Книга Искушение - Трейси Вульфф

Тебе не надо быть драконом. Не надо быть вампиром. И уж тем более человековолком. Тебе надо просто встать, явиться на арену и быть той девушкой-горгульей, которую мы все знаем и любим.

– Это тяжело. – Я позволяю себе еще немного поныть.

– Да, – соглашается он, вставая. – Так оно и есть. Но жизнь вообще тяжелая штука. Так что либо выходи на арену и делай то, что должна, либо сойди с аттракциона.

– Я пыталась, если ты помнишь. – Я встаю на ноги. – Но ты не давал мне сойти.

– Твоя правда, не давал. Не хотелось, чтобы ты впустую тратила свою жизнь – ведь ты самая сексуальная девушка-горгулья, которая ходила по земле за последнюю тысячу лет.

– Я единственная девушка-горгулья, которая ходила по земле за последнюю тысячу лет.

Он лукаво смотрит на меня.

– Это точно. И что же ты собираешься с этим делать?

Я вздыхаю.

– Выйти на арену и быть здорово битой, но в конечном итоге победить и засунуть раскаленный мяч в мерзкую глотку Коула.

– Звучит неплохо, – соглашается он.

– Спасибо, – говорю ему я, потому что, если бы не он, я бы и сейчас продолжала лежать на снегу, желая обратиться в камень навсегда.

– Всегда пожалуйста. – Он улыбается хитрой улыбкой. – Девушка-горгулья.

– Если ты назовешь меня так еще раз, я выпущу тебе кишки.

– Сначала тебе придется поймать меня, – отвечает он.

– Ты живешь в моей голове, так что это было бы нетрудно, – парирую я. – К тому же я бы поймала тебя, даже если бы это было не так.

– Да ну? – Теперь поднимаются уже обе его брови. – Каким образом?

– Таким, что я же горгулья. И пусть им не приходилось иметь дело с такими, как я, тысячу лет, но сейчас этому пришел конец.

Глава 109. Куда деваются разорванные узы?[28]

Прежде чем уйти, я наклоняюсь к Джексону. Выглядит он скверно, впрочем, наверняка то же самое можно сейчас сказать и обо мне.

Но поскольку в его голове не обитает любящий командовать парень из Британии, он по-прежнему лежит на снегу, сжавшись в комок, словно для того, чтобы защититься от очередного удара, который судьба решит ему нанести.

Мне знакомо это чувство.

– Джексон? – тихо зову я, но он не отвечает. Более того, он даже не открывает глаз, чтобы просто посмотреть на меня, что так не похоже на него, – и это беспокоит меня даже больше, чем его неподвижность. Разумеется, он очень измотан – ведь измотанной чувствую себя и я, а я не сделала и половины того, что минувшей ночью сделал он. И нельзя забывать, что силы из него высасывал еще и Хадсон.

Полная решимости удостовериться, что он в порядке, прежде чем я куда-то пойду или начну что-то делать, я глажу его плечо и несколько раз зову его по имени. В конце концов, он открывает глаза, и я вижу пустоту внутри его – такую же пустоту, которую чувствую в себе теперь и я.

Однако он улыбается мне, когда я беру его руку в свою.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Он ничего не говорит, и я спрашиваю снова, продев руку ему под мышки, чтобы он смог сесть.

– Да. А ты?

Как только он произносит эти слова, я понимаю его нежелание отвечать. Потому что на этот вопрос есть только один правдивый ответ, и этот ответ начинается со слов: «Вряд ли я когда-нибудь буду в порядке».

Но поскольку мы не можем этого сказать, во всяком случае, теперь, когда нам еще столько нужно сделать, прежде чем мы сможем отдохнуть, я делаю то же, что и Джексон, и отвечаю:

– Да.

Его грустная улыбка ясно говорит: он понимает, что я делаю. Он берет меня за руку и сжимает ее.

– Прости меня, – шепчет он. – Мне так жаль. Это моя вина.

– Нет, – говорю я. – Ты не виноват.

– Но, Грейс, я выбросил то заклинание, не подумав о том, что кто-то может его найти…

– Все равно в этом виноват не ты, – перебиваю его я. – Если кто-то и виноват, то это Коул. А может быть, твой отец. Я не знаю кто, но сейчас не время думать об этом, ведь это ничего не решит, раз мне надо…

– Не ходи туда, – говорит он, сжав мое предплечье. – Ты не можешь участвовать в этой игре в одиночку. Ты проиграешь.

– Возможно, – соглашаюсь я. – Но я должна пойти. Другого выбора нет.

– Есть, – возражает он. – Выбор есть всегда. Ты можешь отказаться…

– И что тогда? Жить в качестве узницы в темнице твоих родителей?

– Лучше стать узницей, чем умереть, – отвечает он. – Если ты умрешь, я уже не смогу тебя отыскать.

– Ты и так не сможешь меня отыскать. Я уверена, что твои родители позаботятся, чтобы так оно и было. – Я подаюсь вперед, кладу ладонь на его щеку и глажу пальцами шрам, который он прежде так ненавидел, но с которым наконец примирился.

– Ты не можешь этого знать. – В его голосе звучит отчаяние. – Ты не можешь знать, что принесет будущее.

– Ты тоже. – Я убираю волосы с его лица. – Не беспокойся, – пытаюсь успокоить его я. – Я справлюсь.

– Грейс… – Он пытается встать, но он слишком слаб. После того как на нем так долго паразитировал Хадсон, после того как он разгромил охранников Круга и сразился с Неубиваемым Зверем, у него совсем не осталось сил.

– Все в порядке, – говорю ему я, прислонив его к опоясывающей стадион каменной стене, чтобы, ожидая, он мог смотреть на лес. – Отдохни. Скоро придет Мэйси и принесет тебе крови. Она ушла, чтобы привести помощь Флинту и Иден. Но она вернется так быстро, как только сможет.

– Мне не нужна помощь Мэйси, – возражает он и снова пытается встать. И у него снова ничего не выходит.

Это только злит его.

Он ругается, в бессильной досаде колотит каблуками по земле – с ним случается нечто, близкое к истерике, чего за ним, моим сильным, гордым бойфрендом, прежде не водилось. Но в конечном итоге он приваливается к стене, закрывает глаза и от боли и утомления на его всегда таком гладком лице проступают морщины.

Когда он наконец открывает глаза, я вижу, что он старается сдержать слезы, и в моем горле снова застревает болезненный ком.

– Как же мне хочется иметь достаточно сил, чтобы пойти туда с тобой, – шепчет он.

– Знаю, – отвечаю я, потому что так оно и есть. Пусть мы и не сопряжены, если бы Джексон мог сейчас пойти вместе со мной, он бы это сделал.

Но я знаю также, что время уже на исходе. Хотя Хадсон и старается вести себя уважительно, я чувствую его нетерпение, чувствую, как оно подталкивает, торопит меня. Хадсон хочет, чтобы я забыла про Джексона и целиком сосредоточилась на деле, которое меня ждет.