Книга Последнее дело Лаврентия Берии - Сигизмунд Миронин

21 мая, 7 часов 25 минут. Москва, улица Качалова

Газеты сообщали, что во Франции при голосовании по вопросу о доверии правительству премьер-министр Рене Мейер не получил необходимого количества голосов и ушел в отставку.

21 мая, 9 часов 12 минут. Лубянка

В начале мая Берия попросил токсикологов сделать анализ крови и тканей трупа Сталина на предмет известных и неизвестных ядов. Кроме того, в тканях Сталина оказалось слишком много веществ с фенольными кольцами. Сегодня анализы наконец пришли. Было обнаружено повышенное содержание некоего вещества или веществ с двойными ассоциированными друг с другом бензольными кольцами. Химики писали, что аминокислота тирозин содержит фенольное кольцо; дикумарол — два фенольных кольца. Эксперты обнаружили в его останках следы редкого отравляющего вещества, вызывающего остановку сердца.

22 мая, 15 часов 16 минут. Кремль

В этот день решением Президиума Совмина СССР Меркулову предоставлен отпуск на четыре месяца по состоянию здоровья. А далее шли одни пустые хлопоты, рутина рутиной. После заседания Маленков и Берия прошли в комнату для особо важных персон в буфете. Маленков заказал пивка, Берия — сухого вина. Берия задумчиво смотрел в окно на внутренности Кремля и стал рассказывать о новом фильме «Весна в Москве», который только что показали по телевизору. «Понимаешь, Георгий, мне фильм очень понравился». Берия снова задумался. Перед глазами встала Зинаида Ершова. Да, Лаврентий чуть не влюбился в нее, но вовремя спохватился и сдал назад. Умная женщина…

22 мая, 17 часов 7 минут. Лубянка

Берия вспомнил, как Жуков ему рассказал о процедуре подписи акта капитуляции Кейтелем. Увидев представителя Франции, Кейтель презрительно бросил сквозь зубы: «Как, мы еще и Франции войну проиграли?!»

Берия посмотрел, что там за окном:

— Послушай, Георгий, а почему бы республикам не иметь своих наград? Высшим орденом Украины можно сделать орден Шевченко, Грузии — орден Шота Руставели. На каком-то этапе можно создавать национальные армейские соединения и части, которые должны быть лишь декоративные, для парадов.

Жуков почесал затылок и произнес:

— Да, Лаврентий, может, ты и прав, но в этом деле следует быть предельно осторожным. Чуть что, националисты вылезут наружу. Но национальные части… я буду против. Имя армию, республика может выйти из СССР.

Берия пошутил:

— А чем Гречко не командующий украинской армией? Почему Рокоссовский может министром обороны Польши быть, а Гречко нет?

Жуков убеждал:

— Лаврентий, ты пойми, я повторяю: как только такие части появятся, например, на Украине или, скажем, в Грузии, конец и армии, и Союзу.

Берия, посмеиваясь, ответил:

— Ну и правильно, если мы душим друг друга… А если серьезно, мы должны подвести всю структуру государства к тому, чтобы остаться едиными для внешних систем, но не давить на республики.

Спорили долго, но национальные части так и не были созданы, да и идею орденов оставили. Хотя Лаврентий знал об участии Жукова в действиях банды антиквариатщиков, он также хорошо помнил, что именно Сталин не дал хода делу на Жуков, и поэтому принимал Георгия Константиновича таким, какой он есть. После обсуждения этого мало что значащего вопроса Берия приступил к зондированию Жукова, пытаясь понять, задействован Жуков в банде грабителей или нет. Судя по бесхитростным репликам Георгия, Берия сделал вывод, что Жукова использовали вслепую. Рассуждая о национальных частях, Берия хотел прощупать маршала на предмет его роли в устранении Абакумова.

Лаврентий внимательно посмотрел на Жукова и решился:

— Послушай, Георгий, я давно хотел задать тебе вопрос. То барахло на даче зачем тебе нужно было?

— Это не мое, — быстро ответил Жуков и понял, что прокололся.

— И кто же тебя подставил?

Жуков мельком глянул прямо в глаза Берии и быстро спрятал зрачки в узкие щелочки прищура век. Он явно не ожидал этого вопроса.

— Суханов, но доказать это я не смогу, — ответил после недолгого размышления Жуков. Он не стал упоминать Булганина. Знал, что тот обязательно отомстит.

— Только Суханов?

— Да, но он сослался на Егора, — соврал Жуков. Егором в верхах все звали Маленкова.

Наступила долгая пауза.

— Понятно, — наконец произнес Лаврентий, еще раз внимательно посмотрев на Жукова.

После разговора Жуков решил, что Берия ищет компромат на всех лидеров СССР, чтобы потом всех держать за горло, а то и убрать из власти. Сам Жуков прекрасно понимал, что новые генералы, прошедшие горнило войны, гораздо более квалифицированные, чем он, вполне смогли бы его заменить, но очень уж ему хотелось посидеть на вершине пирамиды. Он побежал к Булганину.

— Николай, ты же обещал, что все материалы того дела будут уничтожены, что ты дело закроешь, удалишь, изымешь, уничтожишь все протоколы…

— Жуков любил усиливать значение слова, повторяя один за другим сразу несколько его синонимов.

— Я все убрал, — спокойно ответил Булганин.

— Увы, нет, Берия нашел концы и копает, — раздраженно парировал Жуков.

— Не бзди, Георгий, разберемся.

После разговора с Берией, а потом с Булганиным Жуков ощутил надвигающуюся опасность. Раньше его прикрывал Хозяин, который не хотел делать из любимца народа, маршала Победы, вора-уголовника. Сталин был благодарен Жукову за ту огромную черновую работу, которую тот проделал, заставляя маршалов и генералов совершать невозможное, воплощать в жизнь стратегические задумки Сталина. Жуков хорошо помнил, как летом 1946 года состоялось заседание Высшего военного совета, на котором разбиралось дело маршала Жукова по материалам допроса арестованного перед тем органами госбезопасности по «делу авиаторов». Жуков был обвинен в раздувании своих заслуг в деле разгрома Гитлера с личной формулировкой И.В. Сталина «присваивал себе разработку операций, к которым не имел никакого отношения». Признание в том, что Жуков именно так заявлял, было выбито на допросе у главного маршала авиации Новикова. На заседании практически все высшие военачальники, за исключением начальника Главного управления кадров Ф.И. Голикова, высказались в поддержку Жукова. Однако члены Политбюро обвинили Жукова в бонапартизме за то, что он ликвидировал политотделы в Сухопутных войсках. Яростнее всех обличал Жукова на закрытом заседании Политбюро Булганин, который в марте 1946 года был избран кандидатом в члены Политбюро и членом Оргбюро ЦК ВКП(б). Берия явственно запомнил то заседание (Берия входил в состав семерки членов Политбюро, включавшей И.В. Сталина и шесть приближенных к нему лиц), тогда он пытался смягчить решение по Жукову, его поддержал Сталин.

Дело в том, что 7 мая 1946 года министр госбезопасности Меркулов, близкий соратник Берии, был снят Сталиным из-за проблем в подготовке Нюрнбергского процесса (был убит прокурор Зоря, ответственный за подготовку материалов по Катынскому расстрелу). На должность министра государственной безопасности СССР по рекомендации Булганина поставили Абакумова. Именно Булганин подсказал Сталину, что вместо Меркулова лучший кандидат на место министра госбезопасности — Абакумов. Он знал, что туповатый и прямолинейный Абакумов очень сгодится для последующих им манипуляций.