Книга Последняя битва императоров. Параллельная история Первой мировой - Валерий Шамбаров

Поддержать Румынию пробовали и итальянцы, предприняли седьмое наступление на Изонцо. Солдат положили, как обычно, много. И результаты, как обычно, были нулевые. На Салоникском фронте у генерала Саррайля было 18 дивизий, а болгары, немцы, австрийцы оставили 10, остальные сняли против румын. Тут уж просто некрасиво было стоять на месте, тоже двинулись в наступление. Но оно было вялым, нерешительным. Впрочем, союзники преднамеренно удерживались от активных действий на Балканах. Войска им требовались совсем для другой операции. Правительство Греции и ее король Константин упорно старались проводить независимую политику, воздерживались от участия в войне. Кроме того, Константин был другом русского царя. Ну а коли так, Грецию решили подмять.

Западная пропаганда обрушила на Константина лавину клеветы, представляла его сторонником Германии. Британская агентура сеяла в стране недовольство. Хорошим поводом стало вторжение болгар на греческую территорию — враг топчет нашу землю, а правительство не реагирует! (Хотя эту землю топтало и 300 тыс. солдат Антанты) На Крите организовали восстание. В Афинах спровоцировали манифестации, бунт в греческих полках, требовавших отправить их воевать с болгарами. А Лондон и Париж предъявили Греции ультиматум: дескать, начавшиеся волнения угрожают тылам союзного фронта. Потребовали разрешения ввести войска не только в Салоники, а в другие районы. Правительству пришлось подчиниться. Десанты Антанты высадились в Пирее, вошли в Афины. Захватили греческий флот, разоружили армию. А дальше, уже не опасаясь противодействия, начали готовить революцию.

Кипели страсти политические, дипломатические, а неприятель собирал на румын две группировки. Северную, в Трансильвании, возглавил Фалькенгайн. Она состояла из 9-й германской и 1-й австрийской армий (20 дивизий). Южной, в Болгарии, командовал Макензен (1 немецкая, 8,5 болгарских и 1 турецкая дивизии). Фалькенгайн должен был сокрушить румынскую армию и через Трансильванские Альпы вторгнуться в Румынию с северо-запада. От Макензена требовалось наступать в Добрудже вдоль Черного моря, а потом повернуть и ударить через Дунай с востока. Вся Румыния превращалась в гигантский мешок, ей готовили «супер-Канны». Она еще могла избежать катастрофы. Но для этого нужно было вывести армию из Трансильвании. Расположить ее по берегу Дуная и на перевалах Трансильванских Альп, горы это не шуточные, до 2,5 км. Уж на таких позициях даже плохие войска смогли бы обороняться. Однако румыны вцепилось в захваченные районы. Неужто бросить за здорово живешь?

26 сентября неприятель обрушил на них удар. Как только в Трансильвании началась артподготовка, многие румынские полки сразу побежали. В других приказали отступать перепугавшиеся командиры. Покатились в полном хаосе. Бросали пушки, поджигали зарядные ящики и обозы с патронами. Боеприпасы рвались в огне, убивали и ранили солдат, идущих следом, это еще больше нагнетало панику. Австрийцы и немцы в считанные дни отбили Германштадт, Петрошаны и прочие здешние города, двинулись за бегущими румынами на перевалы Трансильванских Альп.

В Добрудже дивизии Зайончковского заняли оборону на древних римских валах, протянувшихся от Дуная до моря. Силы Макензена превосходили в 2,5 раза, но нашей пехоте и коннице помогали моряки. Левый фланг прикрыли корабли Черноморского флота. Врага угощали снарядами дредноутов и эсминцев. Приходили гидрокрейсера с самолетами, они вели разведку, бомбили и били из пулеметов атакующих неприятелей. А на правом фланге поддерживали канонерки Дунайской флотилии, вели огонь, отогнали австрийские мониторы, пытавшиеся прорваться в наши тылы. С дорогами в Румынии было совсем худо, и снабжение обороняющихся войск тоже ложилось на флот. Морем, через Констанцу, везли боеприпасы, пополнения, продовольствие. На минах погибли миноносец «Беспокойный», 2 тральщика, несколько транспортных судов. Но все атаки были отбиты.

