Книга Война ведьмы - Джеймс Клеменс

— Ты прав: для заклинания действительно требуется моя кровь и часть магии вечности, дарованной мне книгой. Однако оно заберет то, о чем ты не подозреваешь. И это приведет к твоему концу.

— И ты собираешься мне об этом рассказать?

Глаза Эр'рила сузились.

— Ты сумел вычислить моего союзника. — Эр'рил кивнул в сторону Динала. — Но последнюю тайну ты от меня не узнаешь — я ничего не скажу тебе даже ради спасения ведьмы.

Шоркан пожал плечами и вернулся к рисованию символов.

— Я так и думал. Что ж, я готов рискнуть, брат.

— Если будешь продолжать, то умрешь, и все для тебя закончится.

Шоркан махнул рукой.

— Хватит, Эр'рил. Я знаю, что ты в отчаянии. Твои слова лишь убеждают меня, что я на правильном пути.

Эр'рил нахмурился. Ему было необходимо, чтобы Шоркан хотя бы ненадолго отвлекся от своего занятия и Грэшим смог довести задуманное до конца. Грэшим снова бросил на воина отчаянный взгляд. Времени почти не осталось.

Эр'рил предпринял последнюю попытку.

— Вспомни, как ты пытался уничтожить заклинание брата Каллона, Шоркан, — ты ведь знаешь, что оно не совсем обычное. И раз за разом заходил в тупик.

Шоркан нахмурился, покачал головой и поднялся на ноги. Он шагнул к Эр'рилу, но их по-прежнему разделял восковой круг.

— Тогда скажи мне, чего не хватает в моем заклинании?

И хотя зло волнами исходило от темного мага, Эр'рил не опустил взгляда. Он знал, что должен приковать к себе внимание Шоркана, и потому не осмелился даже искоса глянуть на Грэшима.

— И что я получу взамен, если отвечу на твой вопрос?

— Я могу сделать так, чтобы ты пережил эту ночь! — прорычал Шоркан.

— А моя свобода? Или я буду жить в твоих подземельях?

— Это твой выбор, брат. А сейчас скажи мне, что… — Неожиданно Шоркан развернулся на каблуках.

Эр'рил посмотрел на Грэшима. Согбенный старый маг по-прежнему стоял на коленях у края воскового круга.

— Что ты делаешь? — закричал Шоркан. — Это неправильная руна!

Грэшим не ответил, поднялся на ноги, опираясь на посох, и быстро вышел из круга. Шоркан бросился к нему, но Грэшим засунул посох внутрь круга и постучал им по последней начертанной им руне. Символ — две переплетенные змеи — засиял красным огнем.

— Руна-ловушка как раз то, что мне требуется, Шоркан!

Шоркан наткнулся на невидимый барьер.

— Ты! — зашипел он, и его лицо стало черным, как грозовые тучи.

Шоркан повернулся к Диналу, и Грэшим махнул рукой в сторону мальчика.

— Да, Динал всегда сохранял верность тебе, был твоим маленьким щенком.

Шоркан побежал вдоль границы воскового круга, словно пытался найти выход.

— Тебе хорошо известно, какое заклинание я сотворил, — продолжал Грэшим. — Ты будешь жить до тех пор, пока не попытаешься выбраться наружу.

Шоркан подошел к восковой границе, бросил на Грэшима свирепый взгляд и спросил:

— Почему?

Постукивая посохом, Грэшим медленно шел вдоль кольца.

— Я не мог позволить тебе уничтожить Кровавый Дневник. Только он способен вдохнуть жизнь в мои старые кости.

— Жизнь? Ты и без того обладаешь вечной жизнью! О каком еще даре можно мечтать?

Теперь пришел черед Грэшима бросить гневный взгляд на Шоркана.

— Я скажу тебе. Ты видишь его в зеркало каждое утро. Молодость! Что толку от бессмертия, если ты продолжаешь стареть и гнить заживо!

Грэшим плюнул в Шоркана, но его плевок попал в разделявший их невидимый барьер и зашипел в воздухе.

Грэшим обошел восковой круг и остановился возле Эр'рила.

— Мы с твоим братом заключили сделку.

— Ты предал нашего господина ради такой малости?

— Господина? — Грэшим презрительно фыркнул. — Какое мне дело до интриг Черного Сердца? Это ты его любимчик, а не я. Ну а относительно дара вечной молодости, то после стольких лет службы Темному Властелину я давно должен был его получить.

— Ты заплатишь за свою дерзость, Грэшим, обещаю.

Грэшим не стал ему отвечать и обратился к Эр'рилу:

— Пора завершить сделку, воин равнин. — Темный маг перебросил посох на сгиб локтя и потянулся к кандалам на запястье Эр'рила. Затем он едва заметно пошевелил пальцами, и кандалы с грохотом упали на пол. — Я не знаю, где ты спрятал осколок моего посоха, Эр'рил. Сейчас его магия работает. Она поможет тебе освободиться от ножных кандалов. Кроме того, эта щепочка отомкнет любой замок, который окажется на твоем пути к свободе.

Эр'рил потянулся к шее, но Грэшим остановил его, схватив за запястье.

— Но сначала ты обещал освободить книгу. Ты утверждал, что обладаешь необходимой силой.

Воин кивнул.

— Так и есть.

Эр'рил не знал, обманывает ли его Грэшим, но был готов к предательству со стороны темного мага.

В любом случае оба вели очень опасную игру.

Эр'рил повернулся и шагнул к стене черного льда. По его поверхности бесконечно кружили сполохи энергии. Воин станди видел отражение помещения у себя за спиной. На лице Грэшима появилось нетерпение, пальцы старого мага жадно сжимали посох. Эр'рил поднял руку к ледяному барьеру, но в последний момент его остановило движение, которое он увидел на гладкой поверхности льда.

Шоркан толкнул Динала, и тело мальчика опрокинулось на спину. Он упал на восковую границу круга. И тут же заклинание пленения атаковало нарушителя. Даже сквозь черные путы магической энергии они услышали отчаянные крики. Маленькое тело извивалось в круге огня. Дым и запах горящей плоти наполнили все вокруг. Очень скоро черные путы исчезли, и они увидели сгоревшее до костей тело, которое продолжало корчиться. Короткий пронзительный крик сорвался с потрескавшихся почерневших губ.

Шоркан не стал медлить, он использовал сгоревшее тело в качестве моста и выскочил из магического круга. Однако ему не удалось вырваться на свободу целым и невредимым. Он закричал, не удержался на ногах и упал. Белые одеяния превратились в пепел, въевшийся в обгоревшую кожу. Почти все тело Претора было покрыто серьезными ожогами. Даже волосы и брови обгорели, теперь он выглядел таким же старым, как Грэшим.

Однако Шоркан остался в живых! Маг медленно поднялся на ноги. Он покачивался, от его тела поднимался пар. Тем не менее он сумел сделать несколько нетвердых шагов к ошеломленным Грэшиму и Эр'рилу.

— Я… тебя остановлю, — прохрипел Шоркан, вытягивая вперед руки.

Из его ладоней вырвались два языка темного пламени.