Книга Королева в ожидании - Виктория Холт

Приезд в Люценбург Каролины стал великой радостью для правительницы Бранденбурга. Эта девочка привлекла ее с первого взгляда, ведь ей всегда хотелось иметь дочь. И когда до нее дошли слухи о том, что случилось в Саксонии, она очень огорчилась. София Шарлотта проклинала себя за то, что участвовала в устройстве этого брака. А теперь, став опекуншей Каролины, она надеялась, что ее совесть успокоится. Но дело, начатое из долга, превратилось в радость. И когда Каролина прожила с ней несколько месяцев, София Шарлотта удивлялась, как она могла так долго терпеть разлуку с этим ребенком. И отныне, решила маркграфиня, она не расстанется с девочкой, пока не найдет ей подходящего мужа. В глубине души она надеялась избежать разлуки, выдав Каролину за собственного сына Фридриха Вильгельма. Муж, хотя и во всем ей потакал, несомненно, будет против такого брака. Ведь Фридрих Вильгельм один из самых желаемых женихов Германии. А Каролине нечего предложить, кроме своей красоты, очарования и живого ума.

София Шарлотта твердо настроилась дать девочке все преимущества, какие могла.

Ни София Шарлотта, ни Каролина не пытались скрыть привязанность, которую они питали друг к другу. Любовь, возникшая между ними, была такой глубокой, что ее не стоило отрицать. Для Софии Шарлотты Каролина стала идеальной компаньонкой, интеллигентной, пытливой, любящей учиться ради собственного удовольствия, а не только из-за желания понравиться Софии Шарлотте, высоко ценившей знания. И для Каролины женщина, которую она боготворила на расстоянии, теперь, став любящим другом и покровительницей, нисколько не потеряла своих достоинств.

47Все дни они проводили вместе. София Шарлотта наблюдала за образованием Каролины, которое заключалось не только в школьных уроках. Они гуляли в великолепных садах, спланированных и устроенных Ленотром[1]в версальской манере, сидели в увитых зеленью беседках и разговаривали с гостями курфюрстины, которые знали, что если хотят понравиться хозяйке, должны серьезно относиться к юной особе, потому что София Шарлотта обожала ее.

Но это было совсем нетрудно, потому что когда принцесса Каролина вступала в дискуссию, то в пылу спора все забывали о ее молодости.

После года жизни в Люценбурге Саксония вспоминалась Каролине как тяжелый кошмар, который иногда напоминал о себе. Нынешняя реальная жизнь в окружении красоты, культуры и самое главное любви – любви особы, которую Каролина боготворила, – давала ей чувство защищенности. И все же она не могла полностью забыть страхи прошлого и от этого еще больше ценила свою новую жизнь.

Гораздо меньше ей нравился официальный опекун, муж Софии Шарлотты, курфюрст Бранденбурга. Она находила его внешность отталкивающей, и он совсем не интересовался теми предметами, которые были жизненно важны для нее и для Софии Шарлотты. Он занимался исключительно государственными делами, вставал в четыре утра и рано ложился спать, что полностью противоречило привычкам его жены, которая любила провести утро в постели, потому что день у нее начинался вечером.

Курфюрста привлекало многое, что казалось его жене никчемным. Он наслаждался красочными церемониями и никогда не упускал возможности поучаствовать в них. Порой бывало необходимо, чтобы и София Шарлотта появлялась на церемонии. Она выполняла эту обязанность, хотя и тяготилась ей. С большой неохотой она надевала туалет курфюрстины, сверкающие драгоценности, которые так восхищали ее мужа, и занимала свое место рядом с ним. Но при первой же возможности София Шарлотта избавлялась от официального наряда и надевала легкое цветное платье, которое, на взгляд Каролины, было гораздо красивее и элегантнее, чем пышный пурпур и золото торжественного одеяния. И сама курфюрстина больше любила говорить об искусстве, литературе, музыке и философии, чем прославлять могущество курфюршества.

Хотя Каролина и не испытывала к курфюрсту нежных чувств, она часто восхищалась его терпимостью по отношению к жене. Бывало, он долго задумчиво глядел на нее, пытаясь заинтересовать своими политическими планами, но никогда не выражал неудовольствия тем, что они ей безразличны. В его глазах читалось только сожаление. Поскольку София Шарлотта не желала, чтобы он вмешивался в ее жизнь, ее вполне удовлетворяло, когда он занимался собственными делами.

Вполне естественно, что курфюрст испытывал неприязнь к девочке, так легко завоевавшей любовь его жены. Ему ведь так и не удалось вызвать в этой женщине нежные чувства, несмотря на все, что он для нее делал. А с появлением Каролины жена еще больше отдалилась от него.

Нередко, перед тем как лечь спать, курфюрст заглядывал в салон к жене, где жизнь только начиналась. Он ненадолго оставался там, слушая музыку молодого человека по фамилии Гендель, которого жена открыла и которому пробивала дорогу к славе. Она постоянно кого-то открывала и постоянно возносила кого-то на вершину славы. В другие вечера он вставлял несколько фраз в споры ее гугенотов или католиков, или в беседу с Лейбницем, который был одним из самых выдающихся философов тех дней. Но курфюрст долго не засиживался, потому что за день слишком уставал и, слушая их ученые беседы, только зевал. Да и потом он чувствовал себя нежеланным в ее салоне.

Каролина остро ощущала его неприязнь и всегда испытывала облегчение после его ухода. Она часто думала, что их счастливый дом был бы еще ближе к совершенству, если бы в нем не жил курфюрст.

Но с годами девочка становилась мудрее и понимала, что минуты, которые они проводят с Софией Шарлоттой вдвоем, не казались бы такими великолепными и удивительными, если бы удовольствие длилось вечно.

Что касается Софии Шарлотты, то она терпеливо выносила необходимость помпезных церемоний, к которым не испытывала расположения, и смирилась с тем, что она замужем за человеком, которого не способна любить. Гораздо большую тревогу у нее вызывала буйная натура единственного сына. Но она отворачивалась от этих забот, как и от всего неприятного, и каждый день проводила вдвоем с Каролиной.

Золотые годы уходили, Каролина выросла и превратилась в красивую молодую женщину.

* * *

В Берлине самым большим другом Каролины после Софии Шарлотты был Готфрид Вильгельм Лейбниц, и от него она впервые многое узнала о семье своей покровительницы в Ганновере.

Он приехал из Ганновера в Люценбург с визитом к Софии Шарлотте и привез ей письмо от ее матери, герцогини Софии. Когда Каролина подружилась с Лейбницем, ему уже было ближе к шестидесяти. Признанный в Европе как один из самых великих мыслителей, он занимался философией и математикой и первоначально снискал известность в двух университетах, а позже завоевал славу идеями, высказанными в своих трудах.

Мать Софии Шарлотты, курфюрстина София, пригласила его в Ганновер, и Лейбниц, ценивший деньги и положение в обществе, позволил соблазнить себя и поменял университет на двор герцога, где он надеялся сделать себе состояние.

Герцогиня София поручила ему архивы ганноверского дворца, и одной из его главных обязанностей стало прославление Ганноверской династии.