Книга Русские и шведы от Рюрика до Ленина - Геннадий Коваленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О его пребывании в России рассказали в своих записках о Московии голландский купец Исаак Масса, шведский дипломат Петр Петрей и французский наемник Жак Маржерет, жившие в начале XVII в. в России. И. Масса пишет, что «царь Борис не желал лучшего, рассчитывая поймать важную птицу и надеясь, что он будет служить ему и женится на его дочери». Они могли бы стать хорошей парой. По свидетельству современников, Ксения Годунова была не только красива («красотою лепа, бела велми, ягодами румяна, червлена губами, очи имея черные великы… власы имея черны, великы, аки трубы, по плечам лежаху»), но и умна, образованна («во истину во всех делах чредима… писанию книжному навычна») и музыкальна («гласы воспеваемые любяше»). Под стать ей был и Густав — европейски образованный, владевший несколькими языками, в том числе и русским. Но мы даже не знаем, встречались ли они. Царские дочери на Руси вели замкнутый образ жизни, исключавший общение с посторонними мужчинами. К тому же Борис вскоре, очевидно, изменил свои планы в отношении принца-скитальца.
Это произошло, во-первых, потому, что Густав не согласился возглавить войско, которое был готов предоставить ему Б. Годунов, и напасть на «неверных ему шведов». Он сказал, что предпочтет сам погибнуть, чем подвергнуть свою родину опустошению и лишить жизни тысячи людей. Во-вторых, он не соглашался перейти в православие. И, в-третьих, он попал под влияние своей любовницы Катерины Катер, которая приехала к нему из Данцига. По свидетельству И. Массы, «эта женщина научила его всему дурному и сделала таким надменным, что он всем перечил и часто бил своих дворян и слуг, также и московитов, и велел эту женщину возить в колымаге, запряженной четверкой лошадей, как ездят царицы. Царь Борис, все слышавший и видевший, приметя, что он за человек, почел неприличным отдать за него свою дочь Ксению».
Так расстроились брачные планы Годунова. По всей вероятности, его больше огорчили не внешнеполитические, а династические последствия несостоявшегося брака. Не случайно уже в 1601 г. он попытался привлечь к осуществлению своих династических планов сына датского короля Фредерика II принца Ханса.
Впавший в немилость Густав требовал отпустить его из России. Годунов не согласился на это, но не подверг принца репрессиям. Он выслал его в Углич и приказал содержать по-княжески. В 1605 г. польские послы напомнили Лжедмитрию о Густаве и потребовали, чтобы он не содержал его как королевского сына, а посадил бы в заключение, потому что Густав в своих притязаниях на шведский престол может быть соперником Сигизмунда. На это Лжедмитрий ответил, что намерен его «имети в бережении не как князя либо королевича шведского, но как человека в таких делах смышленого». Положение Густава не изменилось, за исключением того, что из Углича его перевели в Кашин, где он и умер в 1607 г. По свидетельству Петра Петрея, его могилу посетил воевавший в этих местах Якоб Делагарди.
Судьба его несостоявшейся невесты Ксении Годуновой была более трагичной. Она пережила смерть еще одного жениха — датского герцога Иоганна, приехавшего в Москву в 1602 г., смерть отца, расправу над матерью и братом, несколько месяцев жизни с Лжедмитрием, пострижение в монахини, осаду Троицесергиева монастыря и насилие казаков Ивана Заруцкого. В 1622 г. Ксения скончалась в Суздальско-Покровском монастыре.
Характерно, что русские источники не упоминают о брачных планах Бориса Годунова в отношении шведского королевича. По мнению Б.Н. Флори, «Борис предназначал свою дочь для брака с владетельными особами значительно более высокого ранга, чем беглый королевич незаконного происхождения». О планах Годунова в отношении Ксении судить довольно трудно, к тому же они могли меняться, как могло измениться и положение «беглого королевича», не утратившего прав на шведский престол. Его происхождение, оспариваемое иногда в политических целях, было вполне законным. Поэтому нет оснований отвергать сообщения иностранных источников о намерении Годунова выдать свою дочь за Густава. Как, впрочем, нет оснований и возводить их в абсолют.
К тому же Годунов, по всей вероятности, руководствовался не только политическими интересами, но и заботой о судьбе любимой дочери.
Такой линии следует Елена Вельтман, написавшая роман «Приключения королевича Густава Рюриковича, жениха царевны Ксении Годуновой» (1867). Несмотря на название, тема брака Ксении и Густава является в романе второстепенной по сравнению с изображением эпохи, добросовестное изучение которой по русским и иностранным источникам позволило автору создать достоверное романтическое повествование о судьбах двух трагических фигур русской и шведской истории.
Литература:
Два сватовства иноземных принцев к русским великим княжнам в XVII веке // ЧОИДР. 1867. № 4; Петрей П. История о великом княжестве Московском…//О начале войн и смут в Московии. М., 1997; Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. XI. М., 1989. С. 20-23; Biaudet H. Gustaf Eriksson Vasa (Une enigme historique du XVI siecle). Geneve, 1913; Вельтман Е. Приключения королевича Густава Ириковича, жениха царевны Ксении Годуновой. М., 1992.
Русская Смута начала XVII в. вызвала пристальный интерес в Европе и породила обширную литературу о России. Ее создателями были профессиональные военные, дипломаты, священнослужители, ученые и купцы из Германии (К. Буссов, М. Шаум), Франции (Ж. Маржерет, П. Делавиль), Англии (Г. Бреретон), Польши (С. Жолкевский, Н. Мархоцкий, С. Маскевич), Голландии (И. Масса, Э. Геркман), Швеции (П. Петрей, М. Ашаней, Ю. Видекинд).
В начале XVII в. в Московское государство для сбора политической информации несколько раз приезжал шведский дипломат Петр Петрей. В общей сложности он прожил здесь около четырех лет, за это время он установил тесные контакты с представителями разных слоев русского общества и, по всей вероятности, в какой-то степени овладел русским языком. Петрей стал очевидцем и «репортером» русской Смуты, которую описал в своих сочинениях «Реляция о России начала XVII в.»... и «История о Великом княжестве Московском». Известный специалист по истории русско-шведских отношений XVI — XVII вв. Кари Таркиайнен назвал его «первым шведским кремленологом».
Петр Петрей, известный также как Пер Перссон или Педер Педерссон, родился около 1570 г. в Упсале в семье ректора соборной школы. Он изучал естественные и гуманитарные науки в высшей школе Юхана III и Марбургском университете. Сразу после окончания университета он угодил в тюрьму за долги и был лишен отцом наследства. Несмотря на подмоченную репутацию, в конце 1593 г. он был принят в канцелярию герцога Карла и в 1600 г. поехал в Польшу в качестве личного посланника герцога. В 1601 г. он оказался в России, где находился до конца 1605 г. Как он попал туда — неизвестно, К. Таркиайнен предполагает, что Петрей мог поступить на службу к Борису Годунову.
Петрей попал в Россию в разгар Смуты. Находясь в непосредственной близости от царя, он стал свидетелем массового голода 1601 — 1603 гг. и вызванного им кризиса власти, а также появления и триумфального вступления Лжедмитрия в Москву, и его восшествия на престол.
