Книга Кир Великий - Жерар Израэль

Согласно иудейской легенде, Навуходоносор интересовался сутью верований евреев. Пока войска вавилонян брали Иерусалим в осаду, он просил израильских мудрецов, входящих в Великий суд, еще раз посетить его для беседы вне стен города. Надеясь заслужить таким образом милость к плененным ранее штурма, а может и снятие осады, суд согласился на встречу с вавилонским царем. Надев парадные одежды, мудрецы и ученые явились в лагерь Навуходоносора. Их приняли с почетом и усадили напротив царя. Тот попросил зачитать и прокомментировать Святое писание Моисея. И суд пошел навстречу пожеланию царя халдеев. Но когда читавшие дошли до тридцатой главы книги Чисел, стиха второго и последующих, Навуходоносор впал во гнев. Он велел мудрецам встать со своих сидений и сесть прямо на землю. При этом кричал: «Так это вы освободили Седекию от его обетов, мне данных!» Вавилонянину показалось, что текст, прочитанный мудрецами, оправдывает невыполнение всех обетов: «Если женщина даст обет Господу, и положит на себя зарок в доме отца своего, в юности своей… И услышит отец обет… и запретит ей, то все обеты ее и зароки, которые она возложила на душу свою, не состоятся и Господь простит ей, потому что запретил ей отец ее». Не символизирует ли эта загадочная женщина народ Израиля, а отец — не символизирует ли он Бога, чью волю сформулировал суд? Мудрецы вернулись в Иерусалим, и кольцо осады вокруг города замкнулось.

Фараон Алрий стремился выполнить союзнические обязательства по отношению к иудеям. Он двинулся по дороге на север. Халдейский полководец Навузардан тотчас решил снять осаду с Иерусалима и выступить против египтян.

В лагере иудеев царила радость. Вавилоняне потерпели поражение, теперь иудеи могли выйти из стен города, закупать продукты, вернуться к мирной жизни. Седекия ликовал вместе со своим народом… Но хотели ли египтяне добиться спасения Иерусалима? Направлялись ли они для защиты иудеев, не было ли у них других намерений в отношении этого региона? А главное: не забыли ли они битву при Мегиддо, когда славный царь Иосия героически пытался перегородить им дорогу? Если египтяне прогонят халдеев и освободят Иерусалим от вавилонского ига, не захотят ли они навязать свои законы Иудее? Не повторится ли еще один эпизод борьбы между вавилонянами и египтянами? Не была ли готовящаяся битва подобна той, что разгорелась под Каркемишем, подобна тем, что вели между собой более тысячи лет тому назад фараоны, строители пирамид, и шумерские цари, возводившие культовые башни, зиккураты?

Иеремия не был из тех, кто радовался надежде, воодушевлявшей народ Священного города. «Не обманывайте себя, говоря: «непременно отойдут от нас халдеи», ибо они не отойдут. Если бы вы даже разбили все войско халдеев, воюющих против вас, и остались бы у них только раненые, то и те встали бы, каждый из палатки своей, и сожгли бы город сей огнем». И, чтобы покончить со всякой надеждой, пророк сказал: «Войско фараоново, которое шло к вам на помощь, возвратится в землю свою, в Египет»[27].

Вавилонская армия еще не дошла до Газы, когда стало ясно, что генерального сражения не будет. Египтяне не проявили настойчивости и отступили к своим границам. Стоило ли спасать иудеев, если Египту угрожала кровавая битва с огромными потерями, а в случае поражения — захват его халдеями? Таким образом, перед войсками Навузардана осталась невыполненной одна задача: вернуться в Иерусалим и покончить там со всяким сопротивлением.

Иеремия продолжал предсказывать несчастья, подрывая моральный дух осажденных. Сторонники сопротивления любой ценой, иудейские военачальники пожаловались царю Седекии на поведение пророка: «Да будет этот человек предан смерти, потому что он ослабляет руки воинов и всего народа». Иеремию привели к тем, кто его осуждал, и они бросили его в яму, наполненную нечистотами. Он там мог погибнуть, но придворный евнух спас его. Едва избегнув гибели, Иеремия опять стал умолять окружающих покориться вавилонянам.

