Книга Ступеньки - Атаман Вагари

чем на секретной Базе. Чувствую тоже себя предательницей, — смеясь, я покосилась на Грифона. Но тот не обращал внимания в нашу сторону, что-то говорил Элки, а Элки хохотал. Анекдоты, наверное, травят.

— Мы идём по дороге жизни, и когда узнаём что-то новое, всё старое и хорошее остаётся, наступает новое и ещё более лучшее. И нам иногда кажется, что лучше уже не будет — а бывает только лучше, — теперь она лучисто улыбнулась.

— Айрэнн, я хочу тебе сказать… там, на Переговорах. Ты была очень мужественной. Ты мне помогла, одно твоё присутствие, — я хотела искренне поддержать подругу, накрыла её ладонь своей.

Айрэнн благодарно посмотрела на меня:

— Я старалась. Ох, было страшно… когда началось Противостояние Стихий, и мы все выплёскивали Энергию. Я и Шрам — осознанно, Эдди — неосознанно, и я подключилась к нему, открыла его астральные каналы, чтобы эта энергия пошла как нужно… Потом Блэки сделала завершение Расстановки, поставила рядом Зелёного Червя…

— Он, должно быть, очень тебя напугал.

— Нет, не он. Да, он сильный, я с трудом сдерживала натиск его стихийной энергии. Я увидела в нём, в его глазах, что он глубоко страдает, очень одинок и что он Чёрный по принуждению. Его страдание настолько всепоглощающе, настолько стало выплёскиваться наружу, что… меня тоже захватило, и… я чуть не вырубилась.

Я сильно удивилась:

— Правда? Червь не слишком-то выглядит страдающим.

— Я на миг слилась с ним, особенно когда его Огонь стал поглощать мою Землю. Он хочет с кем-то подружиться, кому-то открыться и довериться. Эти стремления слишком далеки от истинных устремлений Чёрных. Я подозреваю, что его вынудили подписать этот Чёрный Контракт. Как чуть не вынудили тебя.

Разговор о Черве мы прервали — зал взорвался дикими аплодисментами, овациями, криками, визгами, восторженным ором и свистом. Одна из Лисьих Хвостов, та, что жарила на бас-гитаре, прорычала в микрофон, что сейчас выйдут Приходящие-не-в-Полночь.

На сцене появились Ниания — гитара и вокал, Шрам — вторая электрогитара, Мангуст — барабаны и Коллинз — клавиши. Айрэнн влюблёнными глазами смотрела на Коллинза. В её взгляде столько заботы и поддержки, обращённой Коллинзу, что я за него спокойна. Наверняка Айрэнн знает, как поддержать его, особенно после того, что он пережил. Известие о смерти друга детства — это очень большая рана.

Ребята заиграли. Микрофон только у Ниании, но она вытворяла с ним колдовским голосом такое, что зал неистовствовал. Я думала, что послушаю парочку песен, но прослушала все десять, пока не объявили антракт. На часах уже двенадцать. Я ужаснулась, начала нервничать. Если я тут останусь — пропала. Да ещё и Пита сильно подведу!

Позвонила Питу. От него узнала, что мои родаки меня не искали. Но в любой момент могут начать, напугал он. Масла в огонь подливало, что Мангуст настойчиво звал выпить с ними за новый год. Грифон красноречиво показывал на часы. Я вспомнила о голове Деда Мороза у себя в рюкзаке и произнесла тост, выгрузив в конце эту голову на стол. Шакалы были в полнейшем экстазе. К нам сбежались с соседних столиков, смотреть на голову, настолько она произвела фурор. В тот вечер я обзавелась ещё одной красноречивой, хоть и трудно выговариваемой кличкой: Сорвисдедаморозаголова.

— Ну что, Сорвисдедаморозаголова, телепортируемся обратно? — у Грифона выговорить моё умопомрачительное прозвище выходило безупречно.

Ребята, понятное дело, не хотели меня отпускать. Грифон похитил меня во второй раз за вечер — сначала от Мод, сейчас от Шакалов. Мы с Нианией и Айрэнн обнялись на прощанье, крепко пожали руки с Мангустом, Шрамом и Коллинзом. Девушка из Лисьих Хвостов, та, что басистка, принялась настойчиво меня куда-то зазывать. Её звали Хуанита и было похоже, что она в меня влюбилась. Я не против зажечь с вервольфами вдобавок, если бы не надо спешить домой.

Когда мы вернулись, выяснилось, что мои родители крепко спали! Утром я узнала, что мама и папа завалились спать в одиннадцать, так как устали от предновогодней суеты.

Днём мы отметили Новый год с родителями, потом они собрались и уехали к этим Виттерам, а мы встретились с Питом и Джейн и отправились к Эдварду. Там мы в тёплом небольшом дружеском кругу замечательно отметили Новый год. И проводили старый.

Старый год принёс каждому из нас много открытий. Поражения и победы, радость и разочарование, друзья и враги. Мы радовались всему. Ибо даже если были неприятные моменты — они приходили к нам в копилку опыта и развивали нас. Про Новый год мы знали, что он принесёт нам только хорошее. Исполнятся заветные желания. Мы обретём Предназначение, узнаем Путь и достойно пойдём по нему. Будут снова поражения и победы, радости и разочарования, друзья и враги. Будет Белое и Чёрное, Тёмное и Светлое. Без контраста жизнь без развития и роста.

Мы были счастливы тем, что собрались вместе, именно в такой компании. После этого волшебного праздника наша дружба только укрепилась.

Дружище Удав! Счастлива тебе сообщить, что моя миссия успешно завершена. Надеюсь, что твоя тоже. Ты очень помог нам. С Зелёным Червём поговорить не удалось, но я поняла, что Кодекс Чести у него есть.

Вот и год подходит к концу. Я благодарна за этот год, и знакомство с тобой было одним из самых приятных событий, которые я запомню на всю жизнь. Каждый раз, когда вспоминаю миссию в Танресе, мои мысли обращаются к тебе, Шпынделю, Упырям и Боа. Я не знаю, как долго продлится наша переписка. Но наслаждаюсь каждым мигом, пока пишу тебе.

Лучше пообщаться в живую. Вот ты зовёшь меня в Танрес, а я зову тебя в Укосмо! Бери с собой Шпынделя, девчонок, и приезжайте! У нас тут весело. У нас тут Русалки. Я тебя заинтриговала? Эх, наверное нет, ведь у вас портал в иные миры в Колокольчиках и тоже весело. Но ты всё равно приезжай! Ведь поговорить с тобой хочется про эти вот порталы. Про всё запретное. Истина скрывается под пологом тайны, потому что если кто-то не тот узнает Истину — всем будет хуже. Так считают наши боссы. Иногда они перебарщивают и скрывают Истину даже от нас, тебе так не кажется?

Наверное, у меня опасные мысли. За них впору угодить под трибунал! Но я подозреваю, что у тебя есть что мне рассказать. И у меня тоже есть много, что я бы тебе рассказала. Я бы говорила, говорила и говорила с тобой бесконечное количество времени. Как помнишь, мы с тобой говорили тогда, у костра на Фестивале Змей? Когда ещё убежали