Книга Опасная улика - Сергей Бакшеев

Сутенер забился в истерике:

– Что за бред! Оставьте меня в покое!

– Конверт, гнида!

– На кой он тебе сдался?

– Кажется, я зря вмешался. Ты отдашь конверт?

– Вы все спятили!

– Теперь ты меня не проведешь. Конверт у тебя с собой?

Рука Бориса непроизвольно дотронулась до нагрудного кармана рубашки под жилеткой. Алекс заметил это движение и расплылся в кривой улыбке.

– Не дергайся. Я сам его достану.

Правая рука Алекса прижала пистолет к виску сутенера, а левая потянулась сверху через плечо. Алекс был так увлечен допросом, что не заметил, как поверженный Гребенкин приоткрыл глаза. Игорь Васильевич оценил критичность ситуации и понял, что должен действовать. Он украдкой извлек травматический пистолет, переделанный под боевые патроны, направил его на Алекса и нажал на спусковой крючок.

Два выстрела прозвучали с интервалом в сотые доли секунды. Пуля из «травматики» угодила Алексу в плечо, его палец на курке дернулся, и девять граммов свинца вышибли Борису Мануйлову мозги. Грязная кровь жирно забрызгала треснувшее вокруг пулевого отверстия боковое стекло.

Игорь Гребенкин дернул скобу замка, вывалился из машины и побежал. Впопыхах он не заметил, как с его головы свалилась шапка-ушанка.

Получивший ранение Алекс Баюкин тоже сообразил, что надо линять. Он выбрался из автомобиля и ощупал рану. Пуля задела плечо, содрав кусок кожи. Пережитый шок заглушал боль.

«Конверт! – пульсировала в голове у Алекса жгучая мысль. – Я пришел за конвертом».

Он открыл водительскую дверцу и брезгливо потянулся к убитому сутенеру. Рука Алекса выудила из нагрудного кармана чистый конверт. Алекс сунул добычу в задний карман брюк и поспешил скрыться в темном переулке.

Дорога вывела его к станции метрополитена. Проснувшаяся боль почти парализовала правую руку. Алекс сел на бетонный выступ вентиляционного люка и стиснул зубы. Нужно было подумать. Он без куртки (она осталась в клубе), рукав в крови. В метро обязательно обратят внимание на странного пассажира. Такси ловить тоже опасно – таксисты по натуре наблюдательны. К тому же ему требуется медицинская помощь, а отец-генерал вряд ли захочет рисковать своей шаткой репутацией, отыскивая хирурга.

Алекс достал телефон. Большой палец левой руки потыкал кнопки и нашел номер в короткой записной книжке. Был у Алекса в Москве человек, который придет ему на помощь в любых обстоятельствах.

Баюкин надавил кнопку вызова и услышал родной голос. Алекс почувствовал облегчение и произнес:

– Это я. Я ранен и не могу вызвать «скорую».

В трубке было тихо. Затем последовал единственный короткий вопрос:

– Ты где? Я приеду.

15

На следующее утро оперативники Марат Валеев и Иван Майоров шли по коридору Следственного комитета. Даже походка выдавала черты их характеров. Подтянутый и обаятельный Валеев держался прямо и четко чеканил шаг. Его взгляд, тем не менее, непроизвольно отвлекался на ножки встречных сотрудниц. Высокий русоволосый Ваня Майоров сбивался с широкого шага на короткий, пытаясь заглянуть в глаза напарнику. Когда Иван говорил, создавалось впечатление, что сильные руки помогают ему найти нужные слова.

– Марат, Галя настаивает, чтобы мы отдали тебе деньги за квартиру.

– Вы кормите прожорливого котяру. Этого достаточно.

Двадцативосьмилетний Майоров впервые в жизни влюбился по-настоящему. Его избранницей была лейтенант полиции Галя Нестерова из паспортного стола. Ваня готов был сделать девушке официальное предложение, но Галя отшучивалась: «Майоров, стань хотя бы капитаном. Тогда на ипотеку можно будет решиться». Одно время Ваня и Галя снимали квартиру на окраине, но затем разругались с хозяином, который неожиданно решил поднять плату. Тогда Валеев уступил им свою малогабаритную «однушку». К этому времени Марат практически переселился к Петелиной и лишь по необходимости забегал на старую квартиру, чтобы покормить кота Чингиза.

– Марат, неудобно. Мы уже месяц живем и не платим.

– Забей! Я две недели был в отпуске. Все равно пришлось бы просить кого-нибудь присматривать за котом. Как там Чингиз без меня?

– Ему скучать некогда. Я только сейчас понял, что это такое – быть озабоченным, как мартовский кот. Чингиз каждую ночь шастает через форточку на гулянки. И ему все мало! Знаешь, как он на Галку смотрит, когда она по утрам гимнастику делает?

– Ваня, ты бди. Не оставляй женщину без присмотра. Чингиз – тот еще ходок!

– Да ну тебя! – Ваня разглядел лукавые искорки в глазах Валеева и толкнул напарника в плечо. – Глядя на Чингиза, я тоже немного чувствую себя животным.

– Только немного? Некоторые женщины убеждены, что мужчины – самые настоящие животные. Все отличие в том, что мы научились одеваться! – вспомнил Марат колкое замечание Елены.

С этими словами он распахнул дверь с табличкой «Старший следователь Петелина Е.П.»

Хозяйка кабинета расслышала последнюю фразу, кивнула оперативникам и, не отрываясь от работы с документами, заметила:

– Известный ученый утверждает, что между поведением льва и мужчины гораздо больше общего, чем между поведением мужчины и женщины.

– Хорошо хоть со львом нас сравнили, – буркнул Марат.

– Он приукрасил, чтобы мужики на него не ополчились.

– Надо еще проверить: этот якобы ученый – сам мужик или один из этих… – Ваня вытянул губы и скорчил гримасу, изображая кокетливого гея.

– Сейчас дам тебе его адрес. – Петелина с серьезным видом зашелестела записной книжкой.

– Зачем?

– Чтобы ты проверил свою версию. Встретишься с ним один на один и проведешь следственный эксперимент. Лучше заснять на видео.

– Уверен, ты ему понравишься, – подхватил Валеев.

Ваня округлил глаза, заметил, что его напарник давится от смеха, и насупился:

– Елена Павловна…

– Итак, господа, научившиеся надевать штаны! – Петелина сверкнула улыбкой и подняла строгий взгляд. – Надеюсь, в данном случае вы пожаловали ко мне в качестве оперативников. Доложите о выполнении поручения. Где сутенер Борис Мануйлов?

– Он не приходил ночью домой. Закладка в двери осталась на месте, – ответил Валеев.

– Запаниковал? – задумалась следователь, теребя карандаш. – А я с утра побывала в больничном морге, куда предварительно доставили Екатерину Гребенкину. Провела опрос санитаров. Погибшую приходили увидеть двое, оба не похожи на Мануйлова. Первый лет тридцати, с колючим взглядом и короткой стрижкой – назвался другом. Второй – шестидесятилетний дядюшка с тростью, этакий старорежимный ценитель искусств.

– Убийца вряд ли сунется в морг.

– Если только он не желает украсть улику. Посетители интересовались вещами девушки, в частности сумкой. Хорошо, что она у нас. Я проверила ее содержимое, но на первый взгляд там нет ничего любопытного.