Книга Прохоровка без грифа секретности - Лев Лопуховский

В данные немецкой стороны, в отличие от нашей, не включены потери железнодорожных и инженерных войск, отсутствуют сведения о небоевых потерях (например, о заболевших). Кроме того, в немецких соединениях имелось значительное число вспомогательного состава из числа гражданского населения и «хиви», которые не включались в их списочный состав и потери которых учитывались особым порядком. И все же стоит попытаться определить такое соотношение хотя бы ориентировочно. При этом логичнее не привязываться к официальным датам завершения той или иной операции (различные сроки), а взять потери за месяц как наиболее полные и достоверные.

Но при сопоставлении понесенного урона в людях из потерь наших войск также следует исключить соответствующие данные, а также потери 27-й и 47-й армий Воронежского фронта, которые не участвовали в операции. В этом случае потери Воронежского фронта составят 145,6 тыс. человек, Степного фронта – 33,4 тыс. Всего оба фронта в июле 1943 года в результате боевых действий потеряли 179 тыс. солдат и офицеров.

По немецким данным, войска Манштейна с 21 по 31 июля потеряли 12,7 тыс. человек, в том числе 4-я ТА – 7,5 тыс., ГА «Кемпф» – 5,3 тыс.79. Тд «ДР» и «МГ» были переброшены в Донбасс, где участвовали с 28 июля в боях на р. Миус. Их потери за период с 20 по 30 июля (769 человек) необходимо исключить80. Потери тд «ЛАГ» и мд «ВГ» в этот период – минимальны, ими можно пренебречь. Также исключим потери 42-го ак группы «Кемпф», соединения которого действовали в полосе Юго-Западного фронта, – до 1,7 тыс. чел. Войска группы армий «Юг», действовавшие против Воронежского и Степного фронтов, с 21 по 31 июля потеряли порядка 10,5 тыс. человек, а всего за июль – 43,5 тыс. солдат и офицеров. В боях под Прохоровкой 2-й тк СС и 3-й тк потеряли примерно 7,7 тыс. человек. Войска Манштейна, действовавшие против Воронежского и Степного фронтов, в июле потеряли порядка 43,5 тыс. чел.

Таким образом, потери сторон в людях в ходе боев на южном фасе Курского выступа в июле соотносятся как 1:4 не в нашу пользу. Соотношение по потерям войск сторон в Прохоровском сражении составит порядка 1:4,5 также в пользу противника.

Примерно к такому же результату мы придем, если будем сравнивать потери за период с 4 по 20 июля. Удручающие цифры. Особенно если учесть, что мы оборонялись, обладая превосходством в силах и средствах над наступающим противником. К сожалению, факты говорят о том, что к июлю 1943 года наши войска еще не в полной мере овладели наукой побеждать малой кровью.

В заключение несколько слов о судьбе элитных соединений СС, на которые так надеялся Гитлер. В начале 1945 года все три дивизии участвовали в боях с Красной Армией в Венгрии. В апреле они были разгромлены нашими войсками на венском направлении. В американскую зону оккупации пробилось до батальона мотопехоты при нескольких танках из дивизии «АГ» и жалкие остатки дивизии «ДР». К американцам пробилось также до тысячи человек и 6 танков из дивизии «МГ». Пленные из этой дивизии, которая воевала только на Восточном фронте, были выданы советской стороне. Многие из них были казнены как военные преступники.

Общие потери сторон в ходе курской оборонительной операции характеризуются следующими цифрами. На северном фасе Курского выступа 9-я армия противника с 5 по 31 июля потеряла 35 635 человек (за весь июль 1943 г. – 37 355 человек), из них в ходе наступления с 5 по 11 июля – 22 273. Безвозвратные и санитарные потери Центрального фронта за этот же период, по официальным данным, составили 33 897 человек. Соотношение по потерям – 1:1,5 в пользу противника (с учетом фактической убыли боевого состава Центрального фронта в период с 5 по 12 (15) июля соотношение составит примерно 1:2,8).

