Книга Кавказский фокус - Сергей Самаров

Звезды в небе яркие, видеосъемку провести, скорее всего, будет возможно. Хорошо, если бы еще и луна в нужный момент оказалась на своем месте. Тогда вообще будет светло. Но съемку придется вести с минимального расстояния. Конечно, это рискованно, но иначе камере рассмотреть лица будет очень сложно. А съемка только одного номера машины по большому счету мало что даст. Подобные операции бойцы группы уже проводили в прошлом несколько раз. Должно получиться и сейчас. Старший лейтенант Африканов будет в прицел видеть и оператора с камерой, и свою цель, и сделает выстрел строго вовремя, чтобы дать возможность автомобилю остановиться строго в нужном месте. Сам заядлый автомобилист, Саня Африканов, как помнил Дмитрий Валентинович, в таких вещах не ошибался. Более того, старший лейтенант считает гвозди на дорогах своим личным проклятием, постоянно прокалывает колеса на личной машине, стоит только свернуть с асфальта, и прекрасно знает, сколько можно проехать на проколотом колесе, пока это не будет чувствительно для управляемости. На вопрос майора Африканов ответил, заранее зная, что говорить:

— Колесо просто лопнет. Резину пуля разорвет. Значит, водитель сразу начнет тормозить, иначе диск погнет. Тормозной путь на скорости в шестьдесят километров в час будет на четверть короче, а на более низкой скорости остановка произойдет очень быстро. Все зависит от того, с какой скоростью он будет ехать. При этом потеряет управляемость и может заставить машину «поцеловаться» со скалой. Я выберу момент, товарищ майор, исходя из скорости машины. Не переживайте. Не впервой такую остановку транспорту устраивать…

Дмитрий Валентинович знал, что Саня Африканов несколько раз выполнял похожий выстрел. Но тогда майора рядом не было, и потому сейчас он переживал. Хотелось, чтобы машина остановилась на дистанции, доступной для ночной съемки. А съемку следовало вести стандартным армейским планшетником. Трубка смартфона при ночной съемке включает подсветку, таким образом показывая оператора. Значит, смартфон для этого дела не годится.

«Уазик» проехал мимо, почти вплотную к горной гряде.

— Продолжаем маршрут, — скомандовал Волосняков.

— Проехал уже? — издалека спросил подполковник Сварог, находясь на общей линии связи.

— Проехал, командир… Двигаемся вслед.

Дальше двинулись тем же порядком. Скоро снайпер сменил на месте ведущего капитана Севастьянова, а майор Волосняков, передав Севастьянову бинокль с тепловизором, перешел на вторую позицию в группе. Севастьянову не было необходимости оборачиваться и контролировать тылы, поскольку «уазик» уже прошел, а тягаться в скорости со спецназовцами при передвижении могли бы только профессиональные спортсмены-ходоки, которых поблизости не наблюдалось. Значит, и высматривать за спиной было некого. Да и командир ОМОГ заметил бы передвижение в том же направлении любой посторонней группы или нового транспорта и обязательно предупредил бы свою малую группу…

Глава третья

Первая часть маршрута закончилась как раз тогда, когда майор Волосняков встал на место ведущего, сменив старшего лейтенанта Африканова.

Малая группа приблизилась к воротам ущелья. Карта не обманывала, ворота в самом деле были достаточно широкими и могли бы пропустить два идущих рядом друг с другом грузовика. Правда, тридцатью метрами дальше, в глубину ущелья, стены-хребты спешили друг к другу навстречу, словно желали обняться, причем поверху это стремление было более заметным. То есть, например, при сильном сотрясении почвы — при землетрясении или при достаточно мощном взрыве, который будет способен сдвинуть с места их основания, — эти стены могут одна на другую навалиться и перекрыть проход, заперев тех, кто находился внутри. И сделать сложным сам процесс выхода, на который будут способны только спортсмены-скалолазы и еще разве что спецназовцы, имеющие специальную оснастку и обязательную горную подготовку. Впрочем, в военном городке сводного отряда спецназа ГРУ прямо в завершение традиционной «тропы разведчика» имелся тренажер-скалодром, на котором отрабатывались навыки передвижения в скалах с оснасткой и без нее.

Но еще через пятьдесят метров ущелье снова расширялось и оставалось широким до поворота. Все соответствовало карте. Но карта, сделанная по результатам спутниковой съемки, и планкарта пещеры, нанесенная от руки и к тому же по ненадежной, как думалось, памяти человека, — вещи разные. И майор Волосняков понимал необходимость своей миссии перед тем, как доставят запланированные грузы вертолеты и грузовики. Чтобы план подполковника Староверова стал рабочим, следовало уточнить все данные карты.

— Сварог! Я — Второй. Вошли в ущелье.

— Понял тебя, Второй, — отозвался Сварог. — На входе следы машины смотрел?

— Там сплошной камень-монолит. Следов не остается. Разве что кто-то, разогнавшись, затормозит специально. Но здесь, похоже, таких дураков не водится. Никакого следа…

— Есть след… — возразил командиру малой группы старший лейтенант Африканов.

— Саня, что там? — спросил подполковник.

— Свежий окурок на камне. Из окна машины выбросили.

— Да, — подтвердил подполковник Староверов, — когда я машину снимал на планшетник, водитель курил. Я еще подумал, что это очень неаккуратно с его стороны. Саня, забери окурок в целлофановый пакет. По окурку можно определить ДНК человека. Для экспертизы, забери.

— Понял. Уже забрал.

— Не жалеет человек своего здоровья, — вздохнул с осуждением майор Волосняков, который многократно хвастался, что ни разу в жизни даже не попробовал вкус сигареты, хотя друзья в детстве его часто уговаривали.

— Он не только здоровья, он и жизни не жалеет, если с бандитами связался. Если мент, должен лучше других понимать, что не бесконечно долго горная вольница будет длиться, — сделал вывод капитан Севастьянов.

— А кто же здоровье жалеет, если знает, что жить осталось мало… — по-своему прочитал разговор подполковник Староверов. — Если человек желает повеситься, ему денег на хорошую веревку обычно бывает не жалко. Еще и мыло для веревки подкупит какое-нибудь ароматное. Даже самому жадному человеку хочется висеть с комфортом… Ладно, не буду вас болтовней отвлекать. Работайте…

Командир лучше других знал, кто как себя чувствует во время работы. Например, старший лейтенант Саня Африканов может одновременно и болтать без умолку, и прицельно стрелять. Его посторонние разговоры не отвлекают. Точно так же майор Волосняков, хотя он вообще-то по своей натуре к болтовне не склонен, тем не менее разговоры его не сильно отвлекают от дела. А вот капитан Севастьянов предпочитает жесткую внутреннюю сосредоточенность. Особенно в моменты, когда сапер работает со взрывными устройствами. В это время ему практически каждый вопрос следует дважды повторять, с первого раза он не слышит — настолько отключается от всего окружающего. Все к помехам во время работы относятся по-разному. Тем не менее, когда требуется соблюдать повышенную внимательность, лучше никого не отвлекать, считал подполковник Староверов. Разговор он прекратил, но от связи не отключился. Хотя и при отключении в случае вызова коммуникатор «Стрелец» тут же подал бы сигнал с требованием контакта.