Книга Живым или Мертвым - Грант Блэквуд

— Нужна еще одна операция. Крупные сосуды камень не задел, но сухожилия и связки повреждены. Говорят, что три месяца все будет только заживать, а потом еще три месяца на реабилитацию. Они, в общем-то, уверены, что все кончится благополучно, но сомневаюсь, что я смогу после этого заниматься на перекладине.

— А таскать рюкзаки сможешь?

— И с этим, вероятно, тоже покончено. Хирург, который резал меня, сказал, что вряд ли я теперь смогу задрать локоть выше уха.

— Сочувствую, Сэм.

— Я и сам себе сочувствую. Мне будет не хватать всего этого. И без парней будет скучно.

— Ты ведь отслужил свою двадцатку?

— И даже с избытком. Но вся эта чушь со следствием… Кто знает, чем дело кончится?

Кларк задумчиво кивнул.

— Ладно… Вы прорывались с боем. Добыли в этой пещере кое-какие полезные разведданные. Черт возьми, вы же могли попытаться сесть на этот макет и скатиться на нем с горы.

Дрисколл рассмеялся было, но осекся.

— Секундочку… Откуда вы об этом знаете? О, что я чушь-то несу? Вы же все еще в деле, верно?

— Зависит от того, что ты подразумеваешь под «делом».

В палату вошла медсестра с планшетом в руке. Дрисколл быстро спрятал недопитую бутылку под одеяло, Кларк поставил свою на пол.

— Добрый день, сержант Дрисколл. Меня зовут Вероника. Я дежурю до полуночи. Как мы себя чувствуем?

— Спасибо, мэм, прекрасно. А вы?

Вероника посмотрела на таблицу, приколотую к планшетке, что-то отметила.

— Вам ничего не нужно? Какой у вас уровень болевых ощущений по шкале от одного до…

— Где-то на шесть часов и не меняется, — улыбнувшись, ответил Дрисколл. — А нельзя ли в обед получить мороженого?

— Я постараюсь выяснить.

Вероника улыбнулась и направилась к двери. Взявшись за ручку, она остановилась и сказала, обернувшись через плечо:

— Позаботьтесь, джентльмены, чтобы в палате не осталось пустых бутылок.

— Я имею в виду правительственную службу, — сказал Дрисколл после того, как они с Кларком перестали смеяться.

— Если так, то нет. Сэм, я пришел, чтобы предложить тебе работу. — Говоря это, Кларк знал, что заступает за границы своих полномочий, но был уверен, что продать своим работодателям Дрисколла с его квалификацией ему удастся без всяких осложнений.

— Что нужно делать?

— Примерно то же самое, чем ты занимался раньше, но без рюкзака. И платить будут лучше.

— Джон, вы хотите предложить мне что-то незаконное?

— Ничего такого, из-за чего стоило бы беспокоиться. И ничего такого, чего тебе не приходилось делать прежде. Вдобавок ко всему, у тебя будет нечто вроде карточки «Бесплатно освободись из тюрьмы» — как в «Монополии». Но тебе придется переехать. Зимы там посуровее, чем в Джорджии.

— В Вашингтон?

— Поблизости.

Дрисколл медленно кивнул, обдумывая предложение Кларка. И вдруг вскинулся:

— Что за черт?

Он схватил с тумбочки пульт дистанционного управления и включил звук висевшего на стене телевизора, который до сих пор работал молча.

«…Килти обрушил все силы Министерства юстиции Соединенных Штатов на заслуженного солдата армии Соединенных Штатов. Этот солдат в Афганистане участвовал в операции по поиску известного террориста Эмира, Саифа Рахмана Ясина. Захватить его не удалось, вероятно, из-за недоработок предварительной разведки, но при выполнении задания этот солдат уничтожил несколько вражеских боевиков. И сейчас Министерство юстиции выдвинуло против него обвинение в убийстве. Я ознакомился с этим делом. Солдат делал именно то, что солдаты делают с незапамятных времен — уничтожал врагов нашей страны…»

Дрисколл снова выключил звук.

