Книга О чем молчат мертвые - Лаура Липман

«Если бы он сам мыл каждый день посуду, – думала Санни, соскребая остатки блинов в мусорное ведро, – он бы не был так категорично настроен против посудомоечных машин». Она показывала ему рекламу портативных моделей и объясняла, что их можно убрать в чулан, когда в них нет необходимости, но отец говорил, что это пустая трата денег, а также воды и электричества. Между тем он продолжал модернизировать свою стереосистему, которая стояла в гостиной. Санни часто жаловалась на музыку и просила его уйти с ней в кабинет, но он напоминал ей, что его кабинет был местом созерцания, местом, где он совершал утренний и вечерний ритуалы, известные как Агнихотра, часть культа пяти священных огней. По словам отца, это было не религией, а кое-чем получше.

– Ты что, шпионила за мной? – спросила Санни сестру. Хизер в это время напевала про себя какую-то песенку и накручивала на палец прядь волос, радуясь чему-то своему. Мама часто говорила, что им бы поменяться именами, что Хизер всегда весела и счастлива, а Санни колючая, как кактус. – Откуда ты узнала, что я еду в молл?

– Ты оставила на столе расписание, и там было подчеркнуто время отправления автобуса, – ответила младшая сестра.

– Что ты делала в моей комнате? Ты же знаешь, что тебе туда нельзя.

– Искала свою расческу. Ты ее всегда берешь и не возвращаешь.

– Неправда.

– Неважно. – Хизер беспечно пожала плечами. – Я просто увидела расписание и догадалась.

– Как только приедем туда, я иду по своим делам, а ты по своим. И не надо виться вокруг меня, хорошо?

– Больно надо. Ты только и делаешь, что торчишь в магазинчике «Зингер» и листаешь там книги с выкройками, а все из-за того, что в прошлом году тебя выгнали с уроков по домоводству.

– Просто там все машинки уже были старые, считай, сколько детей ими пользовалось. Иголки постоянно ломались… – Это оправдание придумала для Санни мама, и теперь она с радостью его повторяла. Она бы не отказалась найти оправдания своей неуспеваемости и по другим предметам. Чрезмерная мечтательность – вот самый безобидный аргумент, который смогли подыскать ее родители. А классный руководитель заключил, что она просто мало старается. – Между прочим, платье, которое мы сшили вместе с мамой, получилось что надо.

Хизер понимающе посмотрела на сестру. В принципе, платье действительно было сшито хорошо, Санни успешно справилась даже с самыми каверзными моментами – например, сделала нагрудную вытачку и нарезала материал, не нарушив узор. Но Хизер, похоже, родилась со знанием того, что было неведомо ее сестре. Хизер ни за что не выбрала бы грубую, чуть ли не парусиновую ткань с узором из кукурузных початков. Неудивительно, что Санни дразнили все кому не лень. Кукурузница, дерёвня! Впрочем, этим утром она выглядела нарядно: волосы были стянуты в два тугих хвостика, перевязанных зелеными ленточками, словно пучки соломы, стянутые зелеными стебельками травы. Даже мама подумала, что ее старшая дочь выглядит чудесно. Но позже, едва ступив в автобус, еще до выкриков вроде «Деревенщина!» и «Кукурузница!», Санни поняла, что совершила еще одну ошибку, надев это платье. Не помогла и изящная вытачка, благодаря которой ткань стягивала грудь, – у девушки, в общем-то, ее и не было.

– В любом случае, в молле ты не будешь увиваться за мной, – заявила Санни. – Папа сказал, что заберет нас в пять. Встретимся без десяти, у магазинчика, где продают карамельную кукурузу.

– А ты мне купишь хоть одну? – спросила младшая сестра.

– Что? Да, конечно. Кукурузу или мороженое в «Баскин Роббинс», что захочешь. Я даже дам тебе пять долларов, если только ты оставишь меня в покое.

– Целых пять долларов?

Хизер обожала деньги – деньги и вещи, – но ненавидела, когда надо было тратить первое, чтобы купить второе. Санни знала, что родителей очень беспокоила эта ее черта. Они пытались свести все к шутке, называли младшую дочку маленькой сорокой, которая, как только увидит что-нибудь новое и блестящее, сразу же тащит это в свое гнездо. Но в семье Бетани не было так принято, поэтому родители действительно переживали на этот счет. «Казалось, все вокруг ее пленит, неважно, кто иль что», – мрачно цитировал отец какую-то поэму о герцогине.

– Да, и тебе вообще не придется трогать свои сбережения, – пообещала Санни.

«И в таком случае, – подумала она про себя, – ты не станешь открывать свою металлическую коробку и не заметишь, что мне пришлось одолжить у тебя немного денег. Так что те пять долларов, что я тебе дам, на самом деле твои». Не только Хизер шарила по чужим комнатам и совала свой нос куда не следует. Санни даже разобралась, как именно сестра располагает свои специальные резиночки на коробке.

Ну ничего, зато будет знать, как шпионить за старшей сестрой.

Глава 7

В номере мотеля был торговый автомат – прямо в самом номере, а не где-нибудь на этаже или в холле. Мириам стояла, склонившись перед ним, нажимала на кнопки и совала пальцы в монетоприемник, как ребенок. Обертки шоколадных батончиков уже немного поблекли. Учитывая, что средняя шоколадка стоила там семьдесят пять центов, в то время как в автомате, что стоял в вестибюле здания, точно такую же можно было купить за тридцать пять, а в продуктовом через дорогу и того дешевле, прошло, должно быть, немало времени с тех пор, как кто-то решился опробовать преимущества внутрикомнатного автомата. Несмотря на это Санни и Хизер наверняка бы обрадовались такому аппарату – столько запрещенных сладостей, забитых в одну серебристую коробку. Различные конфеты по заоблачным ценам, которые можно было заполучить одним нажатием кнопки. Если бы они хоть раз остановились в таком мотеле – что само по себе было маловероятно, учитывая, что Дэйв предпочитал ночевать в кемпингах, «реальных местах», как он их называл, которые заодно были «дешевыми местами», – девочки умоляли бы дать им пару долларов, чтобы покормить автомат, а Дэйв стал бы ворчать о пустой трате денег. Мириам наверняка бы сломалась под натиском их просьб, а он бы, в свою очередь, начал увещевать, что она их балует и что родители должны работать единым фронтом, так что остаток вечера, несомненно, прошел бы в холодном молчании.

Что еще могло произойти во время этого воображаемого пребывания в мотеле, который был менее чем в пяти милях от их дома? Они бы, как обычно, смотрели телевизор, по очереди выбирая каналы, а затем выключили бы его и стали читать допоздна. Если бы в номере было радио, Дэйв настроил бы его на какую-нибудь джазовую станцию или на вечернее шоу мистера Харли. Мириам представила, как они ищут здесь убежище во время стихийного бедствия вроде урагана Агнес, что прошел три года назад, когда они некоторое время просидели на Алгонкин-лейн из-за поднявшегося уровня воды. Тогда это казалось целым приключением. Электричества не было, и приходилось читать в свете фонарика и слушать новости по переносному радио Дэйва. Мириам даже немного расстроилась, когда уровень воды спал и снова включили электроэнергию.

Ключ повернулся в замке, и она вздрогнула. Но это был всего лишь Джефф – в руках он держал ведерко со льдом.