Книга Я все еще здесь - Клели Авит

Честно говоря, я сам этого не знал, но мне совершенно не хотелось пускаться в бесконечные объяснения.

– Нет, все нормально.

– Тогда почему бы тебе не считать меня другом? Она пристально взглянула на меня широко раскрытыми, изящно подкрашенными глазами. На меня пахнуло ее духами. Если меня не подводит память, духи все те же – я узнал аромат, который вдыхал на протяжении многих лет. Я слегка отодвинулся назад, чтобы увеличить расстояние между нами. Когда это она успела сесть так близко?

– Ну, так что, Тибо? Скажи мне, почему?

Ее голос понизился до шепота. Я слышал ее дыхание, ощущал запах ее кожи, смешанный с ароматом духов. Нахлынули воспоминания, и мне хотелось их прогнать. Но в то же время…

– Я… Я не знаю. Это… трудно…

Дурацкий ответ, но это единственное, что я смог из себя выжать.

Синди впилась в меня глазами, и в мгновенной вспышке памяти передо мной промелькнули все те минуты, когда она смотрела на меня точно так же. Я увидел такое же воспоминание в ее взгляде, а потом ее книга-игра подсказала ей решение быстрее, чем моя. Еще миг, и ее губы уже приникли к моим. Я ответил на ее поцелуй почти машинально.

Почти.

Какая-то часть меня наслаждалась.

Другую отчетливо мутило.

Я почувствовал, как Синди взяла мою руку и обвила ее вокруг своей талии, одновременно гладя меня по спине. Она привлекла меня к себе. Резким рывком я опрокинул ее на диван.

– Интересно, – прошептала она, с вожделением глядя на меня. – Не знала, что тебе так нравится быть сверху.

– Ты еще много чего обо мне не знаешь, – холодно ответил я.

По ее глазам было видно, что мой тон застал ее врасплох. Я поспешил закрепить успех, пока желание снова не одержало верх.

– Зачем ты здесь, Синди?

Она сжалась. Кажется, в ее книге-игре нет ответа на этот вопрос.

– А впрочем, – продолжал я, – даже не трудись отвечать. Я и так примерно представляю зачем, но мне на это глубоко наплевать.

Я встал. Синди все еще лежала на диване. Теперь ее взгляд был другим. Она смотрела на меня, как будто пыталась выбрать меньшее из зол. И я даже не мог ее в этом упрекнуть – сам я, наверное, выглядел так же.

– Уходи.

Синди не ответила, но покорно встала. Я наблюдал, как она обувается и застегивает верхние пуговицы на блузке (и когда только она успела их расстегнуть?). Я подал ей пальто и, не дожидаясь, пока она его наденет, открыл дверь.

– А ты изменился, – сказала она на пороге.

– Если бы ты в свое время постаралась меня лучше узнать, избавила бы себя от ненужных хлопот.

– Ну, попытка не пытка…

Не ответив, я захлопнул дверь.

Про «ведите себя любезно» я давно забыл.

На столе так и стоял ее полупустой бокал с вином и мой – с грушевым соком, – к которому я не прикоснулся. Я взял бокал за ножку, пошел на кухню, вылил его содержимое в раковину, а следом отправил и вино из бутылки. Бокал я выкинул в мусорное ведро – не хотелось, чтобы он когда-нибудь снова попался мне на глаза.

Вернувшись в гостиную, я понял, что мне противно даже смотреть на диван. Я взял в спальне одеяло и застелил им диван. Уже лучше. Я нашел пульт и включил телевизор. Так и сидел, потягивая грушевый сок и почти не слушая комментариев диктора.

Я чувствовал себя уязвленным.

Вот потому-то мне никто и не нужен.

7

Эльза

Сегодня понедельник. Никто не придет. Дни без посетителей стали невыносимо долгими. Особенно с тех пор, как в мое подобие жизни вошел Тибо. Если мне хоть чуточку повезет, он, может быть, приедет навестить своего брата, вернее, привезет мать, чтобы она его навестила. Но, возможно, в будние дни он слишком занят и не сможет найти время.

А пока я слушала возню санитарки. На сей раз она ничего не забыла. Более того, мне вдруг показалось, что сегодня она слишком уж копается! Как будто готовит меня к какой-то церемонии или еще к чему-нибудь. Мне даже показалось, что она особенно долго занималась моими губами, как будто вдруг осознала, что забыла о них в прошлый раз.

Наконец она закончила – молча, как делала и все остальное, – и покинула палату. Через несколько минут дверь со скрипом распахнулась, и комнату заполнил шум шагов и голосов. Я была потрясена этим вторжением. Откуда вдруг столько народа?

В общем гуле голосов я уловила несколько медицинских терминов. Когда на меня наваливается слишком много информации, я перестаю понимать, что происходит. Но мне хватило чутья (это так, фигура речи), чтобы опознать главного врача и группу его интернов. И наверное, именно врач сейчас хлопнул в ладоши, потому что шум тут же стих и постепенно воцарилась тишина.

Судя по звукам дыхания, вокруг меня собралось минимум пять интернов или стажеров. Ну надо же, теперь я учебное пособие! Главный врач стоял в изножье моей кровати. Он взял тетрадь с историей моих «техосмотров», как я предпочитаю это называть. Долгонько же никто ничего туда не вписывал.

– Перед вами случай номер 52, – начал врач. – Множественные травмы, в том числе черепно-мозговая. Глубокая кома около пяти месяцев. Подробности вы можете прочесть сами.

Потрясающе, теперь я даже не «тяжелый случай», а просто номер…

Судя по всему, история болезни стала переходить из рук в руки, задерживаясь у каждого на несколько секунд, не больше. Наверное, у врачей есть какое-то правило, по которому нельзя слишком долго держать перед глазами ни один документ. Может быть, их раздражает необходимость без конца все это перечитывать, или же они предпочитают взглянуть сами. А может, их специально учат схватывать суть проблемы за пять секунд. И если это так, значит, они успевают припомнить весь курс своего обучения. Хотелось бы мне, чтобы среди них нашелся человек, который решит уделить случаю номер 52 больше пяти секунд и обнаружит, что я могу слышать.

– Вот распечатка снимков ее мозга. Здесь, разумеется, только самые показательные. Здесь подборка из снимков, сделанных в июле, при ее поступлении в больницу, и снимков двухмесячной давности. Жду ваших комментариев.

На сей раз им понадобилось побольше пяти секунд. Я слышала их перешептывание, но не вникала в детали. Для меня все это уж слишком заумно, но я чувствовала, как они приходят в замешательство. Похоже, все они напряженно оценивали динамику моего состояния.

– Итак? – спросил врач. – Что вы можете сказать?

Слово взял один из интернов справа от моей кровати.

– Судя по снимкам, к ноябрю показатели улучшились по сравнению с июлем?

– Верно. Но мне хотелось бы поподробнее. Вы всегда должны обосновывать, почему думаете именно так. Жду вашу аргументацию в письменном виде к завтрашнему дню, у меня в кабинете. Придется вам поработать сегодня вечером.