Седекия уважал Иеремию, он тайно советовался с ним, и пророк дал ему советы, полностью соответствующие тому, что он говорил публично в своих проповедях: «Если ты выйдешь к князьям царя вавилонского, то жива будет душа твоя, и этот город не будет сожжен огнем, и будешь жив, и дом твой…»[28] Царь Иудеи поверил словам Иеремии. Но голод и болезни добивали слабейших, поэтому после стольких жертв, понесенных иудеями, Седекия не мог отступить и капитулировать.

Полтора года длилась осада. Всякая надежда покинула иудеев. Египтяне отказались помогать им. Финикийцы сами были осаждены в городе Тир. Остальные народы региона относились к ним враждебно.

«А в одиннадцатый год Седекии, в четвертый месяц, в девятый день месяца город был взят. И вошли в него все князья царя Вавилонского, и расположились в средних воротах, Нергал-Шарецер, Самгар-Нево, Сарсехим, начальник евнухов, Нергал-Шарецер, начальник магов, и все остальные князья царя Вавилонского…»[29]

Иерусалим был повержен, сопротивление прекращено, и неприступный город оказался в руках неприятеля. На территории храма и царского дворца, на улицы и аллеи города вошли воины из другого мира, служившие чуждым божествам. Наступила тишина. Судьба иудеев резко переменилась.

Седекия бежал из столицы. В окружении сыновей и нескольких верных людей он направился к долине Иордана, где надеялся спастись от преследователей. Но Навузардан сумел догнать царя, схватил его и тотчас отправил войско иудеев в Ривлу, где находился штаб Навуходоносора. И опять царь вавилонян победил царя Иерусалима. И опять поверженным оказался монарх, которого он сам выбрал, кому доверился и кто принес ему присягу в верности. И опять пришлось наказывать за измену. Навуходоносор потребовал, чтобы на глазах отца казнили детей Седекии. Потом приказал выколоть глаза низложенному царю. Таким образом, последним, что видел Седекия, была агония его сына. Сознавая, что так пресеклась правящая династия царей Израиля, закованный в тяжелые цепи и ослепленный, побежденный Седекия был отправлен в Вавилон.

Что делать с Иерусалимом?

Навуходоносор чувствовал себя свободным от выполнения клятвы, данной им когда-то Великому суду Иерусалима: не разрушать храм. Он разрешил военачальнику Навузардану разграбить святилище, растащить остатки сокровищ, в том числе оставшуюся золотую посуду, и перебить архитектурные украшения «дома Господня». Работу сделали чисто: военачальник приказал вынести даже бронзовые колонны и все, что представляло ценность. «И тазы, и лопатки, и ножи, и ложки, и все сосуды медные, которые употреблялись при служении, взяли; и кадильницы, и чаши, что было золотое и что было серебряное, взял начальник телохранителей»[30]. И, наконец, поджег храм, приказал сжечь царский дворец, а городские стены сравнять с землей.

Затем Навузардан арестовал первосвященника Сераию и его помощника Цефанию. Надо было покончить с монархией, начатой Иосией, и со священством, вечно руководившим царями, заставляя их сопротивляться язычникам во имя Бога единого. Он схватил также и «трех, стоявших на страже у порога. И из города взял одного евнуха, который был начальствующим над людьми военными, и пять человек, предстоявших лицу царя, которые находились в городе, и писца главного в войске, записывавшего в войско народ земли, и шестьдесят человек из народа земли, находившихся в городе»[31]. Всех их привели в Ривлу и все по приказу Навуходоносора были казнены. Наконец, Навузардан прошелся по окружающим деревням и захватил все, что осталось от живой силы Иудеи: «Оставил он только самых бедных, чтобы они пахали землю и ухаживали за виноградниками».