— Что за?.. Черт возьми?

Кларк молча улыбался.

— Что за?.. — ошалело повторил Дрисколл. — Это вы устроили?

— Нет же, черт возьми. Генерал Мэрион Диггс и Джек Райан.

— Но вам, Джон, удалось чертовски точно подгадать со временем.

— Чистое совпадение. Я предчувствовал, что он собирается сделать что-то насчет тебя, но что и как… — Кларк пожал плечами. — Я бы сказал, что это решает твои проблемы с военной прокуратурой, верно?

— И что, по-вашему, будет дальше?

— Сэм, Райан решил баллотироваться на пост президента и только что, на твоих глазах, отвесил Килти здоровенную оплеуху по национальному телевидению. Килти остается либо потратить на это никчемное следствие еще несколько недель, либо сделать вид, будто ничего не было, и понадеяться, что народ обо всем забудет. Но сейчас к заботам Килти прибавилась еще такая куча дерьма, что ты на этом фоне просто не заслуживаешь внимания.

— Будь я проклят… Спасибо, Джон.

— Я здесь ни при чем.

— Вряд ли у меня будет возможность позвонить Джеку Райану или генералу Диггсу и поблагодарить их, так что придется вам сделать это за меня.

— Постараюсь. А ты подумай о моем предложении. Мы подождем, пока ты встанешь на ноги, а потом пригласим тебя на беседу. Что скажешь?

— Звучит многообещающе.

Второй предмет поступил на склад в Дубае через сорок три часа после того, как Аднан открыл кингстоны на «Халматике» Саличева и ушел вместе с тремя своими товарищами на 700 футов в глубину Баренцева моря.

После того как Муса прибыл на место, инженер трудился изо всех сил. Он установил на полу склада освинцованную палатку, которая должна была препятствовать излучению, и сейчас проверял по списку все комплектующие. Палатку сделали в Малайзии по технологическим описаниям, позаимствованным из онлайнового учебного курса для учебного центра инженерных войск в Форт-Леонарде. А комплектующие прошли соответствующую обработку по украинским чертежам на лазерных станках в Марокко.

«Изящество простоты», — думал Муса.

Каждый из элементов устройства первоначально имел какое-то вполне безобидное предназначение, однако по своей природе мог быть использован и для других целей. Либо входил с состав неких устройств, от которых давно отказались, признав их несоответствующими современным стандартам.

Та часть, которую добыла его группа, существовала лишь благодаря недопустимо пренебрежительному (по мнению большинства организаций защитников окружающей среды) отношению России к вопросам ядерной безопасности. Но Муса знал, что это лишь часть уравнения, а вторая часть — это пристрастие, прямо-таки любовь русского правительства ко всяким новациям в области ядерной энергии и крайней сдержанностью, когда дело доходило до информирования мира о своих программах.

Вдоль северных морских путей России было разбросано около 380 маяков, оснащенных РТГ — радиоизотопными термоэлектрическими генераторами. Топливом для большинства из них служил стронций-90, экзотермический изотоп с умеренной радиоактивностью, периодом полураспада в двадцать девять лет. Эти генераторы могли обеспечивать нагрузку до восьмидесяти ватт. Но среди этих генераторов имелись четыре модели — «Бета-М», «Эфир-МА», «Горн» и «Гонг» — где использовалось иное топливо — плутоний-238. Этот делящийся изотоп можно было, при желании и умении, использовать для создания «грязной» атомной бомбы. Однако того количества плутония, которое содержалось в маячном генераторе, для этой цели не хватало. Раздобыть недостающее должен был Аднан. Что он и сделал — ценой собственной жизни и жизней своих спутников. В баке, который они добыли на судне обеспечения атомного флота, брошенном на отдаленном острове, находилось 150 килограммов воды из реактора ОК-900А, содержащей значительное количество обогащенного урана-235.