Книга Освобождение Атлантиды - Алисия Дэй

Приключение всей жизни, и оно выпало ей. Она едва не рассмеялась, представив выражение лиц бесчисленных психиатров, к которым ее родители притаскивали ее на осмотр.

Слишком развитое воображение, граничащее с психозом, черт побери, доктор Кунц. Я отправляюсь в Атлантиду.

Глава 8

Алексиос уставился на Бреннана, который низким, хрипловатым голосом продолжал распевать свои молитвенные призывы к убийству.

— Убейте их. Убейте их всех.

Бреннан поднял руки, нацеливая смертельно опасные метательные звезды на группу дрожащих и обнаженных людей, собравшихся в углу. Это движение вывело Алексиоса из шокового состояния и заставило двигаться: он оказался на другой стороне комнаты и схватил воина за плечи, заметив боковым зрением, что Кристоф сменил позицию, чтобы защитить людей.

Защитить людей.

От Бреннана.

Это испугало его до чертиков.

— Бреннан! Сейчас же прекрати, — закричал Алексиос, тряся воина за плечи. Бледно-зеленые глаза Бреннана стали огненно-серебряными, и на его лице не было ни малейшего признака узнавания, когда он посмотрел на Алексиоса.

На мгновение, хотя его разум пришел в ужас от самой мысли, воин подумал, что ему придется сражаться с человеком, спасавшим его жизнь бесчисленное множество раз. Руки Бреннана напряглись под руками Алексиоса, как будто пытаясь вырваться, но потом глаза взбешенного воина снова понемногу стали приобретать зеленый цвет, а на лице появилось узнавание.

— Алексиос? Что? — голос Бреннана затих, когда сознание выплыло из тайных глубин позади его глаз. — Лидер? Где он? Он убежал?

Алексиос освободил своего друга и отступил, всё еще проявляя осторожность. Руками он обхватил рукоятки кинжалов.

— Не совсем.

Кристоф прошел к ним, его меч был не в ножнах, он держал его наготове, его лицо было мрачным.

— Да, ты его испепелил. В обычной ситуации, я был бы только за, но нам он был нужен, чтобы расспросить его о Джастисе. О чем ты думал?

Один из людей, шатаясь, поднялся на ноги и попытался восстановить хоть какое-то подобие контроля. Он был похож на морскую корову, и Алексиос вдруг подумал, почему уродливые люди всегда ходят на вечеринки для членов культа в обнаженном виде.

Красивые люди, без сомнения, могли заняться чем-то получше. Черт побери, какой стыд, принимая во внимание, на сколько таких собраний он вломился за прошедшие четыре месяца.

Ламантин[8]окружил себя слоем нарочитости, словно плащом, и драматично откашлялся. Вероятно, он был каким-то финансовым магнатом, когда носил одежду. Если бы только совет директоров мог его видеть сейчас.

— Послушайте, вы трое. Я не знаю, что у вас на уме, но это частная вечеринка, и я сейчас вызову…

— О, да заткнись, Писюн-Малышок, — рявкнул Кристоф. — Это простой совет на будущее, но, может, тебе бы стоило носить штаны, — он почти небрежно махнул рукой в сторону мужчины, который вылупил глаза прежде, чем они закрылись, и молча сполз на пол, потеряв сознание. Алексиос посмотрел на Кристофа и не удивился, увидев, что глаза воина сияли резким, темно-зеленым цветом от силы той энергии, которую он передавал.

— Черт, раз мы этим занялись, — пробормотал Кристоф, — почему бы не позаботиться обо всем этом, — он глубоко вздохнул и поднял руки в воздух, потом прошептал древнее заклинание и раскинул руки в широком жесте, охватывая комнату. Как волна ударяется о берег, так люди в этом помещении валились на пол изящной, катившейся линией обнаженной плоти.

Алексиос прищурился.

— Они без сознания, верно? Ты же не убил людей в этой комнате, не так ли?

Кристоф рассмеялся.

— Эй, неплохая идея. А что, так нам нужно будет защищать от самих себя на тридцать идиотов меньше?

Алексиос едва не рявкнул.

— Дурак. Если ты…

— Успокойся. Я просто погрузил их в кратковременный сон. Но они все проснутся с ужасной головной болью. Это меньшее, что я мог бы сделать.

Бреннан запихал свои метательные звезды в секретные карманы своей куртки и посмотрел на кровоточащие глубокие порезы на своих ладонях.

— Что тут произошло? Почему у меня идет кровь? Я, правда, убил того самого вампира, который мог бы помочь нам найти Джастиса?

Алексиос глубоко вздохнул.

— Да. Ты так и сделал. У тебя случился срыв и ты обезумел, говоря, что люди должны умереть. И если я не ошибаюсь, ты испытывал ужасно сильную эмоцию, которая просто сбивала тебя с ног.

Бреннан удивлено изогнул бровь, но не выказал никакого другого признака удивления, которое бы нарушило то чистое спокойствие, которое вернулось, чтобы закрыть выражение его лица.

— Невозможно. Я не испытывал никаких чувств больше двух тысячелетий.

Дрожащий, но решительный женский голос прервал их из дальнего уголка комнаты.

— Тогда это была прекрасная имитация эмоций.

Все, как один, три воина развернулись лицом к угрозе, направляя оружие на фигуру, выглядывающую на них из-за большого дивана, обитого красной кожей. Женщина, одетая лишь в порванную ткань, встала и дерзко посмотрела на них. Ее спутанные темные волосы опускались до плеч, а один глаз заплыл, и область вокруг него окрасилась в багряно-синий цвет, слово ее — сильно — ударили в лицо. Несмотря на то, в каком виде она была, ее интригующая красота привлекла Алексиоса, заставила его пожелать помочь ей.

Она подняла подбородок и по очереди оглядела каждого из них.

— Если только я не слышу голоса и не сумасшедшая, вы из Атлантиды и ненавидите этих чудовищ также сильно, как я сама. Так как насчет сделки? Вы поможете мне получить историю всей моей жизни, а я помогу вам найти вашего друга.

Кристоф рассмеялся и опустил меч.

— Верно. Обнаженная и избитая в этой комнате, ты думаешь, что мы поверим, что ты своего рода репортер? Ты такая же больная и извращенная, как и все остальные.

— Это может быть правдой, — медленно заговорил Алексиос. — Но почему она единственная осталась в сознании?

Бреннан странно зарычал и выступил вперед, но Алексиос выставил руку и поймал его за предплечье. Бреннан застыл на месте, но так и не отвел своего взгляда от женщины.

Она покачала головой, ее нежные пальцы сжали материю, которую она удерживала, прикрывая грудь.

— Нет, вы не понимаете я…

— Всё в порядке, — сказала Кристоф, плотоядно ее разглядывая. — Я уже упомянул, что мне нравятся больные и извращенные? Мы определенно должны узнать друг друга.