Хотя этого уже оказывалось мало. Франция и Румыния разразились требованиями к России, спасать новых союзников. Летели телеграммы обоих правительств, румынский посол Диаманди обивал пороги царя и Алексеева. Разразилась истерика «гениальных» планов румынского генштаба, французы и Диаманди настаивали, чтобы русские обязательно исполнили их. Пусть пришлют еще 3–4 корпуса в Добруджу. А еще 3–4 корпуса пусть наступают через Карпаты во фланг группировке Фалькенгайна. А еще 3–4 корпуса надо направить к Бухаресту, защитили перевалы в Трансильванских Альпах. А еще 3–4 корпуса должны форсировала Дунай и вторгнуться в Болгарию…

Николай II и Алексеев объясняли, что выделить такое количество войск попросту невозможно. Что русские армии понесли потери, нуждаются в пополнении, на всех фронтах оставалось 1,2 млн. активных штыков. А если даже сорвать с места крупные силы, то для их перевозки в Румынию понадобится не менее 1,5 месяцев. Оголив собственный фронт, они не успеют на другой. Доказывали, что гораздо эффективнее был бы удар Салоникского фронта. Русская Ставка не отказывалась помочь. Она изыскала возможность снять 2 корпуса с Северного фронта. Но их сочли более целесообразным послать не к Бухаресту, а в армию Лечицкого. Ей до Румынии было ближе всего, она могла прикрыть северные районы страны, и даже на это требовалось 2–3 недели.

Нет, на союзников не действовали никакие доводы. Диаманди бегал жаловаться к французскому послу Палеологу, что Алексеев, «кажется, не понимает страшной серьезности положения или, может быть, руководствуется эгоистическими задними мыслями, исключительной заботой о своих собственных операциях». А Палеолог озлобленно писал в дневнике: «Отдает ли себе генерал Алексеев точный отчет в высоком преимущественном интересе, какой представляет для нашего общего дела спасение Румынии?» Почему Румыния представляла «высокий преимущественный интерес» в ущерб России — это была уже особая, западная логика.

63. Констанца и Бухарест

В конце сентября — октябре на всех фронтах закипели беспорядочные жаркие бои. На одних участках демонстрации предпринимали русские, старались оттянуть врага от Румынии, на других наседал противник, пытался помешать русским переброскам в Румынию. Немцы узнали, что Алексеев снимает соединения с Северного фронта, развернули атаки на Ригу. С моря их поддерживала германская эскадра. На Балтфлоте в это время сменился командующий, вместо нерешительного Канина был назначен контр-адмирал Непенин. Вместе с командующим 12-й армии Радко-Дмитриевым он организовал отпор неприятелю. В Рижском заливе подорвался на минах и затонул немецкий броненосец. 40 самолетов Балтфлота вылетали на бомбежки, сбили 6 германских аэропланов. Враг задумал прорваться и в Финский залив, нанести внезапный удар по базам Балтфлота. В глубокой тайне вел разведку проходов в минных заграждениях у устья залива, тралил их. Под покровом ночи по ним двинулась миноносная флотилия. Но ведь наши моряки читали немецкие радиограммы… Едва отряд углубился в зону минных полей, корабли начали подрываться. Повернули обратно, и опять гремели взрывы. За одну ночь погибли 7 германских эсминцев.

В Белоруссии немцы стянули огромное количество артиллерии у с. Скроботово под Барановичами. Засыпали позиции и обычными, и химическими снарядами. Наши солдаты за день отбили 7 жестоких атак, враг захватил только первую траншею. Ночью подошла свежая русская дивизия, в рукопашной выбила немцев и ворвалась в их окопы. Они ответили новыми атаками. В одном месте передовые германские окопы остались в наших руках, рядом — русские окопы у неприятеля. А неподалеку, тоже на Барановичском направлении, Гренадерский корпус узнал, что немцы отводят части в Румынию. Гренадеры смели артогнем проволочные заграждения, захватили первую линию вражеских укреплений, но удержать не смогли, под огнем отошли обратно.