Книга Реверсивный самоубийца - Лемор

у тебя фетиши какие-то на борьбу?.. Как я вообще мог запасть на такую стрёмную амёбу, как ты…

Типичные ошибки молодости, собака. Думаю, примерно такие же ошибки совершают 99 % молодых ребят на моём месте.

Ну, ладно, возможно, не прямо такие, но близко.

Слушавшая нас Морана чуть сознание от ужаса не потеряла, уставившись на меня так, будто я был котёнком, который нассал в тапки какому-нибудь терминатору.

Подруга детства опять наклонила голову, над чем-то задумавшись. Либо сделала вид, что задумалась, чтобы больше соответствовать принятой форме.

— Я приняла такую форму, потому что она соответствует твоему представлению обо мне. Если ты хочешь, то я могу принять другую форму.

Моё лицо перекосило.

Сука, так «Оно» могло принять и нормальную форму! Меня щас опять жёстко затроллили, и даже не скрывали этого!

Устало вздохнул.

— Забей.

— Хорошо, — пожало плечами «Оно».

Моё лицо перекосило.

Ух, млять, как же у меня горит…

Сделал глубокий вдох. Выдох. Прикрыл глаза, досчитал до трёх. Открыл.

— Я очень жалею о том, что тогда решил послушаться маму и заговорить с тобой, — признался я, взяв ведёрко, начав сыпать в него песок из собственной руки. — И чем тебя наш мир привлёк? Не сиделось в Пустоте?..

— Я никогда её не покидала, — ответила лениво подруга детства. — Лишь мои осколки и аватары.

— И зачем?..

Девочка наклонила голову. Пусть у неё и не было лица, но я отчётливо понимал, что она смотрела мне прямо в глаза.

— Ты знаешь ответ. Чувствуешь, мой Пёсик.

В груди всё сжалось.

Ведёрко заполнилось песком из моей собственной сущности. Мысленным усилием я сделал песок менее зыбким и начал возводить новый замок. Одного ведёрка, естественно, будет мало. В руках подруги детства непонятным образом появилось другое ведёрко, из-за чего строить замок мы начали уже вместе. Песок, который она использовала, состоял уже из её сущности.

Наши планарные энергетики. Они были слишком похожими, несмотря на существующие отличия.

Уже вскоре рядом с кривым замком Богини Смерти появился наш. Естественно, намного более красивый и ровный.

Недолго думая, втянул в руку свою сущность, из-за чего замок развалился.

— Я не смогу сбежать от внутренней пустоты, но буду бороться с ней столько, сколько это потребуется.

— Вечность, — кивнуло «Оно». — За это я тебя и люблю, мой Пёсик. Ты мой вечный спутник. Покажи мне всё, на что ты способен.

— Собака может хозяина и загрызть, — хмыкнул я, встав с песочницы.

В нос ударил запах морского бриза.

— Я буду ждать этого, — кивнула подруга детства. — Помни, что я всегда буду рядом с тобой. Как бы плохо или хорошо тебе не было. В разной форме, с разными намерениями. Внутри и снаружи.

Лоля расставила приглашающе руки, словно я собирался её сейчас обнять.

В моей руке появился тапок. В своём обличии подпиваса пустоты я сейчас собирался совершить акт физического насилия против любящей маленькой девочкой.

— Закрой глаза и уши, — повернул голову на хлопающую глазами Богиню Смерти. — А лучше беги в мой сон. Сейчас будет громко.

В подтверждении моих слов, задул ветер. Лесопосадка начала уходить прямо на глазах под воду.

Я не просто собирался уничтожить здесь всё. Нет-нет.

Моя сила начала здесь всё поглощать и пожирать. Словно голодный зверь, буквально вгрызаться в столь родную энергию, окончательно уничтожая тюрьму Богини Смерти, а вместе с ней поглощая и все те блуждающие здесь души, попавшие сюда из царства «Этого».

Я мог им предложить уж больше, чем подруга детства.

Уровень класса «Обуздатель Пустоты» повышен… повышен… повышен… повышен… повышен…

Чистая, концентрированная энергия потекла по моему телу, отправляясь в мою персональную пустоту. Холодная энергия безумно быстро смешивалась с тёплой верой живых существ, давая моей сущности буквально эволюционный пинок. Поглощаемая сила была моей сущностью столь желанной, что новое знание в голове не заставило себя ждать:

Доступна эволюция класса!

В голове что-то треснуло. Сон, который ранее был лишь много возомнившем о себе миражом, начал внутри меня воплощаться. Становиться по-настоящему материальным и реальным настолько, насколько это вообще возможно.

Мой тапок, словно клинок японской поехавшей мечницы, блеснул под лучами фальшивого солнца, с невероятной скоростью направившись на ожидавшую обнимашек с собакой девочкой.

Победить? К сожалению, пупок развяжется. Выкинуть же прорвавшуюся частицу за пределы мира…

Можно попробовать.

Взрыв.

* * *

Азура открыла глаза, сделав глубокий вдох.

Её сознание было в полном хаосе. Десятки мыслей, эмоций, ощущений. Боль. Как же ей было больно. Женщина чувствовала, что не выдерживает всей той навалившейся боли.

Азура сама не заметила, как из её глаз пошли слёзы. Ощущения были слишком яркими и сильными. Полноценное физическое тело, она давно забыла про то, что оно делает и без того яркие эмоции ещё более сильными и мучительными.

В мыслях женщины возник соблазн вновь разделить душу. Вновь забыть про ту ужасную боль. Другого пути нет — иначе она всегда будет помнить и чувствовать. Да, другая её часть будет страдать, но конкретно она…

— Нет-нет-нет…

Азура, едва сдерживая голос, начала сама себя отговаривать от поспешных решений. На свою голову она уже пошла на то, что могло легко погрузить весь мир в Пустоту. Если сейчас попробует вновь эгоистично сбежать от собственных эмоций, то какой-нибудь её осколок рано или поздно опять устроит хаос…

— Мама… мама…

Королева Драконов удивлённо распахнула глаза, понимая, что сейчас находилась в тёплых объятьях похожей как на саму себя, так и на Фира девушки. Сила полностью восстановившейся женщины рефлекторно попыталась вырваться, но драконица, испытав неподдельный ужас, нашла в себе силы подавить собственную энергию.

Если бы её сила сейчас вырвалась, то Айру могло и…

Того.

— Всё хорошо, — вздохнула женщина, попытавшись обнять Айру. — Прости, Айрочка. Я оказалась слишком эгоистичной…

Айра ничего не ответила, вместо этого лишь крепче вцепившись в мать. Девушка разрыдалась столь громко, что Азуре, которую чувство вины начало буквально пожирать изнутри, оставалось лишь обнимать её и пытаться говорить тёплые слова.

Она не умела. Знала, какие слова говорить — ей шептала реальность, и она к ней прислушивалась. Но не умела. Язык отказывался говорить то, что нужно было.

Оставалось лишь неумело пытаться обнять собственную дочь и говорить то, о чём она думала, а не то, что нужно было говорить.

В какой-то степени, она и говорила то, что нужно.

Рин тихонько умостилась рядом с дочерью и матерью, после чего обвила их обеих своим длинным, пушистым хвостом.

Азура должна была признать, что рыжий хвостик этой китсуно действительно был удивительным мягким, пушистым и тёплым.

Кёко осталась стоять в стороне.

Девушки ждали. Поток энергии давно перестал выходить из печати, намекая на то, что всё закончилось. Но они не спешили идти, помня напутствие Кирилла. И