Книга Любовь не по сценарию - Тина Ребер

– Офицер? – позвал фельдшер.

Мне пришлось повторить свой рассказ.

– Анжелика… Стонтон. Она… преследовала меня и моего парня. Наверно, ее выпустили из тюрьмы. Нам выдали охранный ордер, он у меня в сумочке. – Я кое-как указала. Дышать было больно. – Она ждала в машине и тронулась с места, когда увидела меня. Я подумала, что она хочет меня задавить, и побежала. Не заметила… – Я сглотнула. – Не заметила другой машины. Это моя вина.

К счастью, меня наконец подняли и унесли с улицы, хотя бы и на жесткой доске. Конечно, они старались нести бережно, и все же, когда носилки задвигали в машину, меня сильно встряхнуло.

В окнах то и дело мелькали фотовспышки. Замечательно, снова публичный скандал – Райану только этого и не хватало!

Игла впилась мне в руку, но почти не больно. Уколы, пластырь, вопросы, туфли снимают… у меня кружилась голова.

Сирена снова взвыла, и мы наконец устремились к больнице. Давно бы так!

Я с облегчением вздохнула. Взгляд упал на фельдшера: он держал страшные блестящие ножницы. Едва машина тронулась с места, он принялся разрезать мне брючину.

– Что вы делаете? – всполошилась я.

Он портил джинсы, которые были на мне в первую встречу с Райаном.

– Успокойтесь, мисс Митчелл. Мне нужно оценить повреждения.

Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как он режет ткань до самого пояса. Потом он раскроил то, что осталось от блузки, перерезал кружевную полоску лифчика между грудями. Распорол трусы и стащил мокрые клочья одежды, обнажив тело. Я чувствовала себя изнасилованной и ничего не могла сделать.

Всю мою одежду, кусок за куском, срезали с тела. Слезы, собравшиеся у меня в уголках глаз, заструились по щекам.

Теперь фельдшер ощупывал меня от макушки вниз, по всему телу, и я задрожала от страха. Он сжал мне руки и задержался на левом запястье, услышав мой крик. Черт, точно сломано!

Фельдшер выслушал меня стетоскопом, и я мучительно застонала, когда его рука легла мне на ребра. Он потискал ноги, – к счастью, это обошлось без особой боли. Я ощущала каждое прикосновение его теплых рук. Я лежала голая, ничем не прикрытая, замерзшая.

Он приладил неудобную кислородную штуковину, которую вставляют в ноздри. Неприятно, но действительно помогло.

– Холодно, – пожаловалась я, стуча зубами, и он наконец укрыл меня толстым одеялом.

– Бригада семнадцать – восемьдесят четыре возвращается, прибытие через десять-двенадцать минут…

– Водитель не пострадал? – спросила я, когда он закончил разговор по рации.

– Давайте лучше побеспокоимся о вас, – равнодушно ответил фельдшер.

– Какая машина меня сбила?

– Внедорожник, мэм.

– Я запомнила серебро. Серебристого цвета? – Я прищурилась, вспоминая подробности.

– Так и есть, – кивнул он.

Я вздохнула, радуясь, что с памятью все в порядке.

Фельдшер с помощником вкатили меня через стеклянные двери приемного отделения и сразу провезли в отгороженное занавесками помещение. Врачи и медсестры слетелись как мухи. Меня переложили с носилок на каталку.

В течение следующих пяти часов меня тыкали, щупали, просвечивали и пропускали сквозь МРТ. К левой руке подключили капельницу, палец правой прищемили зажимом от какого-то измерительного прибора. Все аккуратненько расставляли по местам. Исследовали прямую кишку, осмотрели влагалище, истыкали меня иголками и тысячу раз перемерили давление дурацким аппаратом.

В те минуты, когда меня не щупали и не осматривали, я позволяла себе поплакать. Мне было очень одиноко, отчаянно хотелось увидеть Райана и чтобы он меня обнял.

Наконец левую руку уложили в лубок – от кисти до локтя. Доктор выбрал голубой бинт – сказал, под цвет глаз. Наверное, он шутил, чтобы меня успокоить.

Пожилая женщина перевезла меня обратно в приемный покой, в то же помещение с занавесками. Через несколько минут вошли врач с медсестрой. Последняя толкала перед собой большой аппарат.

– Мисс Митчелл, я доктор Уиллстен из гинекологического отделения. Анализ мочи показал положительный тест на беременность. Мы хотим сделать УЗИ.

– Что? – В голове у меня все бешено завертелось, и я недоверчиво покачала головой. – Невозможно. Я не могла забеременеть. Я принимала таблетки, вы ошиблись.

Он улыбнулся, записывая что-то в блокноте.

– Вы же знаете, что эффективность противозачаточных не стопроцентная. Вы что-нибудь еще принимали? Какие-нибудь дополнительные лекарства?

Я вспомнила, как меня тошнило после Дня благодарения, но с тех пор прошла не одна неделя.

– Я болела тяжелым синуситом и бронхитом в декабре. Врач выписывал мне антибиотики.

Доктор Уиллстен оторвался от записи и снова улыбнулся мне:

– Они отменяют действие противозачаточных средств.

Меня на секунду отвлек шум за пределами помещения.

– Она здесь, – произнес женский голос.

Я до шеи натянула одеяло, опасаясь, что набегут репортеры или фотографы, и испытала колоссальное облегчение, когда за занавеску вбежал Райан. Он сразу кинулся ко мне.

– Милая, ты в порядке?

Он поцеловал меня лоб. Губы были разбиты.

– Ох, милая, – тихо воскликнул он и окинул взглядом мое тело, оценивая повреждения.

По моим щекам текли слезы – я только и сумела, что кивнуть головой.

– Я собираюсь ее осмотреть, – вмешался мужчина с табличкой «доктор Карлино» на груди. – Сэр, вы не могли бы подождать снаружи?

– Нет! – горячо вскрикнула я, вцепившись в Райана здоровой рукой. – Он останется. Это мой друг.

Доктор Карлино кивнул:

– Мы просмотрели результаты анализов, и я счастлив заверить вас, что ущерб невелик. Сломана левая лучевая кость над запястьем, но перелом, как видите, уже зафиксирован. Серьезно ушиблены ребра, но переломов, к счастью, нет, хотя ушибы поболят несколько недель. Ссадины скоро затянутся. Мы дадим вам обезболивающие препараты. Лицо и губы отекли от удара, но швы накладывать, к счастью, не придется. У вас немало синяков и то, что мы называем «асфальтовой болезнью», но это со временем пройдет. Мы полагаем, что вы полностью поправитесь. Мой коллега, доктор Уиллстен, – улыбнулся он, – хотел бы оценить риск для плода.

Я посмотрела на Райана – он силился понять сказанное.

Я несколько раз подряд глотнула воздух.

– Райан, они сказали, что я беременна. – Голос у меня срывался – страшно было сообщать ему это известие. – Извини, – прошептала я и поймала его взгляд. – Я думала…

– Беременна? – Он мотнул головой. – Я думал…

– Врач сказал, что антибиотики, которые я принимала не так давно, нейтрализуют противозачаточные. – Из глаз у меня покатились слезы. – Прости, я не знала.