Книга Ошибка Синей Бороды. Фантастический мистический роман - Ирина Лем

Будто издеваясь и чтобы нагнать побольше напряженности, над камином проявились часы и начали отбивать время. На циферблате стояло «двенадцать минут первого», это знал каждый из присутствующих, даже не поглядев. Двойная полночь. Пора чертовщины. Которая, учитывая недобрую примету с разбившимся зеркалом, сегодня обещала поглумиться над ними особо изощренно.

С последним ударом часовых молоточков окаменевшие руки гостей ожили и позволили хозяевам собой управлять. Однако, повторять попытку дико напасть на еду никто не решился.

Гости за столом опустили безвольно плечи и примолкли, предпочитая не совершать резких движений, чтобы не напоминать лишний раз о собственном существовании, не вызывать огонь на себя.

Атмосфера в гостиной сгущалась по секундам и начинала ощутимо давить на психику.

«Пора валить», - панически подумал Капоне. Профессиональный мафиозо и гангстер-специалист имел нюх на тухлые дела. Прилагая нечеловеческие усилия не производить подозрительных звуков, он незаметно выскользнул из своего временного убежища. На цыпочках - подобно балерине, забывшей дома пуанты, крадучись и не оглядываясь, Альфонсо пошагал к двери, стараясь не шуршать подошвами.

Напрасные старания! Он забыл, с кем имел дело. Не поворачивая головы, де Лаваль уставил на беглеца левый указательный палец. Против воли итальянца невидимая сила потащила его обратно к каминному креслу. Зрелище было забавное: ногами он топал вперед, а двигался назад. В точности «лунная походка» того поп-короля, который будучи черным от природы мечтал превратиться в белого от процедур. И превратился! Но лег костьми. От передозировки болеутолящих, пластических операций и фантастических идей по достижению недостижимого.

Наблюдая забавную картинку с Капоне, Жаннет прыснула, прикрылась ладонью, чтобы не расхохотаться. Ее не поддержали остальные. Не то настроение. Хорошо девушке смеяться, когда на ее стороне самый могущественный воин средневековой истории! Они - рядовые кровопивцы и убивцы снисхождения от него не дождутся.

Вполне заслуженно – справедливости ради сказать. Они на его месте поступили бы так же. При жизни никогда снисхождения не проявляли. Даже не подозревают, чем оно пахнет и каким отделом души испытывается. К чему все эти сострадания-снисхождения? Лишь лирические глупости из слезоточивых женских романов сестричек Бронте... Неактуальное ощущение для маньяков – представителей редко встречающейся в природе человеко-безобразной расы.

Пусть ученые-душеведы ломают головы над загадкой отсутствия человечности в их преступных натурах. Не до самокопания сейчас, не до запоздалого раскаяния! Сидят, притихли, ожидая решения собственной участи. С ма-а-аленькой надеждой на благополучный исход - скорее от самовнушенного оптимизма, чем исходя из действующих реалий.

Пока они сидели-дрожали, Жиль сходил к камину, прояснить свою точку зрения на проиходящее - персонально для Альфонсо Габриэля. Заодно, в превентивном порядке, задушить в зародыше желание сопротивляться или еще раз сбежать.

Разговор состоялся короткий и по существу. Барон спросил:

- Оружие есть?

- Есть.

- Давай.

- На.

Мафиозо достал из внутреннего кармана пиджака внушительного вида револьвер с шестизарядным барабаном и деревянной ручкой, потертой за годы интенсивного использования. Продукт под названием «Кольт Полис Позитив» был популярен в перестрелках времен «сухого закона». Название «Кольт, верно служащий полиции» звучало иронично для посвященного уха: знаменитая марка была не только любимым оружием полисменов, но и их заядлого визави – Капоне. Которому кольт тоже очень «верно служил».

Коротко полюбовавшись на начищенно блестевший ствол, мафиозо погладил ручку и с очевидным нежеланием передал хозяину.

- Прошу обращаться осторожно, - чувственно попросил он. - Кроме меня, его чужие руки не держали. Дорог не только как память и антикварный предмет. Но ценен сам по себе, потому что принадлежал самому знаменитому гангстеру в истории. То есть – мне, легендарному и неповторимому Альфонсо Капоне, - в голосе его проснулись горделивые нотки. Хотел напомнить о прошлых заслугах, чтобы заполучить облегчение участи во время предстоящего оглашения приговора?

- На последнем аукционе Кристис за него запросили больше ста тысяч.

- Фунтов? – живо поинтересовался Жиль.

- Нет, пока долларов.

В глазах барона не мелькнуло ни одобрения, ни разочарования. Голос оставался деловым, взгляд – целеустремленным, ничего существенного не говорящим о намерениях.

- Сколько пуль в барабане?

- Шесть.

- Как раз, - кивнув головой, одобрил барон. Сунул револьвер в складки одежды, отправился на место.

«Как раз по пуле на гостя, и патлатому черту Прелати перепадет», - мрачно подумал гангстер - не без тайного удовлетворения.

И ошибся, как выяснится потом.

Часть 6

1.

Устроившись на прежнем – руководящем - месте у торца, барон де Рэ обвел присутствующих, кроме Жаннет, грозовым взглядом и сказал глухим голосом, показавшимся мрачнее загробного:

- Итак, уважаемые, все в сборе, начнем заседание. Кратко введу вас в курс дела. Некоторое время назад я имел честь принимать у себя в замке мою дорогую боевую подругу, любимую девушку Жанну Д’Арк. В связи с чем немножко истории. Наши отношения зародились в первом же бою против англичан, которые осаждали Орлеан, и которых удалось успешно отогнать. Боевые победы и тяготы лагерной жизни сплотили меня и Жанну. Более чем по-дружески. Но при жизни нам не удалось объясниться.

Было не до личного - занимались спасением родины. Потом наши дорожки разошлись: Жанна горела на костре, а я сходил с ума в деревне. Потом и меня сожгли, правда не по-настоящему, только ритуально, подставив вместо тела чучело. Меня настоящего предварительно задушили гароттой... Кстати, вопрос на эрудицию: кто знает, что такое «гаротта»?

Вопрос застал врасплох. Присутствующие неловко потупились, в том числе Жаннет. Но к ней вопрос не относился, барон не имел причин сомневаться в интеллекте почетной гостьи.

Желавший выделиться сообразительностью, Холмс поднял указательный палец, прося слова. Подражая книжному персонажу с той же фамилией, он откинулся на стуле и показушно-театрально прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться.

- Э-э... если задушили, значит это веревка, - проговорил он раздумчиво, собираясь составить дедуктивную цепочку. - Удавка по-нашему. Кстати, я ее сам частенько применял. Подходишь к жертве сзади, накидываешь на шею, тянешь на себя. Способ подходит для физически сильных мужчин, потому что болезненный, убивает не сразу. Жертва сопротивляется, машет руками-ногами, пытается отсрочить неизбежное... А вы, сир, сопротивлялись, позволю себе спросить?

- Не сопротивлялся. Я к тому времени страшно устал от жизни. Был готов отойти в мир иной по причине длительной депрессии от хронического несчастья и безрадостного существования. К тому же мне руки сзади связали для верности. И ноги тоже. А вы на правильном пути, месье Холмс. – Похвала хозяина породила на губах Генри Говарда самодовольную улыбку. На которую барон не ответил. - Но продолжу. Когда меня задушили, тело отдали родственникам для захоронения в фамильной гробнице. Казалось, мечта встретиться с Жанной испарилась как морская пена, оставленная беспокойной волной на берегу.