Книга Тени безумия - Юрий Пашковский

И наконечник копья чуть не разнес тайкеши голову, как до этого она разнесла голову одного из рунных рыцарей.

Упырь крутанул древко в ладонях и, используя вращательный момент, послал копье по дуге влево. Увернуться от наконечника стоило Генриетте невероятных усилий, даром что она находилась в турийе. И спасло жрицу Госпожи только вмешательство профанума – сверкающее лезвие почти добралось до глаз, когда плащ потянул ее вниз еще быстрее, чем могла двигаться она сама.

Генриетта прокатилась по земле. Плащ сорвался с креплений, бросился к Живущему в Ночи. Да, без активной помощи профанума ей не справиться. Она не хотела этого признавать, хотела обойтись в сражении без него, как в схватке против орка, доставившей ей столько удовольствия. Однако она не имела права проиграть. Сначала Родерик, а потом и она? Ну уж нет! Она не навлечет на учителя подобного позора, да! Она сражалась с Мечеными – и побеждала. Она вступала в схватки с бойцами Поднебесного Храма – и побеждала. Она билась с разумными чудовищами, извергнутыми в Равалон из Второго Круга Нижних Реальностей, – и побеждала. Она стала старшим учеником потому, что одерживала победу за победой – и она не позволит прерваться череде своих триумфов из-за каких-то там мертвых кровососов, да!

Землю рядом с лицом вспахала гирька кусаригамы, и Генриетта поспешно вскочила, окружив себя веерной защитой. Упырица наступала. Не стоило отвлекаться на пустопорожние мысли.

Каким-то образом цепи кусаригам изменились. Правая стала толще, короче и теперь завершалась увенчанным четырехгранными шипами шаром размером с кулак. А из левого серпа теперь исходила не одна цепь, а три тонких. Возможно, Живущая в Ночи поменяла серпы, но откуда она могла достать новые кусаригамы и куда подевались старые? Упырица не прятала их под курткой, да и не спрячешь такое оружие под одеждой, как стилет или нож. Значит, метаморфоза постигла сами цепи? Это действие той непонятной магии?

Упырица начала атаку левой кусаригамой, послав три цепи в торс шрайя. Помня о легкости, с которой менялась траектория удара, Генриетта завертела мечами еще быстрее, окружив себя золотисто-серебристым вихрем, прорваться сквозь который не было возможности. Живущая в Ночи шевельнула кистью, пробежалась пальцами по цепям – и грузы понеслись с разных сторон. Но все равно им было не пробить защиту шрайя.

Только упырица и не собиралась ее пробивать.

Еще одно движение пальцами – и все три цепи заскользили по земле, подбираясь к ступням. Привычно подпрыгнув, Генриетта тут же поняла, что допустила ошибку. Поворот кисти – и гири взметнулись вверх, преследуя шрайя. Тайкеши отбила две цепи, но третья опутала правую ногу. Упырица взмахнула рукой, потянув цепь, и Генриетта грохнулась на землю. Она еще падала, а шипастый шарик уже взрезал воздух. Короткой цепью упырица могла атаковать только вблизи и только по прямой, но скорость и сила удара были запредельными. Генриетта не видела приближающегося шара, она даже не слышала его, но ее телом в турийи двигал не только рассудок, но и выходившие за пределы доступного косной материи инстинкты. Кацбальгер вылетел навстречу грузу, принимая его на острие. Кузнечное искусство мастеров Клана Смерти и искусная магия неведомого чародея сошлись, не желая уступать друг другу – и треснул, разваливаясь на куски, шипастый шар, и сразу же разлетелась сияющими осколками серебристая сталь.

