Книга Арбалетчики князя Всеслава - Безбашенный

Последнее обстоятельство – с князем-долботрахом – вызвало было довольно-таки резкие возражения Володи с Серегой, оказавшихся вдруг урря-патриотами и не пожелавшими «оплевывать родину перед иностранцами». А Наташка, тоже оказавшаяся вдруг патриотически озабоченной «встающей с колен», даже целую истерику по этому поводу закатила. Я затрахался разжевывать им элементарные, казалось бы, соображения. На той территории, которой в будущем предстоит стать Россией, сейчас праславянами запросто может и не пахнуть. Ну и оно нам надо – переться через кучу опасностей через все Средиземноморье, дабы «вернуться» в этот заснеженный зимой и дождливый летом холодильник, в котором нас никто и не ждет? Со временем, разобравшись в обстановке, «мы будем посмотреть», а пока надо натурализовываться тут – хотя бы для того, чтобы выиграть это драгоценное время. А для этого желательно, чтобы кто-нибудь из сильных мира сего предложил нам поступить к нему на службу – естественно, почетную и хорошо оплачиваемую. Шантрапы, готовой служить любому, тут хватает, и таких никто не ценит. А вот люди, прибывшие издалека по воле своего повелителя и преодолевшие по пути немало трудностей и опасностей – не в пример желаннее. Преданность – она как раз ценится. Князь-долботрах, о котором мы не будем рассказывать направо и налево, а «проговоримся случайно», как раз и подскажет потенциальному нанимателю, что переманить нас, хоть и нелегко, но от такого долбанутого правителя все-же можно…

Потом бабы опять вспомнили о святом и вечном, то бишь о тряпках. Циновку из травы плести они уже запарились – ага, сплетя полуметровую примерно полоску где-то сантиметров на пятнадцать шириной. Вдобавок разве ж это ткань? Не стильно! Причем тряпки собственных кавалеров, которыми и так уже пользовались при необходимости, они уже не считали, а нацелились ограбить сугубо нас с Васькиным – меня на мое большое пляжное полотенце, на котором я сплю, между прочим, а испанца – на его форменную полицейскую куртку. Типа он и в футболке не задубеет, а им – ага, совершенно нечего надеть. А на чем мне спать и под чем ему тогда, спрашивается, кобуру с пистолью ныкать от посторонних глаз, когда мы наконец на местных наткнемся? Их гениальное решение, что раз мы мужики, то можем и из шкуры той косули что-нибудь взамен – для себя, а не для них – изобразить, нас, конечно, не вдохновило, и тогда они принялись качать права – типа без наших тряпок они всенепременно и вот прямо сейчас загнутся, а они – люди и тоже имеют право на жизнь. Причем направлен этот вынос мозгов был главным образом на Хренио, которого они посчитали, как европейца, наиболее дрессированным нынешними профеминистическими законами, а как мента – представителем власти, который, если чего, то может и приказать непокорному, то бишь мне. Ага, щас! Какой такой власти? Чья здесь сейчас юрисдикция? Но этот довод мне и не понадобился – Васкес взорвался, и совсем не в ту сторону, в которую хотелось бы этим двум. Наорал на них по-испански, потом добавил на ломаном русском, куда примерно они могут засунуть себе свои права, если не в состоянии реализовать их сами и без ущемления аналогичных прав других. Позже, поостыв, он нам еще кое-что порассказал…

Эти испанские феминистки уже достали всех до поросячьего визга. Мало им законов о сексуальных домогательствах и о домашнем насилии, под которые можно подвести хоть и многое, но не все, так они не так давно дополнительно еще и «половое насилие» изобрели, под которое теперь подводится любая конфликтная ситуевина бабы с мужиком, если мужик не уступает им добровольно. То, что одного из его сослуживцев стерва-женушка под этим соусом до нитки при разводе обобрала – это еще ладно, не всем ведь, слава богу, такие достаются. А как вам, сеньоры, вот такое? Устраивают эти трижды проклятые антиглобалисты очередные беспорядки в Барселоне, дела там плохи, и их, полицейских из Кадиса, срочно перебрасывают туда на подмогу. На площади беснуется толпа, в ответ на уговоры в полицию летят камни и бутылки, и самое время не только «демократизаторы» применить, но и водометы, и слезоточивый газ, и резиновые пули. И все это есть, да только начальству, каррамба, страшно приказ отдать! Ведь эти сволочи из толпы в первые ряды свое бабье выпихнули, и не дай бог чего с какой из них случится – это же по судам потом затаскают за означенное «половое насилие»! Одна еще и разделась до пояса, другая вообще полностью, и попробуй только прикоснись к ним! Каррамба!

