Книга Крещение огнем. Алтарь победы - Максим Калашников

Сложившаяся ситуация определяется не только морально-этическими и интеллектуальными качествами личного состава, призываемого на флот, но и открытым нежеланием многих командиров и начальников, особенно самого высокого звена, качественно менять сложившуюся ситуацию. Многих устраивает безделье флота у пирсов, устраивает то, что моряки обитают, а значит, едят, спят, отдыхают… прямо на корабле 24 часа в сутки. Их устраивает обилие никому не нужных вахт и дежурств вместо боевой и профессиональной подготовки хотя бы на “холодном железе ”. Устраивает тотальное расхищение флота, в котором многие из них участвуют лично. Устраивает то, что по статистике из сотни молодых офицеров изъявляют желание проходить службу на флоте только единицы. Устраивают отказывающие баллистические ракеты, тонущие торпеды, заклинивающие стволы орудий. Многих из них, таким образом, устроило следствие этой организации – гибель двух подводных атомных крейсеров, “Комсомольца ”в 1989-м и “Курска ”в 2000 году!

Такой флот не может принять в свой состав технику современного уровня. Он погубит новейшие корабли!

Он не поддается реформированию. Просто рядом с ним надо создавать иной флот…»

Наш Верховный создавал именно новый флот Империи! Позднесоветская мерзость выбрасывалась на помойку, причем навсегда.

Когда новый флот Империи появлялся в океане, наш противник на заходе солнца полностью выдыхался. Мы давили на него со всех сторон: в соревновании цивилизаций, в технологической гонке. Охватывали его с суши, с воздуха и космоса, с моря. Бросая вперед закрывающие технологии и подрывные инновации, помноженные на новую социальную организацию и умную власть, мы выигрывали почти безоговорочно.

Давайте попробуем еще раз побывать в мире нашей Победы…

Стопами Академии

«…Империя всегда страдала гигантоманией. Они там мыслят не иначе как в планетарном, межзвездном масштабе. Их генераторы – громадины, колоссы! Так и были задуманы.

А мы – мы, крошечная Академия, маленький мир, не имеющий источников добычи металлов, всегда были страшно экономны. Мы просто вынуждены были производить генераторы размером с мизинец – большей роскоши мы не могли себе позволить. Нам пришлось разрабатывать новые методики, новые технологии, о которых в Империи никто и не помышляет. Регресс науки там настолько очевиден, что ни о каком движении научной мысли вперед не может быть и речи.

Они могут закрыть защитными полями целые города… но так и не додумались до создания индивидуального защитного поля. Для освещения и обогрева городов у них стоят генераторы в шесть этажей высотой… а наши могут спокойно уместиться вот в такой комнате. А когда я показал одному из их специалистов по атомной энергетике свинцовый контейнер с орех величиной, в котором находился атомный генератор, он чуть на тот свет не отправился от удивления! Да и в собственных гигантах они уже ничего не смыслят. Машины работают автоматически, профессия технолога передается по наследству, и я знаю, что эти горе-специалисты будут совершенно беспомощны, если одна-единственная Д-трубка выйдет из строя!»

– Это, как вы наверняка знаете, отрывок из «Академии и Империи» Айзека Азимова, – поднял взгляд Наставник. – Начало 1950-х, а как свежо звучит! Кстати, мы издадим эту трилогию на русском языке. Ибо она – ключ к пониманию нынешнего мира. Разве непонятно, что в этом отрывке, где торговец Хобер Мэллоу говорит о борьбе с Империей, ясно угадывается стратегия борьбы сил Запада с Советским Союзом? Не так ли, Аркадий Борисович? Говорите – у нас свободный диалог. К тому же вы давно читали эту трилогию в подлиннике…

– Это так, Сергей Васильевич, – согласился Писатель, кивая головой. – Параллели более чем очевидны. Мэллоу побеждает, предлагая подданным Империи разные удобные бытовые штуки, в каковых можно узнать все эти нынешние микроволновки, автоматические стиральные машины, плееры и прочее. Так же борются и с Советским Союзом. До недавнего времени я считал, что в такой борьбе у нашей страны нет шансов на успех. Что будущее, о котором мы с братом мечтали в романе «Трудно быть Богом», наступило не в СССР, а на Западе…

– Верно понимаете, товарищ Писатель, – по-доброму рассмеялся Сергей Васильевич. – Теперь вы видели очень многое…

Жизнь известного советского фантаста Аркадия Борисовича круто изменилась две недели назад. Внезапный вызов на Старую площадь, куда он ехал с противоречивым и неприятным чувством. Как и всякий позднесоветский интеллигент, он был антисоветчиком. Давно разуверился в самом справедливом на земле строе. Хотя в шестидесятых и написал знаменитый роман «Трудно быть Богом», где пропел осанну русским коммунистам, вырвавшимся в космос и спасающим иные миры от мракобесия. Он в тот день ждал чего угодно: угроз, вкрадчивых бесед и «дружеских предупреждений», откровенной вербовки. Да и чего можно было ожидать от диктатуры, не побоявшейся совершить жестокий акт агрессии против арабского государства? Бряцать ядерным оружием?

Он приготовился к самому худшему. Но то, что последовало потом, было совершенно неожиданным и удивительным. Неделю его возили по лабораториям и полигонам. Он видел тепловые машины Серогодского, извлекающие рассеянное в воздухе тепло, превращая его в механическую энергию. Наблюдал первый образец такой машины весом в полторы тонны – а потом и последнюю версию. Размером с двигатель для «жигулей» и мощностью в семьдесят киловатт. Его проводили в дом, что питался энергией только от автономной мини-электростанции на двигателе Серогодского.

В подмосковных Озерах его глазам представились скорост–ные струнные трассы и быстрые транспортные модули, мчащиеся по натянутым между опорными мачтами прочным «струнам». На берегах Оки он видел город будущего из просторных и светлых купольных домов. Слушал гул вечного ветра в громадной трубе-электростанции посреди этого города-ноополиса. Летал над поверхностью Волги на легком и изящном экраноплане. Видел людей, излеченных от рака с помощью необычных методов. Пил воду из «шкафчиков» ее полной очистки. Потом поднимался в воздух на автожире из светлого пластика. Ему показывали фантастическую навигационную систему Шмидта, что не нуждается в спутниках, что может определять координаты корабля, самолета и автомобиля с точностью до нескольких метров.

Он видел пористые титановые плиты и сверхпрочную керамику. Смотрел, как из нее делают настоящие двигатели и целые дома. Видел, как работают фантастические, сверхскоростные электромоторы на постоянных магнитах. Стоял в зале с советскими суперкомпьютерами. Наблюдал за работой необычной радиосвязи, почти не знающей преград.

Потом были экскурсии по полям с тяжеловесными колосьями – это были плоды применения биофотонических технологий, «волновой генетики». И поездка на Тушинский машиностроительный завод, где взгляду писателя предстали авиакосмолеты на стапелях. И проекты совершенно новых космических кораблей. Его поражали сцены работы групп «мозговых штурмов», где вместе взламывали проблемы люди и компьютеры…

Перед ним открывался совершенно неизвестный мир, который еще вчера показался бы ему фантастикой.