Книга Норки! - Питер Чиппендейл

— На работу? — дружелюбно крикнул Филин.

— Вер-рно, Фил! В поля, в поля! — беззаботно прокричала она в ответ. — Ты же знаешь, ничем другим я в жизни не стала бы заниматься. Как там Юла?

— Лучше не бывает, — проухал Филин в ответ, от души желая, чтобы это было действительно так.

Когда его супруга с таким пониманием отнеслась к его поискам, Филин почувствовал, как будто у него гора с плеч свалилась. Он только недавно понял, как сильно ему недоставало Юлы, зато теперь он возвращался домой, чтобы разделить с ней свою жизнь, возвращался, точно определив свое отношение к вирусу норкомышле-ния и подготовив себя к будущему. И каким бы оно ни оказалось, Филин был уверен: ничто не сможет сбить его с избранного пути. Он стал самим собой, он жил сегодняшним днем, и он радовался этому. И никогда прежде он не ощущал себя настолько живым!

Он с любовью провожал взглядом удаляющихся грачей, пока они не превратились в черные точки. Старая добрая Рака, такая верная и постоянная, когда это было нужно! А все-таки и она была рада вернуться к своей обычной жизни с ее простыми удовольствиями и маленькими радостями. Филин почти позавидовал тому спокойствию и комфорту, который она получала от общества своих сородичей и от своей привычной «работы», как она ее называла.

Но ему ли было завидовать Раке — ведь он тоже стал самим собой!

С радостным криком Филин метнулся вперед и движением хвоста послал себя в крутое пике. Ветер засвистел в ушах, мягко уперся ему в грудь, но вершины деревьев становились все ближе и ближе. Когда Филин опустился совсем низко, они неожиданно расступились, давая ему дорогу, и он, выровнявшись, пошел выписывать вензеля между тонкими ветками и чуткими листьями. Пике, рывок, поворот, подъем, удар крылом, поворот, снова рывок, снова поворот. Напрягая крылья, он тормозил, нырял, разворачивался, кувыркался через голову, совершал броски в стороны, снова выравнивался и ложился на крыло, и только череда трепещущих листиков отмечала его путь сквозь кроны деревьев.

И все это время перед его мысленным взором плыло лицо его погибшего отца, а в ушах звучал его голос:

— Для тебя, сынок, не существует никакого «посередине». Край, Филли, ты всегда должен стремиться удержаться на краю. Только никогда не переходи за!..