Книга Асфоделия. Суженая смерти - Серина Гэлбрэйт

Ещё в числе гостей были Жизель и Чарити – отчасти потому, что это была единственная возможность попрощаться с моей соседкой по комнате. Назавтра Чарити с разрешения эмиссара Риа возвращалась в Вайленсию, а Жизель отправлялась домой, в Нардию, на переговоры с отцом. После Жизель собиралась ехать в Вайленсию и надеялась, что, быть может, однажды нам удастся свидеться там, а Чарити с многозначительной улыбкой зазывала Эветьена на родину бабушки, дескать, родовое поместье Орвелле давно заждалось своих хозяев.

Был кто-то из коллег Эветьена, из тесного круга особо приближённых к императору и его секретам, и – вот уж действительно сюрприз! – Брендетта с отцом, прибывшим исключительно для сопровождения дочери и дабы осчастливить своим присутствием свадьбу императорского советника. Нарцисса, как выяснилось, вернулась домой сразу после оглашения и готовилась к исполнению своего изначального предназначения – вступлению в монастырь Авианны Животворящей. Брендетту ожидало место в свите жены императора, вызывавшее у девушки смешанные чувства. С одной стороны, юная фрайнэ Витанская хорошо устроилась по здешним меркам, имела весьма неплохие перспективы что на дальнейшую придворную карьеру, что на потенциального супруга. С другой же, Брендетта шепнула доверительно, что менее всего рассчитывала увидеть в качестве своей госпожи… какую-то непонятную даму, статус и происхождение которой не вполне ясны, если вовсе не сомнительны.

К немалому моему облегчению, мне место в свите императрицы если и светило, то годика через три-четыре, не раньше, чем окончательно уляжется новая буря слухов, порождённых случившимся на оглашении. Эветьен сознательно, с полным пониманием ситуации и при поддержке Стефанио сдал закатникам и Кили, и жезл, обвинил во всём горничную, обелив при том свою невесту. В обмен магистр Бенни должен закрыть глаза на очевидное для всякого адекватного мага участие скандальной фрайнэ Асфоделии в произошедшем. Магистр любезно согласился, но даже мне ясно, что его готовность пойти навстречу не давала никаких гарантий от слова «совсем». Если закатники заинтересуются – Кили, выложившая всё Эветьену, могла с той же лёгкостью рассказать правду и магам, о нас в первую очередь, – то начнут копать и рано или поздно доберутся до истины. Да и толпе нечаянных свидетелей глаза просто так не отведёшь. Общественность получила «официальную» версию, однако не все приняли её на веру и удовольствовались ответом сверху, скупым, суховатым и несколько разнящимся с показаниями очевидцев. У кого-то работало воображение, у кого-то оказались развесистые уши и длинный язык, у кого-то нашлись одарённые родственники, а вместе с ними и некоторое понимание, кто-то резонно полагал, что дело по любому нечисто и не может обстоять так, как говорится в официальных источниках. Короче, в ближайшее время возвращение ко двору мне не грозило.

Эветьен же не был полностью солидарен с политикой Стефанио ни вообще, ни в частности, особенно с нововведениями, последовавшими за назначением Астры на вакантное местечко императорской суженой, и потому попросил о переводе.

Ну, или как правильно в здешних реалиях обозвать решение государственного мужа срочно переквалифицироваться из советников в дипломаты. И представлять Империю Эветьен пожелал не где-нибудь, а конкретно в Вайленсии.

Перспектива лишиться ценного сотрудника Стефанио не обрадовала. Особо приближённых у императора было не так много, каждый на счету, и, наверное, при иных обстоятельствах монарх отказал бы сразу. Однако фейерверк, устроенный мной на оглашении, несколько изменил расклад сил. Даже став фрайнэ Шевери, я не могла появляться при дворе и в самой столице желательно не задерживаться, дабы не провоцировать очередную волну пересудов и нездоровое любопытство закатников. Эветьена как моего мужа слухи тоже касались неизбежно, да и вообще на него начали поглядывать косо. В другое время, в других условиях сей нюанс не смутил бы ни Эветьена, ни Стефанио, но нынче Эветьену нужен был повод, он его нашёл и не преминул воспользоваться, а император по разным причинам счёл разумным удовлетворить прошение советника.

Скандальная фрайнэ Шевери будет находиться подальше от двора и столицы и перестанет наконец тревожить умы честных подданных императорского венца.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Достопочтенный фрайн Шевери, слишком много знающий о суженой Стефанио, продолжит приносить пользу стране, но уже с безопасного расстояния, где, случись что, до него не дотянутся длинные руки ни закатников, ни желающих копать под Астру.

Поэтому вскоре после свадьбы мы собирались покинуть Империю.

И первая брачная ночь состоялась как положено. К счастью, обошлось без демонстрации простыней поутру – доходила до меня информация, что в Империи как минимум ближайшие родственники желали всенепременно удостовериться, что брак осуществился на деле и накладок не возникло. Франсин, в отличие от других известных мне Шевери миниатюрная, светловолосая и синеглазая, оказалась дамой спокойной, улыбчивой и дружелюбной. Говорила она негромко, ровно и обстоятельно, смотрела со сдержанным интересом и вела себя так, словно мы давно знакомы. Общение с ней убедило, что не только Диана готова легко, без лишних сомнений и недовольства принять такую не вполне традиционную невестку. Франсин заверила, что останется с нами до нашего отъезда, хотя в компаньонке для соблюдения приличий я уже не нуждалась, и поможет новой сестре всем, чем сможет. Посему дома в отсутствие Эветьена я не скучала. Франсин и Диана осыпали меня полезными советами по ведению хозяйства и премудростями из жизни добродетельной замужней фрайнэ. Правда, я не запомнила и половины, но золовки, нимало не смущаясь, заявили, что с радостью навестят брата и его супругу в Вайленсии и подскажут, что да как.

О Тисоне я знала лишь, что сразу после оглашения он в сопровождении бывших назначенных рыцарей уехал в главный рассветный храм, где совету магистров надлежало решить, устраивать провинившемуся рыцарю показательную порку или втихомолку погрозить ему пальцем и сделать вид, словно ничего не произошло. С той поры никаких вестей о Тисоне до меня не доходило. Сама я не спрашивала, Эветьен ничего по этому поводу не говорил, а сёстры, будто нарочно, почти не упоминали о младшем брате.

Теперь я замужняя дама, к чему ворошить прошлое с нашими странными отношениями на троих? Побаловались, и хватит. Ни жизни, ни физическому здоровью Тисона ничто не угрожало, в храме не собирались калечить рыцаря из славного рода Шевери, чей брат в милости у самого государя. Наверное, это должно было меня утешить… но пока получалось плохо.