Книга Проклятие Белого Лебедя - Александр Харламов

Это уже радовало, хоть Светке не готовить на всю эту ораву еду. В ее положении такие трудотерапии совсем необязательны. Кстати о еде…

— А… — начал было я, но водитель, словно прочитал мои мысли.

— Холодильник забит до отказа! Должно хватить на дня четыре, но если что понадобится…мы всегда рядом!

— То есть вы будете жить в замке с нами? — уточнил я на всякий случай. Если честно, то меня гложили сомнения относительно того, что убийства в Белом лебеде связаны с магией, скорее я склонялся к тому, что убил Марину Игнатенко и Константина Ивановича какой-то сельский маньяк, а потому явно не лишним было бы присутствие таких амбалов, как наш шофер.

— Вячеслав Сергеевич приказал организовать на время вашего пребывания там постоянную охрану. Я и Толик из первой машины будем с вами круглосуточно, — я одобрительно кивнул, а Мишка наконец-то оторвался от своего планшета и негромко поинтересовался:

— А пистолет у вас есть?

Водила небрежно отодвинул полу пиджака, под которой обнаружился самый настоящий «Стечкин», вид которого придал мне уверенности и поднял настроение.

— Посмотри, Саша, — позвал меня сын, показывая куда-то за тонированное стекло мерседеса, — чего это они?

Мы уже въехали в Шаровку, где на центральной улице, выполняющей в этом селе и обязанности майдана, собралась огромная толпа людей, которые что-то живо обсуждали. На капоте потрепанной, видавшей виды «копейки» возвышался мужик средних лет, толкавший речь селянам, словно Ленин с броневика. Каждую его фразу жители Шаровки одобряли приветственными криками.

— Тебя как зовут-то? — тронул я за плечо водителя нашего внедорожника.

— Валера…

— Валер, а останови-ка мне вон у того ларька, — попросила я шофер, заинтересовавшись происходящем. До выборов вроде было далеко, майдан в Киеве не начался, а люди вышли на площадь и явно чем-то взволнованы. Такое в нашей стране случается регулярно, но обычно ничего хорошего не предвещает ни для тех стоит, ни для тех кто вообще игнорирует общественную жизнь, довольствуясь позицией: «моя хата с краю».

Позади, мигнув удивленно фарами, нам в след пристроился второй джип, в котором ехали Красовская и мои домашние. Толик приоткрыл окно и что-то прокричал, но из-за шума на площади разобрать что, было невозможно. Следом на яркий свет вылезла, кряхтя, Эльвира Олеговна, щуря глаза после полумрака автомобиля.

— Что случилось, Дворкин? — спросила она, с интересом разглядывая толпу. Я решил, что нечего портить им пред отпускное настроение и прокричал в ответ, что остановился купить сигарет, потому как вряд ли в настоящем старинном замке такой товар продается на каждом углу.

— Давно тебе говорила, чтоб бросал! — ворчливо заметила теща. — Только деньги из дома тащишь и на ветер переводишь…

Я кивнул и быстрым шагом прошел к табачному ларьку. С торца этого металлического «привета» из девяностых на небольшом крылечке курила молодая девчушка лет восемнадцати, которая, завидя, что я целеустремленно движусь по направлению к ней, сразу же шмыгнула внутрь. Щелкнул запор, а маленькое квадратное окошечко, забранное кованой металлической решеткой немедленно открылось.

— Что-то купить желаете? — уточнила она хриплым после курева голосом, который так не гармонировал с ее ангельским личиком.

— Пачку «Ротманса» синего, пожалуйста, — попросил я, облокотившись на приваренную узкую полочку прямо перед оконцем.

Худая бледная ручка с тонким запястьем немедленно забрала поданные мною деньги, отсчитала сдачу, а потом положила ее на небольшую тарелочку вместе с заказанной пачкой.

