Книга Жюльетта. Том I - Маркиз Де Сад

На мой вопрос, имела ли она связи с другими мужчинами, кромеминистра и Нуарсея, она рассказала, что Сен-Фон принуждал ее принимать знакивнимания от одного человека, в котором, из ее описания, я узнала Делькура. «Подэтими знаками внимания ты имеешь в виду, что он также тебя содомировал?» —спросила я. Она отрицательно покачала головой и ответила, что он только бил еехлыстом, а отец наблюдал за экзекуцией. Предоставляю вам самим судить оличности и силе воображения человека, чей член поднимается и извергает сперму,когда он смотрит, как его родную дочь истязает профессиональный палач. В первуюже ночь, которую мы провели вместе, я дала своей ученице общие сведения отеории либертинажа, и через три дня она уже ласкала меня не менее искусно, чемэто делала Клервиль. А еще несколько дней спустя ласки этого ребенка бросалименя в такую сладостную дрожь, что я стала подумывать о том, чтобы принести еев жертву, и спросила Нуарсея о его намерениях относительно этого создания.

— Разумеется, она станет моей жертвой, об этом даже испрашивать не стоит: по-иному я со своими женами не поступал.

— В чем же тогда задержка?

Он снисходительно улыбнулся и ответил:

— Все дело в приданом, которое я должен получить, вребенке, которого она должна зачать от меня или кого-нибудь другого, и в том,что я не хочу терять расположения министра..

Признаться, эти соображения раньше не приходили мне в голову,и я была вынуждена отказаться от своего плана. Одновременно я утратила всякийинтерес к Александрине, и чтобы больше не упоминать о ней, поскольку мнепредстоит рассказать вам более важные и интересные вещи, добавлю, что она вышлазамуж за Нуарсея, забеременела — не знаю, от мужа или кого-то другого, —и, как оказалось, мои уроки не пошли ей впрок: в самом начале своей карьеры онаушла из жизни в результате совместных усилий ее отца и супруга — погибла вовремя бурных развлечений; я в них не участвовала по причине событий, о которыхя расскажу чуть позже.

Девочки, которых я поставляла министру, часто стоили мнемного дешевле, чем я за них получала, а иногда даже случалось, что язарабатывала и во время их приобретения. Я приведу вам один пример, хотя я отдаюсебе отчет в том, что он вовсе не свидетельствует в пользу моей честности поотношению к моему благодетелю.

В один прекрасный день я получила письмо от незнакомогочеловека, живущего в провинции. Он писал, что правительство задолжало емуполмиллиона франков, которые он давал в долг государству во время последнейвойны; теперь его дела совершенно расстроились, и без указанной суммы, которуюон приберегал на самый крайний случай, он оказался перед лицом голода вместе сшестнадцатилетней дочерью; если бы ему удалось получить эти деньги, он бы выдалее замуж и устроил ее судьбу. Зная о моем влиянии на министра, он был вынужденприбегнуть к моей помощи; к письму были приложены все необходимые документы. Янавела справки и узнала, что все написанное им — правда; конечно, возвращениеденег будет сопряжено с определенными трудностями и потребует вмешательствамогущественных сил, иск просителя был, безусловно, справедлив. Кроме того, явыяснила, что девушка, о которой шла речь в письме, — одно из самых очаровательныхсозданий во всей стране. Скрыв свой план от министра, я попросила его дать всенеобходимые распоряжения о выплате этих денег. Я их немедленно получила и задвадцать четыре часа добилась того, о чем бедняга безуспешно хлопотал в течениедесяти лет. После этого, имея на руках полмиллиона, я известила просителя отом, что предпринимаю соответствующие меры, но что для полного успехапотребуется его присутствие вместе с дочерью, словом, я вынудила его привезтиочаровательную девочку в столицу. Простак принял это за чистую монету и вскорепоявился в моем доме, разумеется, с ним была одна из самых красивых девушек,какую мне приходилось видеть. Я поместила их в надежное место и не замедлиларазвеять все их сомнения относительно ожидавшей их участи: им предстояло всамое ближайшее время стать украшением одной , из оргий, которые я еженедельноустраивала для министра. Итак, у меня нежданно-негаданно появилось пятьсоттысяч франков, кроме того, я стала обладательницей превосходной парочки — отцаи дочери, — думаю, вы догадываетесь, как я собиралась поступить с этойдобычей. Деньги, достаточные для того, чтобы обеспечить безбедное пожизненноесуществование нескольких семейств, я истратила менее, чем за неделю; дочь,которая, будь судьба милостивее к ней, могла бы составить счастье любогочестного человека, вместо этого, испытав все возможные унижения и страдания,продолжавшиеся три ночи подряд, стала четвертой жертвой, ее отец был пятой, иоба умерли ужасной мучительной смертью после жесточайших пыток в продолжение двенадцатичасов.

Я описала вам свое коварство, а чтобы дополнить свойавтопортрет, хочу рассказать о своей алчности. Я дошла до того, что заняласьростовщичеством. Заполучив восемьсот тысяч франков за предметы, отданные мне взалог, которые, если бы я продала их на торгах, не выручили бы и четвертуючасть этих денег, я объявила о своем банкротстве, и этого ловкого трюкаоказалось достаточно, чтобы разорить двадцать порядочных семей, отдавших в моируки все свое имущество в обмен за ничтожную сумму, которой едва ли хватило имнадолго в отчаянной борьбе за существование.

Между тем приближались пасхальные праздники, которые должныбыли продлиться до Троицы, и Клервиль напомнила мне о свидании, назначенном намкармелитами. И мы отправились в монастырь, захватив с собой Эльвиру и Шармей,двух самых очаровательных сучек моего многочисленного гарема. Не успели мыпереступить порог святой обители, как настоятель с беспокойством осведомился оКлоде, о котором ничего не было слышно с тех самых пор, как тот принял нашеприглашение. В ответ мы удивились и заметили, что поскольку Клод — отъявленныйраспутник, возможно, он просто-напросто сбежал из монастыря. Больше о Клоде небыло сказано ни слова. Мы вошли в просторный зал, где настоятель представил намсвоих легионеров. Эйсебиус, так звали настоятеля, вызывал их по одному изстроя, они делали шаг вперед и попадали в руки двух моих служанок, которыеосыпали их ласками и демонстрировали их безупречные, в полном расцвете сил,члены. Обладатели копий меньше пятнадцати сантиметров в обхвате и двадцати вдлину сразу отвергались, также отвергались пожилые монахи — старше пятидесятилет. В прошлый раз нам обещали тридцать воинов, здесь же собрались пятьдесятчетыре самца да еще десять монахов-послушников с инструментами не меньшихразмеров, чем те, о которых я упоминала, а некоторые обладали экземплярамипоистине устрашающими.

Церемония началась. Она проходила в том же зале. Нас сКлервиль раздели, уложили на широкую кушетку с толстыми упругими матрацами иподложили под зад большие подушки; во время первого приступа мы подставилинападавшим влагалище. Наши прислужницы отсортировали монахов по размерам членови первым ввели в бой обладателя самого маленького; с этого момента всяинициатива принадлежала нам, то есть каждая из нас подготавливала к работе паруочередных инструментов, которые были должны заменить те, что уже находились внаших норках. Когда член переходил из руки во влагалище, в освободившуюсяладонь вкладывали следующий, таким образом, мы постоянно находились в окружениитрех мужчин. Завершив свое дело, монах покидал поле боя и удалялся в соседнююкомнату отдохнуть и набраться сил для следующего эпизода. Кстати, я забыласказать, что на все члены была надета специальная оболочка из животных кишок, вкоторую они извергали свое семя.