Книга Так хочу быть рядом - Барбара Ханней

И какая банальность – школьные возлюбленные бросаются друг другу в объятия на встрече выпускников, не в силах противостоять соблазну.

Несомненно, оглядываясь назад, они будут вспоминать об этом дне, как об очередной ошибке. Жаль, конечно, ведь еще несколько минут назад Ева чувствовала себя счастливой, а теперь с опаской поворачивалась к Гриффу лицом.

Глубина эмоций в его глазах потрясла ее. Он просто молча смотрел на нее. Время, казалось, застыло, они словно боялись озвучить собственные мысли, будто оба знали, что слова могут испортить этот идеальный момент, развеять волшебное заклинание.

Но потом в глазах Гриффа появилась слабая улыбка и слегка приподнялись уголки губ.

– Ну, это отвечает на множество вопросов, – тихо заметил он.

Она кивнула. Теперь они знали, что их влечет друг другу с той же силой, что и прежде, возможно, даже больше.

Он проследил изгиб ее талии рукой и остановился на бедре.

– У тебя болит бедро?

Ева поморщилась. Она так старалась скрыть несколько моментов боли.

– Иногда. Это одна из проблем стареющей танцовщицы.

Грифф пожал плечами:

– Наверное, у танцоров существует предел, как у спортсменов.

– Боюсь, что так. – Ева чуть не рассказала ему о своей операции, но в ней слишком глубоко укоренилась привычка замалчивать подобные темы.

Грифф убрал руку. Ей стало холодно. Он по-прежнему внимательно наблюдал за ней.

– Ты уже знаешь, что будешь делать после выхода на пенсию, Ева?

Сердце испуганно забилось, и она быстро села в кровати. Куда он клонит?

– Не нужно паниковать. Мне просто любопытно.

Да, конечно. Она слишком остро отреагировала. Случайный вопрос о ее планах не означает, что он попросит ее провести с ним всю свою жизнь.

Они занимались сексом, но лишь из чувства ностальгии, и, хотя разделили незабываемые мгновения страсти, они не могли снова угадывать эмоции друг друга, когда все закончилось. Они остались чужими людьми.

Они знают друг друга поверхностно, и истинное понимание невозможно после двадцати лет, проведенных порознь. И теперь так легко сказать какую-нибудь глупость.

Самым мудрым решением было бы позволить этому дню остаться навсегда в их памяти волнующим, трогательным моментом единения. Им представился шанс сказать друг другу «прощай».

Конец. Больше ничего. Это явно не начало чего-то нового. Ну почему ей никогда не удавалось сохранять трезвость ума, когда дело касалось Гриффа Флетчера?

Сознавая растущую неловкость между ними, она потянулась к краю кровати.

– Мы опоздаем на обед.

– Да, – согласился он со вздохом. – Полагаю, мне лучше уйти.

Ева поспешно набросила халат и села на край кровати спиной к Гриффу, пока он одевался. Она не хотела видеть, как его сильное мужское тело исчезает под одеждой.

Теперь она наконец призналась, что скучала по этому мужчине. И близость с ним подтвердила худшие страхи – ни один человек, даже Василий, не смог бы заменить ее первую любовь.

Когда они с Гриффом снова расстанутся сегодня, она будет по нему тосковать, скучать по нему очень долго. Удручающая перспектива.

В мгновение ока Грифф оделся и теперь стоял посреди комнаты, готовый уйти.

– Значит, скоро увидимся в гольф-клубе?

– Да. – Ева тоже встала с кровати, поморщившись от боли в бедре. Она чувствовала себя скованной в движениях, как старушка, хотя ей еще не исполнилось сорока.

Она заставила себя улыбнуться. Нужно было как-то прокомментировать случившееся. Но что сказать?

– Полагаю, я должна поблагодарить? – предположила она.

– Не смей. Не так. – Грифф снова посуровел, хотя трудно сказать, злится ли он на нее или на себя.

– Все остальное слишком банально. Или сентиментально.

В его глазах мелькнул озорной огонек, выражение лица смягчилось. На мгновение они снова стали родственными душами.

«Но я бы не посмела рассказать, как к тебе отношусь, Грифф», – промелькнуло у нее в голове.

– Мне пора.

Ева кивнула. Однако, вместо того чтобы уйти, он обошел кровать, взял ее за подбородок и снова поцеловал.

– Ты прекрасная мать моего ребенка.

О, Грифф! Прежде чем она смогла придумать подходящий ответ, он повернулся и снова направился к двери.

– До встречи в гольф-клубе, – бросил он через плечо, и на этот раз Еве показалось, что она теряет что-то жизненно важное.

Глава 5

Барни и Тим устали ждать Гриффа в холле отеля. Он принял душ, переоделся в спешке и нашел их в клубном баре. Друзья подозрительно уставились на него.

– Привет, незнакомец. – Тиму никогда не приходилось осторожничать.

Грифф замял тему и спросил, как прошел утренний турнир по гольфу. По-видимому, его товарищам не улыбнулась удача.

Тим очень хотел узнать, что случилось.

– Так что у вас с Евой? – спросил он с намеком.

Грифф привык давать непринужденные ответы на почти любой каверзный вопрос, но тут замешкался.

– Нам многое нужно было обсудить. – Он понимал, насколько глупо это звучит.

Тим закатил глаза:

– Без шуток?

– Кое-что случилось, – добавил Грифф, потому что не мог обмануть товарищей. – Произошло нечто очень важное, и нам с Евой потребовалось это обсудить.

– Хм… – недоверчиво протянул Тим.

Барни, всегда более чуткий, сочувственно кивнул:

– Еве нужен совет юриста?

Грифф проигнорировал реакцию Тима на столь невинный вопрос.

– Я скоро смогу вам все рассказать, ребята. Возможно, в машине по дороге домой.

По крайней мере, друзья оставили свои расспросы и направились поболтать с остальными. Грифф остался у стойки, вглядываясь в кружку с пивом и размышляя над сумасшедшим поворотом событий, изменившим его жизнь за одни лишь сутки.

С самого начала он знал, что должен был остаться дома. А ведь всего-то намечалась простая встреча с одноклассниками. Ха! Близость с Евой лишила его отстатков рассудительности. Ну почему эта женщина всегда выбивает у него почву из-под ног?

Конечно, Ева была его первой любовью. И что? У каждого парня была первая любовь, но не каждый ведет себя как одинокий мореход, плывущий на зов мифической сирены. Естественно, он врезался в опасные скалы.

С тяжелым вздохом Грифф оставил кружку в сторону, не сделав ни глотка. Будучи адвокатом, он отлично разбирался в анализе поведения и мотивах других людей, как невинных, так и виновных. А сейчас не мог понять причину собственных поступков.