— А что это у вас такое творится? — спросил я, делая вид, что интересуюсь этим лишь со скуки, как бы между прочим. Девчонка купилась…Купилась в силу своего возраста, да от одиночества, которое непременно гложет, если с восьми до восьми сидеть в этом душном металлическом каземате. Она соскучилась по общению. Потому радостно поддержала разговор, прошептав из-за решетки мне заговорщицким шепотом:

— Так, чудище агитируют ловить…На милицию-то надежды совсем нет. Они покрутились тут, отпечатки поснимали, да укатили в райцентр, а нам жить с этим под боком. Шутка ли четыре трупа за два дня! А кто следующий? Может и я… — она шмыгнула сопливым носом и защелкала зажигалкой. Из ларька потянуло ароматным дымом тонких женских сигарет. — Сидишь тут, как пень! А другой работы в селе нет! Не дояркой же идти в самом-то деле? — искренне удивилась она. У современной молодежи такая раньше многоуважаемая профессия теперь и за работу не считалась. — А похороны завтра…Вот Михалыч и агитирует сразу после идти ловить проснувшегося зверя.

— Похорон? — напрягся я. Уж мне-то точно было известно, что Марину Игнатенко и Константина Ивановича будут хоронить в Харькове. К тому же невольная обмолвка про четыре трупа. Неужели…

— Да наших же и буду хоронить! — поразилась моей неосведомленности девчонка. — Их вчера прям на окраине убитыми и нашли. А вы что ж не знали? — спохватилась она. Окурок был немедленно потушен, а в до того общительной, даже сверх меры, девчонке проснулась самая настоящая пролетарская бдительность. — Вы вообще кто такой? Ходят тут выспрашивают, нос суют не в свои дела! А ну-ка покажи удостоверение? Или как его…Жетон!

— Какой жетон? — ошалел я немного от резкого перехода.

— Полицейский! Иначе геть отсюда! Сейчас парней покличу, они быстро из тебя отбивную сделают! А может ты и есть тот самый зверюга, а Михалыч нам сказки рассказывает про зверей всяких, что они наше место давным-давно облюбовали… Маньячела! — поняв, что сболтнула лишнего, девчонка засуетилась, запиликала кнопками телефона и поспешила захлопнуть окошко.

Вот те раз…Все местные и некто Михалыч знают о каком-то звере, который терроризирует Шаровку уже много лет. Для них в этих убийствах нет ничего удивительного. Они даже готовы сами пуститься на поиски убийцы. Только вот все эти поиски совершаются обычно от чувства панического страха и ни к чему кроме самосуда над безвинным человеком не приводят, попасть под эти жернова крестьянского мщения вместе со своей семьей мне совсем не хотелось. Я оглянулся по сторонам. Из толпы выделилось несколько крепких даже с виду молодчиков и направились к нам. Значит парням девка все-таки дозвонилась. Я забрал сигареты с прилавка и быстрым шагом двинулся к мерседесу. Плюхнулся на переднее сиденье, дав себе зарок на будущее обязательно поговорить с этим таинственным Михалычем, который явно что-то знает, иначе не стал бы мужик в годах мутить просто так народ, подталкивая его на подвиги.

— Валера…Нам пора в замок! — быстро произнес я, захлопывая двери автомобиля. Движок послушно завелся. Позади Толик загудел клаксоном, подавая сигнал к отступлению, если не бегству. Да…народ в Шаровке напуган, но ни одного представителя власти я на его улицах так и не увидел. То ли не знают о происходящем, то ли не хотят вмешиваться…

Внедорожник, подняв в воздух облако густой пыли, рванул по проселочной дороге. Несколько куриц, мирно разгуливающих по обочине, важно кудахча, шарахнулись в сторону, косясь своим глазом-бусинкой, в след незнакомой машине. Позади громыхал на кочках гелентваген со Светкой и тещей, там же сидела Красовская. Парни, покрутились возле киоска, озабоченно почесав коротко стриженные лбы, и проводили наш эскорт недобрым взглядом, не предвещающим ничего хорошего.