Стоит перед тобой такая, бесится, орет, визжит, плюется, швыряет в тебя чем ни попадя, да еще и «демократизатор» твой табельный так и норовит прямо из рук у тебя вырвать, а ты тронуть ее не смей, поскольку даже вот это «тоже типа женщина», и за «половое насилие» отвечать придется по полной программе. Хоть вообще эту дубинку с собой не бери, чтобы ее у тебя не отобрали, да тебе же по башке ей же и не отоварили! Это же, каррамба, курам на смех! И вот что тут прикажете делать? В тот раз бузотеров подвела их же собственная глупость – им так понравилась беспомощность полиции и собственная безнаказанность, что они сдуру всех своих стерв в первые ряды выдвинули. Тут-то тогда и вжарили по середине толпы навесом из водометов и газовыми гранатами! Потом и резиновыми пулями туда же добавили те, кто на возвышении находился и мог стрелять поверх голов. И только с этими «тоже типа женщинами» больше всего мороки оказалось – каждую приходилось вязать втроем, а то и вчетвером, дабы – не дай бог, к выпуклостям их даже случайно не прижаться и обвинения теперь уже и в сексуальных домогательствах не схлопотать! Он, Хулио Васкес, вовсе не сторонник ни замшелых средневековых традиций, ни этой глобализации. Он тоже, представьте себе, сеньоры, обеими руками за прогресс. Но не в таких же, каррамба, уродливых формах!

Так и не решив пока ничего с тряпками для баб, постановили, что для начала надо бы постираться. В собирательской экспедиции по лесу наши заросшие грязью дамы обнаружили ниже по течению ручья на лесной опушке небольшое озерцо, где и решили устроить купание и стирку. Причем, что интересно, момент своего «озарения» Юлька с Наташкой подгадали так, что Володя с Серегой оказались занятыми у коптильни, а значит, охранять их предстояло нам с Васькиным. Не иначе как задались целью «приручить» нас с ним не мытьем, так катаньем, млять! И если испанца, Дольника с Протопоповым и Новоселовым не читавшего, эта перспектива воодушевила, то меня, с их трудами хорошо знакомого – как-то не слишком. После вчерашнего ночного давления на нашу психику через уши я отчего-то сильно заподозрил, что теперь нам ее будут прессовать через зрение. Увы, в многом знании много печали, поскольку так оно и вышло. Как я и ожидал, начали эти стервы с купания и уж поиграли на наших нервах всласть – старательно делая вид, будто и не подозревают, что мы за ними наблюдаем…

Юлька есть Юлька – плескаясь, устроила целое эротическое шоу, оказавшееся для нас с Хренио нешуточным испытанием. Но и Наташка выступила в том же духе – то ли Юлька ее настропалила, то ли она и сама оторва еще та… Поскольку блондинки не в моем вкусе, мне ее выдержать было легче, а вот испанский мент едва не пропал. Заметили они это или просто рассудили, что в южных странах светлые блондинки в дефиците, но после представления – кроме спинок они друг дружке еще и прочие части тела помыли, отчего Васкес аж застонал – сориентировались они грамотно. Выйдя, отряхнувшись и изобразив красочное смущение оттого, что мы наблюдаем их в стиле «ню», обе стервы подхватили свои тряпки и направились стирать их – правильно, в разные стороны, за кустики. При этом Наташка, нарочито покачивая бедрами, как бы невзначай задела плечом испанца, а Юлька таким же манером – меня. То, что для этого обеим пришлось сделать крюк, поменявшись местами, их нисколько не затруднило. Задев нас, обе снова изобразили смущение, но ожгли нас жаркими взглядами и закачали бедрами еще энергичнее. Естественно, Хренио купился и покорно поплелся за Наташкой, не оставив мне ничего иного, как последовать за Юлькой…