Книга Нерон. Родовое проклятие - Маргарет Джордж

Мое поле битвы. Мой предок Антоний вступал в судьбоносные битвы дважды: при Филиппах – и тогда разгромил войска Цезаря, и при Акции, где потерпел поражение от Октавиана.

Либо мы с Римом погибнем вместе, либо вместе выживем.

Вне зависимости от исхода выбора нет, я должен принять бой.

– Вперед, – сказал я и ударил коня пятками по бокам. – Рим ждет.

И мы стали спускаться с холма в охваченный огнем город.

Послесловие

Этот роман – моя миссия по реабилитации яркого, одаренного и незаурядного молодого правителя, который в возрасте шестнадцати лет стал императором Рима. Дэвид Браунд в своем эссе «Аполлон в доспехах: Нерон на рубеже» («Apollo in Arms: Nero at the Frontier») пишет о том, что почти все касающиеся Нерона исторические документы окутаны туманом враждебности, что невероятно затрудняет исторический анализ.

Нерона обвиняли в том, что он играл на скрипке, пока горел Рим, отождествляли с Антихристом, превратили в любимого императора Голливуда, и больше всего он пострадал от поп-культуры. Ирония в том, что Нерон принимал массовую культуру и развивал ее и, возможно, был первым публичным человеком, который понимал, как важно сформировать нужный образ и уметь им манипулировать на многих уровнях. Между тем, как его воспринимают, и тем, каким он был на самом деле, огромная пропасть. Это меня и подтолкнуло к очищению его образа.

С помощью современного исторического анализа можно развеять туман и увидеть совершенно другого человека. Не сумасшедшего со скрипкой, не пироманьяка, который поджег Рим, не склонного к насилию сексоголика и не распутного тирана, но человека, наделенного многими талантами; визионера в области архитектуры и городского планирования, дипломатии и артистической свободы. Кроме того, он был цельным, проницательным, великодушным и щедрым.

Как же вышло, что в памяти народной он превратился в монстра? Светоний пишет, что Нерон мечтал о бессмертии, мечтал о славе в веках.

Но точно не о той славе, какую имеет сегодня. Бо́льшую часть вины за это можно возложить на авторов трех дошедших до нас главных трудов о временах его правления. Это Тацит, Светоний и Дион Кассий. Существовало еще немало исторических трудов на эту тему, и некоторые авторы были благосклонны к Нерону, но до нас дошли только три, и они враждебные. Авторы не только приписывают ему определенные мотивы, но еще, вместо того чтобы просто перечислить факты, неизменно по-своему их толкуют и усматривают в них злонамеренность и корысть. Никто из трех авторов не был современником Нерона, и две работы из трех не завершены.

Первые две были написаны во времена, когда династия Нерва-Антонинов только пришла к власти и в интересах нового режима очерняла тех, кого они сменили. Основателем смещенной династии был почитаемый и обожествленный Август, а Нерон являлся последним ее представителем.

Первый из этих трудов – «Анналы» Тацита – был написан около 115 года н. э., то есть спустя приблизительно пятьдесят лет после смерти Нерона. Повествование обрывается на шестьдесят шестом году, то есть последние два года правления в нем не отражены. Тацит – педантичный и дотошный историк (если не по современным стандартам, то по стандартам того времени точно), и тем не менее в его текстах чувствуется проаристократический уклон, к тому же он был моралистом. Для него вся династия Юлиев-Клавдиев продажная, порочная и нечистоплотная. А представители старых аристократических семей времен Республики все как один благородные.

Он описывает, как аристократия постепенно слабела и утрачивала свое влияние, а власть императора и его приближенных-вольноотпущенников усиливалась, и видит в этом национальную трагедию. Таким образом, Нерон в глазах Тацита не мог совершать правильные поступки или совершал их крайне редко. Мало того, историк пользуется любой возможностью, чтобы исподтишка дискредитировать Нерона, или в открытую осуждает его действия и по-своему истолковывает мотивы.

«Жизнь двенадцати цезарей» Светоний написал примерно в то же время, что и Тацит свои «Анналы» (около 120 года н. э.). Информация в книге подается не в хронологическом порядке, а строится вокруг героев, причем информация эта зачастую похожа на обычные сплетни. В связи с этим датировать материал и помещать его в контекст было крайне затруднительно. Труд Светония послужил основой для романа Роберта Грейвза «Я, Клавдий», и уже по роману был поставлен сериал, который будил воображение и щекотал нервы современному зрителю.

Так где истина? Этого мы никогда не узнаем, но Светония надо читать с осторожностью и легким скепсисом. Его великолепное описание последних часов Нерона читается как шекспировская трагедия… Но насколько оно точное? Где и от кого автор почерпнул всю эту информацию? Источники нам неизвестны.

И последний труд, «Римская история» Диона, был написан спустя сто шестьдесят лет после смерти Нерона, около 230 года н. э. У нас нет даже полного текста, только извлечения средневековых византийских монахов, которые были отредактированы в соответствии с представлениями составителей о том, что важно. Дион был ревностным сторонником сената и судил Нерона по его с ним сотрудничеству.

Какими бы несовершенными ни были эти источники, мы строим свои знания о Нероне, в основном полагаясь именно на них. Однако современные методы анализа материала позволяют нам переключить освещение и получше заглянуть в темные углы. В дело идут и другие свидетельства той эпохи – монеты, археологические открытия, – добавляющие еще одно измерение. Но остается вопрос: как найти настоящего Нерона?

Последняя ступень в его культурной эволюции – присоединение к элитной группе правителей, которые якобы не умерли и, когда пробьет час, готовы вернуться и спасти свои королевства или страны. Это король Артур, Карл Великий, Фридрих Барбаросса и Константин Великий. После смерти Нерона появились как минимум три самозванца, и каждый сумел собрать вокруг себя довольно много сторонников.

Светоний признает: «Были те, кто долгое время приносил на его могилу весенние цветы… и верил в то, что он все еще жив и скоро вернется и уничтожит всех своих врагов». (Одно это свидетельствует о популярности Нерона среди простых людей; вне зависимости от интерпретаций Тацита непопулярный правитель не вдохновляет самозванцев, и никто не желает его возвращения.) Вдобавок ко всему этому в конце первого столетия его назначили на роль Зверя в Книге Откровений, где Рим представлен в роли вавилонской блудницы. При написании семитскими буквами (которые имели цифровое обозначение) слов «кесарь» и «Нерон» получилось число 666 – число Зверя. Отсюда идет отождествление с Антихристом, который вернется в конце времен, чтобы сразиться с Христом.

Сам же Нерон был очень далекой от сложившихся стереотипов личностью. История о том, что он «играл на скрипке, пока горел Рим», появилась только в семнадцатом