Книга Клятва всадника ветра - Дэвид Вебер

искать максимально искаженный ответ на любой вопрос? - с отвращением спросил Фалту. - Вам когда-нибудь приходило в голову, что с них, возможно, просто было достаточно? Что они видели достаточно убитых своих друзей, что они наконец ломаются? Мужчины, которые в конце концов впадают в панику и обращаются в бегство, редко задумываются о том, чья лошадь самая свежая!

- Милорд, - сказал Уоршоу так терпеливо, как только мог, - если они собирались запаниковать, им следовало сделать это с самого начала. И если их боевой дух окончательно сломлен, почему, во имя всех богов, это произошло одновременно для всего их формирования? Разве по вашему опыту не известно, что когда силы разгромлены, они обычно, по крайней мере, начинают рушиться по одному подразделению за раз?

- И откуда, во имя Фробуса, ты знаешь, что они не начали ломаться таким образом? - резко потребовал Фалту. - Я не мог видеть сквозь сплошную вершину холма, чтобы увидеть точный рисунок этого - а ты?

Уоршоу стиснул зубы и сумел не закричать на идиота. Боги небесные, этот дурак не продержался бы и трех месяцев в королевской армии! Он принял решение о том, что происходит, и он не собирается позволять каким-либо неудобным маленьким фактам вмешиваться сейчас.

- Милорд, - попытался он еще раз, - что, если это притворное отступление?

- А что, если это давно потерянная мать Хирахима Лайтфута? - саркастически парировал Фалту. - Нет, мастер Браунсэддл. Ты занимаешься своими обязанностями - какими бы они ни были на самом деле, - а я буду заниматься своими. И прямо сейчас мы должны пойти и прикончить самоуверенного молодого выскочку, который позволил мужеству и решимости взять верх над здравым смыслом!

Он перевел свою лошадь с рыси на галоп, и Уоршоу позволил своему скакуну отступить. Он наблюдал, как Фалту взбирается на холм, размахивая мечом и крича на своих более отставших людей, и покачал головой.

Всегда было возможно, что анализ Фалту был правильным, а Уоршоу ошибочным. В этом случае у командира кавалерии было более чем достаточно людей, чтобы прикончить Трайанала и Яррана, и Уоршоу мог оставить грубую работу на его усмотрение. Даже если Фалту ошибался, из этого не обязательно следовало, что план Трайанала - каким бы он ни был - увенчается успехом. Но так это или нет, у Уоршоу не было ни малейшего желания оказаться втянутым в подобие рукопашной схватки, которая должна была начаться, когда Фалту наконец приблизится для убийства. В эти дни он был специалистом, а не обычным солдатом. И если Фалту потерпит неудачу - или даже если он преуспеет, но сам Трайанал избежит смерти - специалист в нужном месте позже может добиться большего, чем все кавалеристы Фалту, собранные в неправильном месте, могли бы сделать сейчас.

Или, если уж на то пошло, может потребоваться специалист, чтобы убедиться, что самого Фалту не окажется поблизости, чтобы... обсудить его приказы с лордом Фестианом или бароном Теллианом. Барону Кассану было бы крайне неудобно, если бы капитан Голден-Вейл был взят живым, а у Дарнаса Уоршоу не было привычки доставлять неудобства своему покровителю.

Он неприятно улыбнулся при этой мысли и начал отходить от первых рядов преследования.

* * *

Все тело Трайанала Боумастера болело. Он предположил, что, вероятно, когда-то в своей жизни уже испытывал почти такую же усталость; он просто не мог вспомнить, когда именно.

Он натянул поводья, и жеребец под ним резко фыркнул - глубокий, вздымающийся звук усталости и благодарности. Ноздри боевого коня раздувались, пятна застывшей пены покрывали его темные плечи и бока, и Трайанал чувствовал, как мощные мышцы дрожат от усталости. Он наклонился вперед, поглаживая угольно-черную шею и шепча нежности. Если он и его оставшиеся в живых люди шатались от усталости, то их лошади были еще более измотаны, и каждый из них был обязан своей жизнью своему коню.

Не то чтобы их было очень много, с горечью подумал он.

Он повернулся и посмотрел назад. Враг упорно преследовал их уже почти три часа, и шестьдесят или около того его солдат, которые остались, не могли дольше оставаться перед ними. К счастью, они были так близки к разрыву контакта, когда отступали через холмы. Эта благословенная пауза, пока подходили основные силы противника, позволила им еще больше увеличить дистанцию. Что еще более важно, это позволило потрепанным войскам Трайанала реорганизоваться на бегу. Дыры в цепочке командования были заткнуты, взводы были приведены в порядок, и все его уцелевшие силы превратились в компактное формирование, легко реагирующее на команды горна.

И это было к лучшему, потому что изнурительная погоня обошлась даже дороже, чем он позволил себе вообразить. Капитан Стилсейбер больше не посылал никаких сообщений для Трайанала; он лежал где-то в милях позади, со стрелой в основании горла, и восемь его солдат лежали разбросанными вдоль пути их отступления вместе с ним. Трайанал также не смог остаться в стороне от драки, что бы ни предпочел сэр Ярран. Один из двух его седельных колчанов был совершенно пуст; в другом были его последние пять стрел, и при этом у него их осталось больше, чем у большинства его людей.

Момент настал, подумал он, оглядываясь на неровные ряды всадников, несущихся по траве позади него. Солнце скатывалось по западному небу, когда короткий северный весенний день клонился к сумеркам. До заката оставалось не более полутора - максимум двух часов. Достаточно долго, чтобы драться до конца, прежде чем темнота позволит более слабой стороне сбежать, но только в том случае, если бой начнется скоро.

И так и будет, мрачно сказал он себе. Так или иначе, независимо от того, сработал его отчаянный план или нет. Лошади его людей спотыкались, а их колчаны были пусты. Они были разбитой силой, бежавшей с максимальной скоростью, которую еще могли поддерживать их спотыкающиеся лошади, в то время как резерв, который вражеский командир отвел назад и безжалостно удерживал, постепенно ускорял свой темп. Его лошадей едва ли можно было назвать свежими, но, несмотря на их усталость, они были гораздо ближе к этому, чем шатающиеся существа под командой людей Трайанала, и они приближались с каждым мгновением.

Трайанал еще мгновение смотрел на них, затем снова пустил жеребца в ход. Большой конь ответил с галантностью, от которой Трайаналу захотелось заплакать, но на это не было времени. Колеблющийся курс его оборванных выживших вел их прямо к неглубокой речной долине.

Это была небольшая река - чуть шире большого ручья,