Книга Братство - Алексей Рудаков

Всё!

Я обессилено откинулся в кресле, ощущая, как начала кружиться голова.

Прорвался. Сейчас они подойдут, зайду в ангар и всё… Спать…

— Сэм? Ты тут? — на сей раз голос Шнека звучал тревожно. — В систему зашли два эсминца. Походу пасли нас — их сенсоры мощнее, разведка же. Видишь нас?

Я присмотрелся — впереди, вроде бы что-то моргало, хотя, допускаю, что у меня просто устали глаза.

— Сэм?

— Не вижу. Устал.

— Чёрт… Ладно, ставь курс две сотни ноль три и давай, двигай. малым вперёд — будешь на ходу доковаться.

— На ходу?! — эта новость моментом сбила с меня всю сонливость. — Я тебе что — пилот-снайпер?

— Ничего страшного, мы притормозим, заскочишь. Разворачивайся и ходу, Сэм, ходу — догоняют, суки!

Эсминец — я про Астролябию, нагнал меня спустя четверть часа, и мне пришлось перейти на полный ход, чтобы удержаться на траверзе его левого борта.

— Сэм. Слушай сюда, — снова вышел на связь Шнек. — Голову поверни. На право — видишь? Второй трюм по левому борту открыт?

Последовав его совету, я действительно увидел небольшое тёмное пятно на корпусе корабля.

— Начинай подход, скорость не снижай.

— Сдурел? Я же разобьюсь?!

— Не разобьёшься! Мы подработаем движками. Сравняем скорости, до нуля — понял? А как зайдёшь — там сетка натянута. Мы тебя в неё поймаем.

— Ну, давай, — ответил я без особого энтузиазма в голосе, прекрасно понимая и весьма критически оценивая свои лётные навыки.

— Только не тупи. те, сэр! — к нему явно кто-то подошёл и он перешёл на официальный тон. — Капитан! Противник приближается — откроют огонь через пять… Нет — уже через четыре минуты!

Отвечать я не стал — не до того было.

Осторожно шевеля джоем я начал сближение с Астролябией. На момент нашего разговора нас разделяло не более трёх десятков метров и сейчас катер, подчиняясь моим движениям, сокращал эту, ничтожную по космическим меркам, дистанцию.

— Хорошо, хорошо, сэр! — теперь вместо Шнека я слышал голос Жбана — ему, как старшему по лётной части, сам Бог велел руководить этими манёврами. — Две сотни. Немного ручку на себя… Так… Стоп! Достаточно. Теперь вправо её, ещё… ещё… Нет — назад! Круто! Стоп.

Я сближался с бортом эсминца под довольно острым углом, не понимая их затею. Был бы я на Вжухе — ещё ладно, мелкий кораблик бы протиснулся, но катер… На нём, если и заходить в наш ангар, то только прямо — он по центру-то проёма помещался едва-едва! По крайней мере — когда я вылетал на крейсер — вылезти, не ободрав борта, смог только со второй попытки, и то — исключительно благодаря помощи наблюдателей, корректировавших этот процесс.

— Сто… Восемьдесят… Сэр! Курс две сотни! Меняйте курс, сэр! Шестьдесят! Полста! Курс!

Вздрогнув от его крика, про смену курса он просто орал, я поспешно потянул рукоять вправо, неподвижно зависая напротив освещённого изнутри проёма ангара. Неподвижно — конечно относительно эсминца — все эти манёвры мы совершали на приличной скорости.

— Хорошо… Хорошо, Сэм! Всё очень хорошо! Теперь давай…

— Чего возитесь! — рявкнул Шнек, перебивая штурмана. — Имперцы стволы активировали — начнут палить через тридцать секунд!

— Не ори! — обычно тихий Жбан, вдруг рявкнул так, что я едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть. — Нормально всё. Успеем! Заткнись! Прости, Сэм, — добавил он более спокойно. — Но достал этот! Ты представляешь, стоило тебе покинуть корабль, как…

— Потом расскажешь, — прервал его я помня о тридцати секундах. — Делать-то что?

