Книга Сэр Гибби - Джордж Макдональд

— Я запрещаю! Слышите? Я вам запрещаю!

На это все собравшиеся вместе с женихом и невестой ответили добродушным смехом. Как только церемония завершилась, Джиневра выскользнула из комнаты и почти немедленно вернулась в своей маленькой коричневой шляпке. Сэр Гилберт подхватил свою шляпу, а Джиневра, прощаясь, протянула руку мисс Кимбл. Только тут сбитая с толку и донельзя огорчённая дама обрела дар речи:

— Джиневра! — воскликнула она. — Вы же не оставите меня одну в этом доме? После того, как пригласили меня побывать с Вами до возвращения отца?

Но ей ответил уже священник:

— По–моему, мисс Кимбл, Вас пригласила сюда не сама леди Гэлбрайт, а её отец, — сказал он, — и Вы прекрасно понимали, что Вас пригласили не для того, чтобы доставить ей удовольствие. Несомненно, Вы постарались бы задержать её отъезд в свадебное путешествие, на основании того, что её оставили на Вашем попечении, но теперь леди Гэлбрайт свободна от всяческих обязательств перед Вами.

До мистера Склейтера дошли слухи, распущенные мисс Кимбл о сэре Гилберте, и теперь он довольно грубо выказывал ей своё неудовольствие.

Мисс Кимбл расплакалась. Джиневра поцеловала её и сказала:

— Дорогая мисс Кимбл, прошу Вас, не тревожьтесь! Вы ни в чём не виноваты! Мы уже давно задумали, что всё должно произойти именно так. Сейчас мы сразу же отправимся вслед за отцом, и лошади у нас лучше, так что мы встретим его прямо в поместье.

Мистер Торри не выдержал и рассмеялся.

— Новый способ тайного венчания! — воскликнул он. — Счастливая пара догоняет упрямого родителя на четвёрке лошадей! Ха–ха!

— И уже после брачной церемонии! — добавил мистер Склейтер.

По лестнице сбежала горничная, неся в руке дорожный саквояж, и открыла ворота своей госпоже. Леди Гэлбрайт уселась в карету, за ней последовал сэр Гилберт. Возле дверцы начались прощальные поцелуи и слёзы, но вскоре миссис Склейтер отступила назад, форейторы пришпорили лошадей, и священник с женой тихонько отправились домой, оставив мисс Кимбл наедине с горничной. Директриса принялась было читать той сердитую нотацию, обвиняя бедняжку во всём, что произошло, но та так самозабвенно плакала от счастья и радости, что не услышала ни единого слова. Тогда мисс Кимбл нацепила свою шляпку и, кипя от негодования, пошла сообщить преподобному Фергюсу Даффу новости о том, как возмутительно с ней обошлись. Выслушав её, мистер Дафф заметил, что грустно видеть, как красоту и молодость отрывают от настоящего таланта и влиятельного положения в обществе и выдают замуж за полоумного богача. Затем он вздохнул и отправился в гости к мисс Лэпрайк.

Примерно на полдороги Гибби с Джиневрой заметили карету её отца. Заранее уговорившись с форейторами, чтобы те поменяли им лошадей в разных местах, они легко обогнали его незамеченными как раз в тот момент, когда он, ничуть не подозревая об их близости, важно восседал у входа в деревенский трактир.

Как раз тогда, когда мистер Гэлбрайт начал подозревать, что майор Калсамон проложил к поместью новую дорогу, его карета сделала неожиданный поворот и он увидел, что лошади везут его вверх по незнакомой ему извилистой дороге, возвышающейся над протекающим внизу Лорри. Но поместье больше не принадлежало ему, и для того, чтобы избежать неприятного чувства стыда и унижения, он решил, что не станет обращать внимания на произошедшие перемены.

