Книга Рождение воина - Майкл Форд

Юноша с трудом поднялся. Скоро склоны окутает мрак, исчезнут последние лучи солнца, дававшие хотя бы немного тепла.

Лисандр с тревогой огляделся — он должен как-то это выдержать. Никогда прежде ему не было так холодно. Его пальцы стали багровыми и окоченели. Они почти не шевелились. Лисандр почувствовал, как им завладевает страх.

— Не теряй головы, — громко приказал он себе. — Не сдавайся!

Сквозь метель юноша разглядел вершину горы. А что если там найдется укрытие, где можно прятаться от ветра и снега? Была лишь одна возможность узнать это.

Лисандр вытащил из снега замерзшую правую ногу и сделал неуверенный шаг. Затем сделал шаг левой ногой. И начал медленно подниматься вверх.

ГЛАВА VII

Спотыкаясь и почти падая, Лисандр брел сквозь снег, его волосы потихоньку покрывались льдом. Юноша понимал, что проигрывает сражение с холодом. Горы, которыми он часто любовался будучи рабом, и которые всегда казались ему прекрасными, сейчас таили в себе смертельную опасность.

Лисандра трясло, тело болело, ребра ныли, на глазах у него выступили слезы, мгновенно превратившиеся в ледяную крошку.

— Мне нельзя останавливаться! — громко крикнул он, обращаясь к ветру и снегу.

Снег засыпал его, вокруг возникла сплошная снежная стена. Лисандр огляделся, ища место, откуда можно было осмотреть окрестности, но ничего не увидел. Он уже не чувствовал ног.

Юноша заметил, что горные вершины куда-то исчезли. Выходит, он сбился с пути. Надежды не оставалось. Надо было спускаться и немедленно. Агесилай ничего не узнает.

«Если я останусь здесь, — подумал Лисандр, — меня ждет верная смерть».

Он продолжил свой путь, с трудом передвигая замерзшие ноги.

Юноша не мог понять — спускается он вниз или поднимается вверх. Ему казалось, что он ступает по самому краю горы. А что если он идет прямо к обрыву? Если он его не заметит, его ждет ужасное падение вниз и чудовищная смерть.

Утопая по колено в глубоком снегу, Лисандр сделал еще несколько шагов и понял, что не знает, где находится. Он чувствовал, как ледяной холод сжал его сердце. Руки совсем одеревенели.

— Помогите! — невнятно крикнул он онемевшими губами. — Помогите!

Ответа не последовало. Снег поглотил звук, приглушил его голос, точно подушка, которой придавили лицо.

Лисандр сделал еще шаг. Снег не выдержал его веса, и белая поверхность поддалась — юноша по пояс провалился вниз.

Снег и лед давили на него со всех сторон. Пытаясь выбраться, Лисандр заметил, что утрамбованный снег теплее ледяного ветра, и вспомнил кое-что из своего прошлого. Как-то он сидел с матерью у огня, и та рассказывала ему разные истории. Что она там говорила про путников, затерявшихся среди снегов?

Лисандр заметил, что даже соображает с трудом. Веки закрывались, его охватывала сонливость. Он приказывал телу двигаться, но оно не слушалось. Юноша потряс головой, пытаясь собраться с мыслями и вспомнить лицо матери, но мозг словно сковало холодом.

Что же говорила мать? Путники выживали, проделывая в снегу отверстия и пустоты, чтобы укрыться от ветра.

«Они хоронили себя заживо?» Конечно, это неправда.

Глаза Лисандра закрывались. Сделав усилие, он приказал себе проснуться. Теперь холод донимал его не так сильно, хотя тело безудержно тряслось, а зубы стучали. Если бы он мог немного поспать, он бы накопил сил…

Лисандр потряс головой.

«Нет! — приказал он себе. — Нужно бодрствовать». Он пытался еще раз позвать на помощь, но его голос прозвучал еще слабее.

В памяти всплыли слова матери: «Похоронить себя заживо». Они что-то означали.

«Похоронить себя…»

Лисандр окоченевшими руками подгреб снег к себе. Он утрамбовывал его, работая настолько быстро, насколько позволяли окоченевшие пальцы. Вокруг, точно обезумевшая флейта, свистел ветер.

— Поторапливайся, — громко приказал он себе. — Не опускай руки.

Лисандр прижался к снежным стенам. Из последних сил он обложил снегом голову, оставив небольшую щель для воздуха.

Свист ветра стал глуше. Теперь ему ничто не угрожает. Телом он ощущал влагу, но дрожь проходила. Сквозь отверстие Лисандр видел, как среди гробовой тишины падают крупные хлопья снега, заметая толстый слой льда.

Он старался дышать равномерно. Неужели эта неглубокая могила спасет его? Юноша не смел шевельнуться, опасаясь потревожить снег и обрушить его себе на голову. Правда, ему удалось прижать ладонь к груди в том месте, где раньше покоился Огонь Ареса.

Амулета при нем не было, но Лисандр ощущал его силу. Он сжал в пальцах воображаемый драгоценный красный камень.

«Ты выстоишь, — твердил он себе. — Эту ночь ты продержишься».

Подняв голову, Лисандр заметил, что облака расходятся, обнажая клочья ночного неба. На нем мерцали звезды.

Он так ослаб, что не мог шевельнуться, перед глазами плыли круги, он то видел, то не видел, веки окутывала тяжесть. Лисандр не знал, сулит ли ему гибель надвигавшийся сон.

Однако в небе творилось нечто странное. Казалось, прямо над ним на небосводе в такт с биением его сердца движется созвездие, становясь все ярче. Юноша видел, как сверкающие звезды устремились друг к другу, образовав кольцо, которое вытянулось в овал. Лисандр подумал, что это, наверное, сон, но созвездие превратилось в лицо.

Он не испугался. Он знал, кому оно принадлежит.

— Отец, — сорвалось с его потрескавшихся губ. Хотя юноша никогда не видел своего отца Торакиса, он тут же узнал его. — Отец, помоги мне, — прошептал он.

Лицо замерцало и улыбкой подбодрило его.

Тело Лисандра наполнило тепло. Снег перестал быть его врагом, в венах забурлила кровь. Отец оберегал его.

Лисандр сомкнул глаза и оказался в объятиях Гипноса, бога сна.

Юношу разбудил проникавший сквозь веки теплый оранжевый свет. Он открыл глаза. Над ним сверкало радужно-голубое небо. Он выдержал! Радость сменилась страхом, когда юноша понял, что попал в ловушку и не может пошевелиться.

Под снегом руки казались тяжелыми, точно их сделали из железа. Лисандр напряг все тело, его сердце громко стучало. Снег поддался лишь самую малость, и он застыл, ощущая свое поражение. Пальцы еле шевелились. От усилий Лисандр тяжело дышал, но не сдавался. Он стал ритмично двигать рукой, и снег вокруг него начал таять.

Тупая, но приятная боль пронзила конечности Лисандра. Ему удалось вытащить руку, и он принялся отбрасывать от себя снег слой за слоем.

Высвободившись, юноша засмеялся от радости.

— Я жив! — крикнул он. — Я жив!