Упырица не ожидала этого, и Генриетта воспользовалась ее замешательством. Тайкеши дернула опутанной цепью ногой, приближая Живущую в Ночи к себе, и одновременно хлопнула левой рукой по земле, подбрасывая тело навстречу кровопийце. Упырица выпустила кусаригаму, но по инерции ее все еще несло к шрайя. Скьявона описала полукруг, упырица отмахнулась серпом, но выпад Генриетты был обманным финтом. Она провела подсечку, сбивая Живущую в Ночи с ног, и на возвращении резанула по животу противницы. Брызнула кровь, упырица вскрикнула. Она упала, не успев откатиться, и Генриетта рубанула по шее.

Золотистое лезвие почти отделило голову от тела, когда, почувствовав опасность, шрайя отпрянула от кровопийцы. Дрожащее копье с обвернутым вокруг наконечника плащом, обильно покрытым кровью, пронеслось мимо.

Тяжело дышавший упырь направлялся к тайкеши. Профанум лишил его правой руки и оставил глубокую рану на левой стороне груди, но Генриетта не ощущала беспокойства в Живущем в Ночи.

– Думаю, Квилла, нам пора стать серьезнее! – крикнул кровопийца.

– Ты прав! – откликнулась упырица, приподнимаясь и не обращая внимания на кровоточащую рану в животе. – Иначе Иукена нас сама прикончит!

Живущий в Ночи хохотнул – и начал меняться. Но у Генриетты не было времени следить за происходившими с ним превращениями. «Убей ее!» – вспыхнула в сознании мысль. Почему интуиция посчитала упырицу опаснее упыря, Генриетта не знала. Но в состоянии турийи интуиция никогда не ошибалась, и шрайя незамедлительно бросилась к девушке.

И не успела. Упырице, похоже, даже не требовалось тех мгновений, которые были нужны ее напарнику для перевоплощения. Из спины, разрывая куртку, будто вырвался столб черного дыма. Хлынула тьма, оплетая жгутами мрака руки и ноги, лизнула живот черным языком. Рана исчезла, как будто ее и не было. Упырица поднялась… нет, ее приподняло над землей. Черное существо позади Живущей в Ночи удерживало ее в воздухе с помощью окутавших конечности полос. Очертания существа скрывал развевающийся темный плащ, от рваных краев которого вздымались аспидами струйки дыма. В капюшоне, похожем на черный райтоглорвинский куколь с множеством длинных, до ступней ног упырицы, полос, сверкали ярким синим цветом три глаза, и, кроме них, под капюшоном не было ничего.

Полосы шевельнулись, реагируя на приближение шрайя, и разом удлинились. Вместо упырицы золотому лезвию пришлось рубить накатившую волну тьмы. Меч справлялся с полосами, рубя их одну за другой, но Генриетта попятилась. Из куколя вырывались все новые сгустки тьмы, и вместе с тем происходило изменение упырицы. Ее лицо заострилось книзу, верхняя челюсть с длинными острыми клыками выдвинулась вперед, на лбу проросли изгибающиеся назад рога. Сверкнули алым глаза. Существо позади нее высвободило из плаща похожие на изломанные ветви черные руки и погрузило их в бока упырицы.

Угроза, исходящая от Живущей в Ночи, возросла в несколько раз. Похожий источник опасности Генриетта ощущала неподалеку – там, где преображался упырь.

Рука Живущего в Ночи полностью регенерировала, но на фоне его трансформы на столь быстрое восстановление можно было и не обращать внимания. Новый облик упыря ужасал. Место головы заняла огромная клыкастая пасть, спина, грудь и верхняя часть плеч проросли дополнительными конечностями, которые завершались похожими пастями малых размеров. Щелкали клыки и на коленях упыря. Обостренное турийей восприятие позволило разглядеть совсем уж небольшие пасти на пальцах под когтями. Упырь шевельнулся, и обнаружили себя еще одни чудовищные уста: по животу пробежала трещина, разошлась – выскользнувший фиолетовый язык облизал ряды острых зубов.

Чудовища. Они оба просто чудовища. Не тупая нечисть, заслужившая истребление из-за своих кровожадных инстинктов, а рожденные в ночи разумные монстры, заслужившие свою смерть именно тем, что они разумные…