Какая–то молодая женщина — это была старшая сестра Донала, но лэрд ничего об этом не знал — открыла перед ним дверь дома и проводила его вверх по лестнице в его прежний кабинет. Там был разведён жаркий огонь, но кроме этого всё в комнате, до последней мелочи на письменном столе, выглядело так, как в былые времена. Его кресло стояло на обычном месте возле камина, а на маленьком столике, стоящем неподалёку, стояло блюдо с печеньем и бокал вина.

— Очень мило! — сказал себе лэрд. — Однако, надеюсь, майор Калсамон не заставит себя ждать! Эх, мне будет чертовски тяжело уезжать из такого места!

Утомившись от дороги, он сел в кресло, задремал, и ему приснилась умершая жена. Внезапно он проснулся и услышал, как открывается дверь. Навстречу ему шагнул майор Калсамон, сердечно протягивая руку. Вместе с ним вошла дама — без сомнения, его жена! Но как он молод, этот майор! Он воображал его, по меньшей мере, сорокалетним. Только что же это?.. Боже правый! Неужели ему так и не удастся избавиться от этого наглого самозванца? Перед ним стоял не майор, а тот самый мошенник, называющий себя сэром Гилбертом Гэлбрайтом, тот самый полоумный бродяга, которого его дочь выбрала себя в мужья! Да как он здесь оказался, этот вездесущий дьявол? А рядом с ним — не может быть! Боже милостивый! — Дженни, дерзкая, распутная, непослушная девчонка! Да ещё и держится так, как будто сама хозяйка этого дома! Глупая сентиментальная гусыня — опять у неё слёзы на глазах! Какая дикая нелепость! Нет, он заснул, ему приснилась умершая жена, и он попросту ещё не проснулся как следует!

Он изо всех сил попытался проснуться, но сон упрямо не желал рассеиваться.

— Дженни! — сказал он, пока молодые супруги стояли и смотрели на него чуть нерешительно, но радушно улыбаясь. — Что всё это значит? Я не знал, что майор Калсамон пригласил сюда и тебя тоже. И что здесь делает этот человек?

— Папа, — ответила Джиневра со странной улыбкой, в которой угадывались и смех, и слёзы, — этот человек мой муж, сэр Гилберт Гэлбрайт, владелец Глашруаха, а ты снова дома, в своём кабинете.

— Пора бы тебе уже бросить это нелепое шутовство, Дженни, — сказал лэрд. — Пожалуйста, передай майору Калсамону, что я хотел бы немедленно с ним встретиться.

Он отвернулся к огню и взял в руки газету. Они сочли, что лучше будет оставить его в покое. Пока он сидел у камина, до него медленно и постепенно начало доходить истинное положение вещей. Но с того дня и до самой своей смерти он не сказал больше об этом ни единого слова. Когда объявили, что ужин подан, он спустился в столовую и там прямиком прошагал к своему привычному месту во главе стола. Однако Робина Грант опередила его. Она ловко выхватила из–под его носа тарелку и поставила её возле другого стула. Во главе стола уселся Гибби, и после секундного колебания Джиневра заняла своё место на противоположном конце.

На следующий день Гибби нашёл для старого лэрда подходящее занятие. Он принёс к нему в кабинет огромный сундук, стоявший когда–то в старом особняке Гэлбрайтов и полный разного рода бумаг и документов, и бывший адвокат неделями с интересом разбирал и раскладывал их по местам. Помимо документов, касающихся самого поместья, его границ и условий владения, там обнаружились кое–какие бумаги, позволившие ему усомниться в том, насколько правомерны были некоторые из сделок, в результате которых те или иные части поместья перешли от предков Гибби к предкам Джиневры (которые, кстати, были не только Гэлбрайтами, но и неплохими адвокатами), а у лэрда всегда был поразительный нюх на нечестность других людей. Уже через две недели он так прочно обосновался в своём старом жилище и так погрузился в свои книги и бумаги, что, когда сэр Гилберт сообщил ему, что они с Джиневрой возвращаются в город, он решительно одобрил их намерения, добавив, что присмотрит за делами в их отсутствие.