Книга Клыки. Истории о вампирах - Терри Виндлинг

Однако, несмотря на то, что они казались безобидными, в минувшие выходные телефонные звонки раздавались из дома в дом, а к воскресенью родители либо ходили нахмуренными, либо с широко раскрытыми от ужаса глазами. Мать Ретты зашла в ее комнату после звонка от лучшей подруги, дочь которой была младше Ретты и также присутствовала на собрании:

– Почему ты не рассказала мне о вампирах, Ретта?

Она стояла в дверном проеме, упершись руками в бока.

– Ах, да, они. Я и забыла совсем.

– Как ты можешь забыть о вампирах, Ретта? Они поссорились с парнем, который сидел позади тебя. Серьезно, я в ярости. О чем мистер Мастерс думал, когда приглашал их на собрание?

– Помочь нам узнать о вампирах?

– Ретта, – сказала мама. – Ты ничего о них не знаешь. Послушай, юная леди, я не буду повторять: никаких вампиров. Ни в этом доме, ни за его пределами. Понятно?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответила Ретта, закрыв книгу и вздохнув.

– Я тебя знаю, Ретта. Ты из тех девушек, которых мы называем «впечатлительными».

Когда она ушла, Ретта сказала:

– Кто мы?

Но ее мать не ответила. Она была уже в собственной спальне и кричала на отца Ретты так, как будто существование вампиров его вина.

Ретта хотела бросить их. Она хотела бросить все: свою комнату, дом, улицу, город. Девушка даже хотела, несмотря на двенадцать лет дружбы, бросить Лотти, которая в понедельник во время обеда села напротив нее за столик и сказала без какого-либо приветствия:

– Ну, ты и дрянь.

Ретта отвлеклась от клубничного йогурта и подняла на нее глаза:

– О чем ты говоришь?

– Я видела тебя, – прошептала Лотти грубым голосом. Она наклонилась к столу и сказала: – Я видела, как ты ехала домой с тем вампиром в прошлую пятницу. Ты не вернулась в класс. Ты точно ушла с ним.

– Ты что, маньячка? – спросила Ретта. Размешивая в пластиковом стаканчике ложкой йогурт, она старалась не смотреть на Лотти.

– Маньячка? Серьезно? Вот, значит, как? Я маньячка, а не парень, который говорит, что он вампир. – Лотти заправила волосы за уши и покачала головой.

– Ты так драматизируешь, Лотти.

– Как его зовут?

– Тревор, – ответила Ретта, которая не смогла сдержать легкую улыбку, когда говорила это, как будто она рассказала только половину секрета, а остальное оставляла себе.

– Мерзость, – сказала Лотти. – У него даже имя как у неудачника. И что же ты собираешься делать? Выйти за него замуж и нарожать маленьких вампиров-неудачников?

– Повзрослей, Лотти, – ответила Ретта. – Ты ничего о нем не знаешь.

– Держу пари, ты тоже! – воскликнула Лотти. Она сложила руки на груди и откинулась назад, сидя прямо. – Бьюсь об заклад, ты даже не знаешь, где он живет.

– Да, – согласилась Ретта. – Ты права. Я не знаю.

– Но он знает, где ты живешь, – ухмыльнулась Лотти, наклонив голову в сторону, как будто она только что выиграла партию в шахматы.

– Все в порядке, – ответила Ретта и встала, чтобы выбросить стаканчик от йогурта.

– Эй! – воскликнула Лотти. – Куда ты? Что с тобой происходит? Ретта?

– Я опаздываю на хоровое пение, – ответила Ретта и продолжила идти.

Лотти крикнула ей в след:

– Ретта! Я серьезно! Ты должна быть осторожнее!

– Да, – ответила Ретта. – Я осторожна. Я сама осторожность.

На самом деле Ретте не о чем было беспокоиться: когда закончился последний урок, она пошла на парковку, но Тревора там не было. И на следующий день тоже. Так же как и через день. Сначала прошла среда, а затем и четверг, и хотя все еще говорили о вампирах, казалось, что они их больше никогда не увидят. Появилось несколько человек, которые говорили, что они вампиры: Джейсон Снеллинг, постоянно ковырявшийся в носу, так что никто не был особо удивлен; Тэмми Гэйлор, в прошлом черлидерша, ушедшая из группы поддержки, потому что упала во время номера с верхушки пирамиды и была вынуждена носить гипс до самого паха – пришлось провести несколько операций, чтобы зафиксировать ногу. Именно по этой причине она боялась возвращаться в группу поддержки. По-видимому, она тоже была вампиром, но никогда не рассказывала, к какому типу относится. Большинство людей считало, что она лжет, чтобы привлечь к себе внимание.

Были и другие: тихая библиотекарша, носившая очки «кошачий глаз», белую блузку с перламутровыми пуговицами, обтягивающую темно-синюю юбку; сантехник, живший всего в трех улицах от Ретты, был в ее доме, чтобы починить туалет, но так как ему за это заплатили, то, скорее всего, он не сможет входить, когда ему будет угодно, хоть его и пригласили однажды – по крайней мере, так считал отец Ретты; старик, который ночью играл на саксофоне в центре города по пятницам и субботам и носил солнцезащитные очки, как будто на улице было еще светло. Ретта всегда думала, что он слепой. Поди, разберись.

Это была неделя оживленных дискуссий, вызванных появлением Тревора и его друзей-вампиров. В тот вечер четверга даже родительский комитет провел собрание, чтобы решить, следует ли наказать мистера Мастерса за то, что он вообще позволил вампирам выступать.

– Конечно, нужно, – возмутилась мать Ретты после того как вернулась домой с собрания. – Его нужно уволить. Мы должны подать на него в суд за угрозу для жизни наших детей.

– У нас только один ребенок, – сказал отец Ретты в прихожей, повесив ветровку в шкаф.

– Это фигура речи, Клайд, – ответила ему мать. – Это фигура речи.

Они продолжили спорить на кухне, а Ретта поднялась наверх, чтобы сидеть на кровати и рассматривать свою комнату, как будто в ней вот-вот произойдет что-то особенное. Но все, что она видела, это расческа, щипцы для завивки волос, помада на комоде, смятое покрывало и одежда, которую она не носила долгое время, лежавшая на полу так, что ее можно было принять за жертву убийц, обведенную мелом. Затем зазвонил телефон, и она с особым рвением потянулась за ним, радуясь, что высшие силы, наконец, откликнулись на ее просьбу и прекратили бездействие. Она посмотрела на экран мобильника. Это была Лотти.

– Привет? – сказала Ретта.

– Хэй, ты слышала о родительском собрании?

– Да, мама с папой только что вернулись с него, – ответила Ретта. – Накажут или нет? Бедный мистер Мастерс.

– Похоже, на этот раз они его простят, – сказала Лотти. – Но если он облажается еще раз…

– Лотти, – спросила Ретта, – почему нас вообще это интересует? Мы выпускники. Мы уйдем отсюда. Если я хочу поговорить с вампиром, я могу это сделать. Ведь мы уже взрослые?

На другом конце телефона на секунду повисла тишина. Затем Лотти сказала:

– Ты так горячишься из-за этого мальчишки вампира! Не могу поверить!