Книга Мое сердце - Бертрис Смолл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Акбар кивнул, потом нежно коснулся щеки Велвет в последний раз.
— Прощай, Кандра, моя английская роза, мое сердце и моя жизнь, — с этими словами он повернулся и вышел.
Великий Могол поднялся в комнату на башне, самую высокую точку своего дворца, откуда открывался вид на дорогу, ведущую к побережью и порту Камбей, расположенному в нескольких сотнях миль отсюда Здесь он и оставался, наблюдая, как караван Велвет покидает город в ранние предрассветные часы утра. Он всматривался в дорогу до боли в глазах, представляя ее себе за полупрозрачными занавесками носилок, пока наконец вся процессия не превратилась в облачко пыли на горизонте. Над его головой небо позолотили первые солнечные лучи нового дня. Но Акбар ничего этого не видел. Он оставался один, запершись в комнате, без пищи и еды целых три дня. Покинуть убежище его заставили сыновья, которые готовили новое восстание. И когда он спустился в мир живых людей, его длинные темные волосы и усы были снежно-белыми, а сам он стал стариком.
Огонь любви — огонь нездешней силы,
Он гложет сердце, разум пепелит.
Ни старость, ни недуг, ни хлад могилы
Одну любовь с другой не разлучит!
Сэр Уолтер Рэлей
Ветер, дувший весь день с северо-востока, неожиданно переменился на восточный. Казалось, что он хочет помочь «Морскому соколу», прокладывавшему себе путь через волны Ла-Манша и Дуврского пролива, вокруг Маргейт-Хеда, побыстрее попасть в устье Темзы. Небо казалось таким же плоским и серым, как плита сланца, и с него не переставая сыпался мелкий нудный дождь. Англия! Зеленая и буйно цветущая, какой она и должна быть в начале августа. Как Велвет мечтала о пологих зеленых холмах своей родины в удушающе жаркие дни там, в Лахоре, а сейчас, когда она увидела их воочию, все это превратилось в горький пепел. Она была рада, что Алекс остался жив в этом дурацком поединке. Но сколько же других несчастий причинила эта дуэль… об этом он никогда даже не узнает.
Облокотившись о поручни корабля, она пристально смотрела вниз на темные, быстро несущиеся массы воды. «Как просто, — подумала она, — немного ниже нагнуться и…» Но тут плачущий крик чайки заставил ее поднять голову к небу, и мягко сыплющийся дождь смешался на ее лице со слезами. Как только она могла вообще подумать об этом? Смерть ничего не изменит для нее. Она все равно не будет вместе с Акбаром и своей дочерью Ясаман. Гораздо больше храбрости требовалось для того, чтобы продолжать жить, а она как-никак была дочерью своих родителей.
Велвет плохо помнила отъезд из Индии. После того как Акбар в первый раз накачал ее наркотиками, Адали держал ее в одурманенном состоянии практически все семь недель на пути до Камбея и побережья. Евнух проводил ее на борт корабля Мурроу и помог устроиться в каюте, оказав ей, таким образом, последнюю услугу. В этот раз она была в сознании, но очень слаба.
Уложив ее в постель, он сказал:
— Наш повелитель велел передать вам несколько слов, которые, как он надеется, хотя бы немного облегчат ваши страдания. Маленькая принцесса отдана под опеку Ругайи Бегум, которая, конечно же, будет смотреть за ней как за собственной дочерью. Ее секретно вырастят в вашей вере, ибо наш повелитель Акбар считает, что вы бы этого хотели. Мне велено быть евнухом Ясаман Кама Бегум и ее домоправителем. Он думает, что вам это будет приятно. Среди своих вещей вы найдете тонкую золотую цепочку с подвешенной к ней одинокой розовой жемчужиной. Каждый год в день рождения маленькой принцессы вашему отцу будет доставляться по такой же розовой жемчужине. Это — весточка от повелителя, что ребенок жив и здоров.
— Проследи, чтобы она знала — я не хотела оставлять ее, — слабо прошептала Велвет, — и что я ее люблю.
— Я не позволю ей забыть вас, — пообещал он.
— Дядя! — позвала Велвет.
Майкл О'Малли поспешил на зов своей племянницы.
— В чем дело, дитя мое?
— Дай мне миниатюру с моим портретом. Я уверена, что ты привез какую-нибудь с собой, предполагая показать ее Акбару.
— Да, ты права, — сказал он, опуская руку в карман сутаны. Достав миниатюру, он протянул ее Велвет.
— Отдай ее моей дочери, когда она подрастет, — сказала та евнуху и опять упала на подушки.
Глаза Адали наполнились слезами, он кивнул, затем, встав на колени, поцеловал ее руку и, поднявшись, быстро выбежал из каюты. Он не осмелился даже обернуться, когда говорил: «Прощайте, моя принцесса», чтобы она не увидела слез на его щеках.
Велвет была истощена и измучена. Ее жизненные силы были основательно подорваны. В течение последующих трех месяцев она почти все время спала, просыпаясь только тогда, когда приходило время Пэнси кормить ее с ложечки супом с курицей, несколько десятков которых было доставлено на корабль перед отплытием. Они жили в клетках на палубе. Только к четвертому месяцу их плавания Велвет начала выходить из состояния апатии.
Они плыли в конвое из шести кораблей, ибо семья де Мариско решила не рисковать. Они зашли в Занзибар, чтобы пополнить запасы свежей воды, закупить цыплят, фруктов и овощей. Обогнув Африканский рог, они еще несколько раз приставали к берегу, чтобы закупить продовольствие у местного населения, которое при виде больших кораблей вело себя очень настороженно, опасаясь работорговцев. Где-то на полпути, проплыв приблизительно до середины Африки, Мурроу повернул в открытый океан. Он со своей флотилией по огневой мощи превосходил любых берберийских пиратов, которым вздумалось бы вдруг напасть на них, но предпочел избежать и такой опасности. Ведь на борту находилась сестра, которая до сих пор была слаба и духом, и телом.
Велвет, однако, поправлялась день ото дня — она не хотела умирать. Ее тело откликнулось на неусыпную заботу Пэнси, а также ее брата и дяди, хотя сознание еще и оставалось в подавленном состоянии. Но Пэнси, хотя и пыталась сдерживаться перед своей госпожой, на самом деле была очень рада вернуться домой. Велвет как-то случайно услышала, как она приговаривала, накрывая на стол с маленьким Даги на бедре:
— Скоро ты увидишь своего папочку, Даги. Он тебе понравится, он хороший. Я тебе говорила, что ты похож на него? И ты увидишь также своих дедушку и бабушку, мой ягненочек. О, тебе понравится Англия, мой дорогой.
Даги во все глаза смотрел на свою мать, ловя каждое ее слово. Сначала он боялся матросов, так непохожих на солдат гвардии Акбара, которые ухаживали за его матерью и играли с ним, чтобы завоевать ее расположение. Однако он не смог устоять против пожилого парусных дел мастера, который почти целыми днями сидел по-турецки на палубе, починяя паруса. Парусных дел мастеру, человеку бездетному, было лестно и приятно демонстрировать свое мастерство маленькому мальчику, неотрывно наблюдавшему за ним, пока Пэнси прислуживала своей госпоже. Постепенно ребенок начал завоевывать сердца и других матросов, многим из которых так редко доводилось видеть своих собственных детей. Даги, к его удовольствию, баловали чисто по-королевски.
