Книга Александр III - Александр Леонидович Мясников

Как мне его недостает, выразить не могу, да и говорить об этом слишком тяжело, поэтому я и молчу, а в душе ноет, слишком тяжело!»

Русское общество очень сочувственно относилось к трагической судьбе великого князя Георгия Александровича. В 1892 году известный ювелир Карл Фаберже, который сам подбирал сюжеты для своих произведений, начал работу над пасхальным подарком. Он преподнес царской семье прекрасное яйцо, носившее название «Кавказ». Над его созданием работали нескольких мастеров. Малиновое яйцо на подставке было покрыто эмалью по гилвоширо-ванному фону. Сверху был помещен миниатюрный портрет великого князя Георгия Александровича, который помещался под плоскогранным алмазом. Банты и гирлянды, украшавшие поверхность яйца, были выполнены из бриллианта и из золота четырех цветов. Внутри яйца находился «сюрприз». За четырьмя овальными створками с цифрами из бриллиантов «1893» — миниатюры художника Константина Крыжицкого с видами Абастумани.

С Пасхи 1893 года состояние великого князя стало значительно ухудшаться: кашель усилился, лихорадки бывали чаще, великий князь сильно похудел.

Доктор, осматривавший цесаревича в то время, отмечал в своих записях, что «сердце здорово», одышки почти нет, болей в груди нет, кашель вечером, ночью и утром с отхождением мокроты, в которой очень много туберкулезных бацилл. При объективном исследовании было выявлено поражение верхней доли правого легкого. В прогнозе доктор достаточно жестко констатировал, что «выздоровления в полном смысле слова ожидать, конечно, не приходится». Однако он считал, что при правильном образе жизни здоровье, возможно, поправится настолько, что останется только «незначительный кашель».

Отец и мать очень надеялись, что «правильный образ жизни» и в самом деле поможет их сыну.

От моря до моря

В мае 1893 года решили отправиться в Ливадию всей семьей: император, императрица и дети — цесаревич Николай, великая княжна Ольга, великий князь Михаил, великая княжна Ксения. Одна из причин — повидаться с сыном Георгием, которому было проще, да и безопаснее добраться из Абастумани до Крыма, чем до Петербурга.

Поезд, как всегда, довез их до конечной станции Севастополь, чтобы затем путешественники пересели на пароход. В этот раз в главном военном черноморском порту России император Александр III интересовался не только делами черноморских моряков и корабелов, но и посетил музей, устроенный на месте раскопок в Херсонесе. Там он с большим интересом осматривал «предметы древности, найденные при работах». И этот интерес был неподдельным. Еще за несколько лет до этой поездки в Севастополь он получил ходатайство председателя Императорского Московского археологического общества графини Прасковьи Сергеевны Уваровой о необходимости археологических раскопок в Херсонесе. На ходатайстве император написал резолюцию: «Это необходимо сделать, чтобы не прослыть за варваров. Поговорите об этом деле с кем следует и представьте мне заключение, и как можно скорее, чтобы спасти все, что можно спасти».

И теперь император мог убедиться, что кое-что спасти удалось.

Он всегда уделял особое внимание реставрации и поддержанию памятников российской древности. Именно благодаря этому были открыты и реставрированы фрески бывшего Кирилловского монастыря XII века в Киеве. Из своих личных средств император выделял суммы на реставрацию и поддержание памятников русской старины, в частности на реставрацию Углицкого дворца и иконостаса к Царским вратам с Куликова поля, на восстановление Ладожской крепости. При Александре III активно работала Императорская Археологическая комиссия, был подготовлен проект создания Русского археологического института в Константинополе, стало действовать Русское Палестинское общество, позже получившее наименование Императорского. Во время раскопок, проводившихся Русским Палестинским обществом в Палестине, было сделано много уникальных открытий, как, например, открытие фрагмента второй Иерусалимской стены.

Особое внимание Александр III уделял возрождению исторических национальных традиций. Прославление побед России в прошедших войнах и сражениях император считал необходимым условием воспитания в народе уважения к историческому прошлому.

Историк искусства, археолог и художественный критик Адриан Викторович Прахов в статье, посвященной Александру III, писал: «Внимание Государя было приковано к русской истории, и страсть к ее памятникам проходит ясною чертою через всю его жизнь».

По его инициативе для расширения археологических работ было значительно увеличено число экспедиций. Предметы, приобретенные Археологической комиссией, после научного описания направлялись в музеи страны. Стал превращаться в музей и Ливадийский дворец.

Май 1893 года оказался теплым. И непродолжительный отдых удался. Тем более что, к радости всех, в Ливадию очень скоро приехал Георгий. После его приезда была сделана семейная фотография. Перед камерой на фоне стены дворца слева направо расположились цесаревич Николай, великий князь Георгий, императрица Мария Федоровна, великая княжна Ольга, великая княжна Ксения. Император Александр III сидел, облокотившись на спинку стула, а великий князь Михаил сел перед всеми на землю. Никто не мог представить тогда, что эта фотография с короткой подписью: «Ливадия, Крым. Май 1893 года» окажется последним семейным снимком.

Несмотря на то что некоторые журналисты называли Ливадию летней столицей Российской империи, все понимали, что очень многие дела из основной столицы на берегу Невы в Крым перевести нельзя.

После возвращения в Петербург императора ждала поездка по Балтике. Одной из целей была Либава — важный незамерзающий порт. Там должна была состояться закладка военно-морской базы.

11 августа 1893 года в аванпорт Либавы величественно вошла темно-синяя красавица — императорская яхта «Полярная звезда», окаймленная по борту массивным золотым канатом. Вслед за ней вошли и стали на бочках корабли Балтийского флота во главе с эскадренным броненосцем «Император Александр II».

12 августа в девять часов тридцать пять минут утра почетный караул с броненосца «Император Александр И» встретил царя у закладочного павильона. Александр III принял строевой рапорт командующего войсками округа, поздоровался с караулом и в сопровождении императрицы, наследника, великих князей и свиты направился в павильон. Там, после молебна, почетные гости положили в специально подготовленные массивы серебряные монеты. Затем поверх монет поместили закладные доски, а поверх них — именные закладные камни. Оба массива уложили в назначенное место северного мола.

После церемонии закладки военно-морской базы был устроен смотр Балтийского флота. В параде приняли участие миноносцы «Виндава», «Нарва», «Котлин», «Моонзунд», «Гангаль», канонерские лодки «Грозящий» и «Отважный», минные крейсеры «Воевода» и «Посадник» и три яхты — «Славянка», «Царевна» и «Полярная звезда».

Летом того же 1893 года удалось выбраться на любимую дачу в Лангинкоски в Финляндию и даже порыбачить.

С пребыванием Александра III в Финляндии связано много легенд. Согласно одной из них, в тот приезд император, как обычно, отправился погулять в окрестностях Лангинкоски. Встретив там, на реке Кюми, мужика, ловившего рыбу, Александр III спросил, чем тот занимается.