреца. Тот благодарно кивнул, направляясь к дьякону, который передав белое тканевое полотно жрецу, повел жреца в сторону наших святилищ.

- Приветствую вас... Для меня честь находится сегодня рядом с вами... И для решения проблемы, нам стоит приложить совместные усилия... - Ее голос был ядом, самым настоящим, подлинным ядом, который ласкал слух, унося мысли вдаль и не давая сосредоточиться ни на чем, кроме него. Я была растеряна, не смогла подобрать слов чтобы ответить, мое сознание просто на несколько секунд увязло в странном трепете перед чём-то великим, и в то же время, я чётко осознавала, где нахожусь, что мне следует делать и как мне следует это делать. Несмотря на мою защиту, которую я старалась развивать, ответить ей оказалось на редкость сложно и больно. Это словно была песнь Волка, но другая, податливая, спокойная... Она не подчиняла, не приказывала, она просто давала твоему разуму покой и тишину, в которой тот растворялся, вкусив спокойствие и благодать. Тишина в сознании была так приятна... Я расслаблено опустила плечи, позволяя Гвин говорить, раз она этого желала... Это ее усилиями мы слышали голос, который абсолютно точно никак не мог принадлежать обычной девушке. Но вместо этого, Гвин попросту поклонилась, улыбаясь ей. - Думаю, раз ваши требования удовлетворены... Мы можем наконец проследовать в трапезную.

Глава 46

Я впервые находилась на столь обширном застолье, хотя за свою жизнь видела множество знатных вечеров и в большинстве из них принимала участие, в особенности последние несколько лет. Обыкновенно, подобные переговоры происходили иначе, совсем иначе… зачастую - в кабинете отца, еще реже в главном зале, но отчего-то, сейчас это было больше похоже на воссоединение всей семьи, нежели встречу, созданную для обсуждения нарушенного договора и безрассудного поведения брата. В главном зале семьи чествовали героев, собирались для обсуждения своих дел, возможно, обедали по праздникам, но никак не разбирались в подобных ситуациях. Возможно, подобное оказалось связано с тем, что изначально, наши семьи должны были скрепить узы бракосочетанием именно сегодня, а потому по традициям надлежало собраться в подобном празднике, но если традиция и без того нарушена присутствием Аль, так отчего следовало соблюдать все остальное? Неужели так важно показать лживое, несостоявшееся событие, лишь бы исполнить обычай, или же, за подобным стояло нечто большее? Некий тонкий расчет, который ввиду возраста я не замечала, либо же попросту не знала. Все казалось затянутым, намеренно тяжким и скованным, словно никто из присутствующих не желал находиться тут, но были вынуждены. Это наводило на мысли, что все это, чья-то больная идея, под которую мы зачем-то пляшем. Кто бы мог собрать здесь всех и зачем? Столь удивительно казалось осознавать, что некто мог стоять за всей встречей. Но как бы то ни было, решить, на чью-же сторону вступить в этом конфликте, оказалось еще сложнее, чем я могла подумать. Лорд Тревелья поразил меня своей учтивостью и уважением, которого я никак не могла ожидать от того, кто казался попросту... Слишком оторванным от действительности, чтобы мыслить трезво. Дочь тоже казалась вполне себе приятной в общении, обладающей силой и властью, скорее всего, даже имеющей некоторые привилегии. Возможно ли, что именно из-за того, кем она являлась, Людвиг отверг девушку? Жрица действительно могла испугать своей внешностью слишком многих, учитывая, как стремительно происходило обращение. Если у них была близость, то нельзя исключать варианта, что именно благословение Сивила оттолкнуло моего брата от жрицы. Я знала, что происходит с Миреной, пусть и не до конца. Аколит рассказывала о многих изменениях, что происходят с жрецами и высшими чинами церкви, я слышала множество пугающих историй о ритуалах, которым подвергаются все без исключения служители змеи, начиная от дьяконов и заканчивая самим Протектором Величия. Но до конца о последствиях не знала даже наставница, говоря лишь то, что знала со слов Архитектора войн и из книг. Священные яды множества змей и мази из ядовитых растений, вот что ждало каждого решившего ступить по пути Ангела слез. Святые молитвы в честь священных животных, могучих Каарсов, монструозных змей, первейший из которых являлся ближайшим другом Ангела Слез, множественные физические и духовные истязания, шедшие на пути к совершенству и постепенному приближению к богам. Подобные процедуры меняли людей, искажали, казалось бы, саму их суть, крайне стремительно связывая бывших жрецов с священным животным и наделяя их собственными, отличительными особенностями. Их языки начинали двоиться и вытягиваться, изменялась кожа, восприятие вкусов и цветов, рано или поздно слюна и кровь впитывали в себя яд, меняя окрас, резцы превращали в клыки, глаза становились