Книга Новое королевство - Личия Троиси

— Не бойся, все пройдет значительно легче, чем в прошлый раз. Твое тело уже приспособилось к такой встряске, и ты будешь мучиться самое большее дня два.

— Надеюсь, — ответила Дубэ. — Потому что к тому времени наверняка мы снова будем в бегах.

Неожиданно дверь клетки отворилась.

— А ну, красавицы, пора мыться. — И с этими словами один из солдат резко схватил разбойницу за руку.

Девушки сразу же смолкли, и каждая из них была снова готова выполнить отведенную ей роль.

Это случилось десять лет тому назад. Тогда будущее все еще казалось полным надежд и солнце так же высоко светило в небе, как и сейчас.

Когда солдаты отвели Дубэ к реке, она сразу же узнала тот самый камень, возле которого дралась с Горнаром. Он все еще лежал на своем месте, такой же абсолютно круглый, как и раньше. На мгновение девушка явственно вспомнила все произошедшее. Дубэ держала голову Горнара в руках, но никак не могла осознать случившееся, тем более поверить в то, что она кого-то убила. Это казалось ей невероятным.

— Ну так что, будем шевелиться?

Солдат толкнул Дубэ к воде, и она закрыла глаза. При выполнении задания ей нельзя было допускать ни единого промаха, а для этого нужно вычеркнуть из памяти все воспоминания: Сельва — всего лишь первый этап на пути, ведущем ее к Дохору. Она попыталась собраться, но руки девушки нервно тряслись.

Краем глаза она увидела, как Теана изучающе смотрела на нее. Дубэ, не обращая внимания на свою спутницу, окунула лицо в воду, в то время как дрожь все сильнее колотила ее тело.

— Раздевайтесь, — приказал солдат, когда обе девушки закончили умываться.

Дубэ замерла от неожиданности.

— В этих лохмотьях вас на рынке никто не купит. Так что хорошенько вымойтесь и наденьте вот это. — Солдат небрежно бросил на землю пару довольно коротких жилетов и юбки танцовщиц, сшитые из вуали.[2]

Теана посмотрела на вещи, а потом перевела взгляд на Дубэ: ее глаза были полны отчаяния. Разбойница нервно сглотнула. Она поднесла руки к груди и, расстегивая петли на блузах, стала снимать их одну за другой. Затем девушка повернулась спиной к солдату.

«Ну, смелее, пришло, наконец, время доказать твою готовность следовать за мной».

Несколько секунд Теана стояла неподвижно. Затем она также отвернулась и, закрыв глаза, с чувством полной безнадежности стала медленно раздеваться. Впервые с самого начала их совместного пути Дубэ почувствовала истинное восхищение ею.

Обе девушки остались в одних очень коротких и прозрачных нижних рубашках.

К несчастью, во взгляде солдата отчетливо читались его истинные намерения.

— Черт возьми, вас продадут… А я так надеялся, что никто вас не купит, — сказал он, приблизившись.

Он засунул руку под рубашку Дубэ — она закрыла глаза, пытаясь оставаться невозмутимой. Слепая ярость сдавила ей грудь. Ей, должно быть, хотелось выхватить кинжал, спрятанный в потайном кармане лежавшей на земле юбки.

— Тебе же сказано было не трогать товар!

Обе девушки затаили дыхание: второй солдат подскочил к первому и ударил его по затылку. Но тот лишь повел плечами и похабно улыбнулся.

— Ну, иду, иду! — буркнул он почти игриво и подтянул цепи к себе.

Дубэ, воспользовавшись этой заминкой, сумела достать кинжал и взять две маленькие склянки из одежды своей спутницы. Разбойница сделала все настолько молниеносно, что никто, даже смиренно потупившая взор Теана, этого даже не заметили.

— Ты — молодчина, — прошептала ей Дубэ.

В городе было полно солдат и очень много скованных цепями рабов. Среди них встречались мужчины, но в большинстве своем это были женщины и дети.

Сельва была, как никогда раньше, переполнена людьми. Дубэ никак не могла узнать хотя бы одного из них. Казалось, что ее Сельва вымерла, а на смену исчезнувшим обитателям пришли совсем незнакомые девушке люди, при этом дома и внешний облик улиц оставались прежними.

Солдат провел своих пленниц по всему рынку мимо любопытствующих, а порой и слишком придирчивых взглядов. Время от времени девушки смотрели друг на друга глазами полными тоски.

Раньше в Сельве не было невольничьего рынка — городок был для этого слишком мал и слишком удален от больших поселений. Теперь, когда линия фронта продвинулась вперед, близость Сельвы к местам сражений только способствовала появлению в ней мест для такого рода торговли. Она сильно разрослась за это время. На окраинах появились новые дома, в то время как центр городка остался неизменным.

Дубэ вспомнила про то, как ее судили. Прежде чем услышать вердикт, она прошла по той же самой улице. Возможно, что ее судья Трарек, старейшина Сельвы, был еще жив. Интересно, что стало с тем парнем, который отпустил ее в лесу? Наверняка он не мог и предположить, что спасал жизнь одной из убийц Гильдии, женщине, намеревавшейся убить его короля.

— Все в порядке? — спросила ее Теана.

Дубэ кивнула.

— Я вижу, что тебя что-то смущает. Может, это клеймо начинает снова беспокоить… — Увидев лицо своей спутницы, девушка-маг осеклась.

— Все в порядке. — Дубэ не могла рассказать Теане всю правду. — Я родилась здесь, — тихонько выпалила наконец она, а затем ускорила шаг, чтобы избежать дальнейших расспросов своей спутницы.

Вскоре девушки вместе со своим конвоем дошли до центральной площади. Раньше она казалась Дубэ довольно большой. Это место ей всегда казалось особенным, даже красивым: в праздничные дни она в нарядной одежде часто прогуливалась здесь. Теперь же девушка немало удивилась, увидев, что площадь представляла собой не что иное, как квадрат неправильной формы, одна сторона которого не превышала и тридцати локтей.

Деревянный помост, сооруженный торговцами рабами, был слишком мал для такого количества рабов, они толпились в ужасной тесноте. Покупатели, не сумевшие пробиться к центру, стояли на примыкающих к площади улицах, приподнимались на носки, чтобы хоть как-то разглядеть товар.

Солдат отвел девушек под навес за помостом. Там, по всей вероятности, располагался и торговец. В воздухе пахло человеческим потом и страхом. В углу было несколько плачущих женщин; среди прочих одни все еще пытались сохранять выдержку, другие же стояли безропотно и безучастно ко всему происходящему. В самом центре этой группы сидел торговец: Дубэ сразу его узнала — это был Ренни, ее друг детства. Он растолстел и казался намного старше своих двадцати лет. Его взгляд, однако, остался прежним.

Он также был в тот день на суде. Дубэ прекрасно помнила, что именно он первым стал свидетельствовать против нее. Своим визгливым и противным голоском он выкрикивал обвинения в ее адрес. Девушка посмотрела на него испуганными глазами и замерла.