Согласно данным военного архива ФРГ, полные потери групп армий на Восточном фронте в июле 1943 года составили: «Центр» – 92 485 и «Юг» – 85 787, всего – 178 272 чел. По данным Цеттерлинга, при осуществлении операции «Цитадель» (ГА «Юг» с 5 по 20 июля и «Центр» с 5 по 11 июля) потеряли 56 827 человек81. По данным начальника медслужбы сухопутных войск Германии, людские потери немецких войск, принявших участие в Курской битве в июле – августе 1943 г., составили свыше 184 тыс. человек82.

Учитывая, что обе группы армий в ходе контрнаступления наших войск потеряли (согласно трофейным немецким документам) убитыми, пропавшими без вести и ранеными 113,9 тыс. человек83, потери противника в боях на Курской дуге составят примерно 70 тыс. человек. В этом случае потери сторон в живой силе соотносятся как 1:3,5 в пользу противника (70:242).

Один из представителей советской стороны на симпозиуме в Инголыптадте в своем докладе оценил соотношение по потерям сторон в людях в Курской битве как 4,3:1 не в пользу советских войск. При этом в ходе операции «Цитадель» – 2:1 в пользу противника (исключив, конечно, потери Степного фронта), а при контрнаступлении советских войск – 6:1 опять не в нашу пользу84.

В чем же причины такой диспропорции потерь войск сторон в людях? Ведь считается, что наступающая сторона в случае неудачи операции обычно теряет в три раза больше, чем обороняющаяся. На причинах наших больших потерь в людях мы остановимся ниже. А сейчас хотелось бы остановиться на следующих моментах.

В отчетах наших соединений, участвующих в сражении, часто отмечалось, что пехота противника действовала трусливо, держалась довольно далеко от танков и при малейшей их остановке прекращала атаку и быстро отходила. Но это не всегда является признаком трусости. Надо честно признать, что враг просто был вынужден бережно относиться к солдатам пехотных частей и подразделений, да и к танкистам, чего нельзя сказать о нашем командовании. В ходе наступления немцы ни разу не предпринимали атак без достаточной поддержки танков, артиллерии и авиации.

Слова «противник, невзирая на потери» или «не считаясь с потерями» и т. п. были привычным штампом в наших донесениях и сводках. В отчетах неоднократно подчеркивалось, что массовое применение мин вызвало у танкистов противника своеобразную «минную болезнь». При первых признаках установки мин экипажи танков сразу прекращали атаку и отходили, высылая вперед саперов. Подразумевалось, что уж наши-то танкисты не боялись ни мин, ни ПТО, ни «тигров» и, выполняя приказ, шли напролом.

Немцы с их ограниченными человеческими и материальными ресурсами очень хорошо умели считать. Это касается потерь и в людях, и в танках. В результате анализа многочисленных случаев отражения танковых атак, проведенного в послевоенное время, было установлено, что противник, встретив хорошо организованный огонь и потеряв до 10 % танков (а то и меньше), немедленно прекращал атаку и вызывал огонь артиллерии или авиацию. Атака возобновлялась только после подавления противотанковых и других огневых средств обороняющихся. А до этого немцы, как правило, нащупывали незанятые промежутки в обороне противника, стыки и открытые фланги, широко применяли охваты и обходы. Результаты их тактики можно проследить в наших распоряжениях и требованиях к войскам.

А мы? В нашей армии лобовые атаки без разведки и достаточной поддержки артиллерии были, к сожалению, обычным делом. Не было исключением и Прохоровское сражение. Особенно досталось дивизиям 5-й гв. армии, которые наступали без танков на танковые дивизии противника. Так, части 95-й гв. сд вместо того, чтобы отражать атаки противника с подготовленных позиций, были брошены в атаку против наступающей танковой дивизии СС «Мертвая голова». Затем они в течение пяти дней без должной артподготовки безуспешно штурмовали высоту 226.6. С 11 по 17 июля включительно дивизия потеряла 3164 человек, в том числе погибшими – 95285. Две штрафные роты полегли на этой высоте почти полностью.