— Чуть прибавь тяги… Вот молодец, умничка! А сейчас, Сэм… Пожалуйста, произнёс он очень мягко, внезапно рявкнув: —Тягу в ноль! Руку от джоя!

Я едва не подпрыгнул — таким резким был переход его тона, но послушался не задумываясь. А, в следующий момент, что-то несколько раз звонко щёлкнуло по корпусу и кресло подо мной дёрнулось, крутанулось, едва не выбросив мою тушку из своих объятий — ремни-то я не застёгивал, посчитав свои приключения оконченными. В переднем остеклении проскочил, надвигаясь на меня борт Астролябии, и я сжался, ожидая неминуемого удара — но он проскочил, разминулся в считанных сантиметрах с краем проёма. Удар и последовавший за ним скрежет, показал, что, однако не все части катера оказались такими же удачливыми — но он звук быстро стих, а ещё через миг мой кораблик влетел в путаницу тросов, кабелей, страховочных ремней и чего-то ещё, что я не успел опознать. Всё это хозяйство было растянуто вертикально, соединяя собой палубу с потолком, и сейчас я, прорывался сквозь эту мешанину, безжалостно разрушая труд своего экипажа.

— Прыжок!

— Дверь!

Вопли старпома и штурмана прозвучали одновременно, перекрывая звонкие щелчки лопающейся под моим напором паутины, а, ещё спустя секунду, катер влетел в дальнюю стенку ангара.

Забегая вперёд, хочу сказать, что удар, вернее, его последствия, ни на катере, ни на стенке особо не сказались и то и другое, были рассчитаны на гораздо более высокие нагрузки — в отличии от вашего покорного слуги.

Ещё не оправившись от первого удара, я был выброшен из кресла, и, пролетев через всю рубку, всё же катер был крупнее Вжуха, впечатался спиной в стенку — прямо рядом с дверью, ведущей наружу.

Надо сказать, что мне повезло — ручка двери была совсем рядом, и последствия встречи с ней могли бы закончиться гораздо печальнее — хорошо ещё, если бы отделался только рёбрами. Мог и хребет повредить.

Но — свезло. Когда я встал, морщась, охая и потирая всё, куда только мог дотянуться — болело всё и сразу, то первое, что я увидел, было лицо Банкира. Он стоял на корпусе катера прямо перед передним остеклением и внимательно всматривался в рубку. Увидев моё шевеление, он облегчённо выдохнул и что-то произнёс — неслышное, сквозь разделявшую нас преграду.

— Не слышу, — разводя руками и преувеличенно артикулируя, произнёс я, и, он, к моей радости — понял. Кивнул и вытянув в мою сторону руку, покрутил ладонью, будто что-то завинчивал.

— Чего? — я машинально поднял руку, желая почесать затылок, но боль, прострелившая её, заставила меня сморщиться и отказаться от этой затеи.

Понимающе кивнув, Банкир приступил к новой пантомиме — сначала он постучал костяшками пальцев по воздуху, затем, изобразив на лице непонимание, посмотрел на меня, но, встретив точно такое же выражение, вздохнул и продолжил.

На сей раз в мою сторону был протянут кулак с оттопыренными пальцами — большим и мизинцем. Узнаваемый жест, верно?

Несколько раз встряхнув им, он задрал голову и выразительно пощёлкал себя по кадыку, после чего, внимательно посмотрев на меня, он приглашающее махнул рукой, чей кулак однозначно свидетельствовал об его планах.

Чёрт!

Они тут что — перепились все? Я, значит, рискую, спасаю их — а они бухают! Неужто Жбан был прав и Шнек не тянет? Меня часов пять не было, а тут воно чего! Ну, сейчас, ну я вам задам!