Книга Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг Сталина, враг Хрущева - Петр Балаев

Успешное выполнение планов первой китайской пятилетки выдвигало страну в экономические лидеры Юго-Восточной Азии, что вызвало опасения американцев, которые усилили экспансию в этом регионе. Эта экспансия была смертельно опасна и для СССР, включение стран ЮВА в орбиту американской политики грозило изоляцией Советского Союза в регионе.

Последствия идеологической капитуляции КПСС на XX съезде нужно было срочно исправлять, требовались значительные дипломатические усилия. Нужен был опытный дипломат, и не только дипломат, но и лицо авторитетное. Таких в обойме ревизионистов из ЦК КПСС не было. Роль дипломата вынуждено играл Н.С. Хрущев, о его дипломатических способностях можно спорить, часто он уходил в откровенное шутовство, но многое ему удавалось, несмотря на это. И за ним был вес хоть и номинального, но руководителя партии. Только убедить правительства бывших империалистических колоний в том, что Советский Союз продолжает сохранять приверженность коммунизму, человеку, который по коммунизму и нанес удар, выступив против «культа личности», было невозможно. Если бы эта задача была поручена Хрущеву, то наверняка индийцы, к примеру, поняли бы, что в СССР окончательно победила ревизионистская линия, значит, он будет непременно сдавать свои внешнеполитические позиции, уступая США. Требовался человек, не запятнавший себя антисталинизмом, и обладающий большим опытом дипломата.

Возглавлял внешнеполитическое ведомство Вячеслав Михайлович Молотов, авторитет его был весомым, но Молотов не был дипломатом. Можно опровергать это мое утверждение, но он, как дипломат не состоялся, он в этой роли был в тени Сталина, в бытность его министром иностранных дел Сталин фактически его на дипломатическом поприще и замещал. Самостоятельные поездки Вячеслава Михайловича перед войной в Германию, во время войны в Англию и США были поездками чисто техническими. Молотов был ярко выраженным типом человека-сухаря. Это несовместимо с ролью дипломата. Неслучайно сменил его на посту после ВОВ А.Я. Вышинский, тот был оратором, умел выступать перед публикой. Но Вышинский был фигурой не очень значительной.

Единственным, кто обладал международным авторитетом и был опытным дипломатом среди советских руководителей — Климент Ефремович Ворошилов. К тому же — официальный глава государства, Председатель Президиума Верховного Совета СССР.

Дипломатический дебют Ворошилова состоялся в 1933 ГОДУ визитом во главе советской делегации в Турцию. Если знать, какое значение в те годы Советское правительство предавало отношениям с южным соседом, то можно осознать и важность этого визита. Нахождение недружественного государства рядом с еще достаточно взрывоопасным Кавказом ничего хорошего не сулило. Поэтому возглавить делегацию должен был только самый выдающийся дипломат страны. Заметьте, что достаточно блистательный Литвинов на эту роль выбран не был. Послали «слесаря». Вся проблема в том, что турецкий правитель тех лет, Кемаль Ататюрк, был не только отчаянно смелым человеком (согласитесь, объявить светским государство, бывшее несколько столетий клерикально-исламским — это крайняя степень безбашенности), человеком высокообразованным — закончил Академию Генштаба, но и весьма своеобразным. Самой точной характеристикой будет — сумасброд. Личные симпатии и антипатии Ататюрка оказывали весьма серьезное влияние на его политические решения. Малейшая ошибка дипломата в общении с турецким лидером могла привести к непоправимым последствиям, учитывая очень неустойчивую позицию Кемаля в отношении к Советскому государству. Союзник был еще тот — клялся в дружбе, но при этом перебил у себя коммунистов. С ним переговоры должен был вести человек, очень тонко чувствующий партнера, способный вызвать к себе симпатию. Задача была неимоверно сложной.

Нарком обороны СССР К. Ворошилов и М.К. Ататюрк у входа в меджлис, Анкара, 1933

Климент Ефремович с нею справился. Это российские историки считают, что Ворошилов был, как полководец, полным нулем. Кемаль Ататюрк, современник моего героя, такого посланника Советскому Союзу никогда не простил бы. Англичан в Первую мировую войну турецкие войска под командованием Ататюрка лупили весьма чувствительно, поэтому он разбирался в полководческих способностях военных тех стран, с которыми Турция имела отношения. Но было у Ворошилова еще одно качество, о котором почти никто не знает — он мог быть при надобности человеком, что называется, светским. Исполнение этой роли, крайне важной для дипломата, у него затруднений не вызывала. Только об этом мало кто знал даже в СССР, Климент Ефремович воспринимался в народе как «первый красный офицер», а не дипломат, поэтому таково было удивление писателя Корнея Чуковского, когда он лично познакомился с Ворошиловым: «Милый Ворошилов — я представлял его себе совсем не таким. Оказалось, что он светский человек, очень находчивый, остроумный, и по-своему блестящий».

Нужно отметить, что это знакомство состоялось в 1957 году при вручении писателю ордена Ленина. Автор «Мойдодыра» был еще тем кадром, воображал себя независимым интеллектуалом, но его симпатии, например, к Сталину четко «колебались вместе с линией партии». Но интеллектуалом себя воображал, поэтому такое его мнение о Клименте Ефремовиче говорит о многом. Поразить сноба светскостью было совсем непросто.

А тогда, в 1933 году, под обаяние Ворошилова попал своенравный и капризный Кемаль Ататюрк. Почести Клименту Ефремовичу оказывались беспрецедентные, визит был приурочен к 10-й годовщине турецкой революции, отмечался праздник военным парадом, так Ататюрк даже выстроенные для парада войска объезжал вместе с Ворошиловым! Одна из улиц Стамбула была названа именем Ворошилова! Мало того, он стал почетным гражданином Турции!

Весь период визита Стамбул гремел балами, которые давали в честь советской делегации, Ататюрк буквально ни на минуту от себя не отпускал Климента Ефремовича на званных обедах.

Сложно представить Молотова или Подгорного, Громыко в ситуации, когда выяснилось, что на балу в честь советской делегации придется танцевать. При наших официально признанных дипломатах делегация стояла бы у стеночки, скорей всего, демонстрируя свою «официальность» и дремучую зажатость. Танцующего Громыко представить невозможно. Европейским бальным танцам Ворошилов, входившие в состав делегации Буденный, Бубнов и Карахан обучены не были. Не беда:

Семен Михайлович, врежь ты им «Казачка», — приказал Ворошилов Буденному.

Тот и врезал. А потом еще и «Барыню». Чтобы знали все — приехали русские. Публика оценила пляски в исполнении Буденного восторгом. Умные люди все поняли правильно.

— Всем танцевать, — распорядился после бенефиса Буденного Климент Ефремович. И советские дипломаты пошли разучивать в парах с турецкими дамами мазурки.

На прощанье Ататюрк подарил главе советской делегации часы, и не просто часы, а свои личные, со словами: «Если Вы еще раз попадете в нашу страну, Вам стоит только показать эти часы, как для Вас в любой час дня и ночи будут открыты все двери к сердцу Турции».